Тайна моего двойника - Татьяна Светлова

— … не натурально!

Окончательно развеселившись, мы с Шерил отправились умываться.

Наутро в первом же агентстве мы с ней нашли квартирку в Латинском квартале. Две комнаты и общая гостиная, и к тому же нормальная кухня — это было потрясающе! Проблема была с обстановкой — квартиры, как правило, во Франции сдаются пустые и народ въезжает в них со своим скарбом. У Шерил он имелся, но у меня не было ничего — мое маленькое студио было снято Игорем с мебелью, которую, естественно, я должна была оставить на месте. И у нее и у меня квартиры были оплачены до конца месяца, так что хлопоты по расторжению договоров пока не предвиделись. В принципе, мне следовало найти Владимира Петровича и сообщить ему, что я съезжаю, но я это отложила на потом.

Счастливые, мы бродили с ней по мебельным магазинам в поисках хотя бы кровати для начала — мне же надо было на чем-то спать! Мы пообедали в ресторанчике, потом снова пошли в очередной магазин, потом опять сидели в кафе за чашечкой кофе…

Я все норовила заплатить за Шерил. А Шерил все норовила заплатить за меня. Наконец, я не выдержала и, стесняясь собственной бестактности, сказала:

— Оставь эти счеты, Шерил! Моя финансовая ситуация позволяет мне тратить деньги без особых затруднений… — кажется, я уже начала изъясняться в стиле самой Шерил.

— Моя финансовая ситуация, — улыбнулась она мне в ответ, — позволяет мне тоже тратить деньги без особых затруднений. Мне родители оставили довольно большое наследство.

Вот те на! А я-то думала: бедняжка, живет на скудную зарплату… Надо признать, что у нее совсем не было замашек, свойственных богатым людям.

Или, точнее, богатым русским людям…

Когда мы нашли, наконец, лохматый, жутко дорогой парик темно-русого цвета, было уже полшестого. У Шерил на шесть часов была запланирована какая-то важная встреча с оргкомитетом: в понедельник они проводили международную конференцию по проблемам экологии. Я тоже торопилась: Игорь обещал позвонить в шесть. Мы расстались с Шерил в метро и каждая помчалась в своем направлении.

Я пыталась решить на ходу, говорить ли Игорю, что мы переезжаем вместе с Шерил. И решила, что нет. Игорь бы только стал вопить в телефон, снова ничего бы мне не объяснил — зачем, спрашивается, мне нужна лишняя нервотрепка? Подожду оказии и напишу ему в письме. Объясню ему все про французскую госбезопасность, про деятельность Шерил и про то, что я ее люблю и уверена, что она — моя родная сестра. И что я не могу ее бросить. Он поймет. Правильно, в письме, потом. А пока — нет никакого смысла упоминать про Шерил.

Игорь снова долго не мог прозвониться. Раньше его было так хорошо слышно, будто он звонил из соседнего подъезда…

— Откуда ты мне звонишь? — спросила я. — Связь как-то странно ухудшилась.

— С почтамта, по автомату… — Игорь явно растерялся. — Я как раз мимо пробегал…

Что происходит? Мне домой звонить нельзя, он мне звонит не из дома… У нас кто-то поселился?

Я вдруг снова представила, что Игорь мне изменяет. Нет, хуже, — что он собирается меня бросить.

— А в прошлый раз ты откуда мне звонил? — вкрадчиво спросила я.

— Из Казани. Я там был в командировке.

Врет. Понял, что я что-то учуяла и врет.

— И в позапрошлый раз тоже?

— Что — тоже? — не понял Игорь.

— Тоже из Казани или тоже из автомата? Потому что связь была и тогда плохая.

Надо мне позвонить домой. Проверить, не снимет ли там кто-нибудь трубку и не ответит ли мне женский голос.

— Из дома я звонил, что ты ерунду говоришь! Связь же не всегда бывает хорошая!

Может быть. Может быть, он и прав. И все же я позвоню домой.

— Объясни мне, почему я должна переехать и не общаться с Шерил, — спросила я, хотя мне все было уже ясно и так.

— Это долго … Она… Тебе нельзя с ней общаться… это опасно… Я, знаешь, потом тебе лучше напишу, по телефону трудно объяснить…

Ладно. Я понимаю, мне самой по телефону трудно объяснить. К тому же мне не к спеху. Я знаю про нее, может быть, даже больше, чем ты, Игорек.

— Или при встрече. Даже было бы лучше… Может быть, мне удастся приехать на Рождество.

— Это было бы чудесно! — обрадовалась я. — Я соскучилась. А это точно?

— Нет. Я просто постараюсь.

— Если у тебя не получится, то, может мне приехать в Москву?

Молчание. Мое сердце глухо стукнуло.

— А, Игорек?

— Я думаю, что у меня получится, — наконец, сказал он. — Я тоже соскучился ужасно… — голос его был нежным и фальшивым.

Я не умею думать на ходу. Я себя считаю умной, но, по правде говоря, я умная в спокойной обстановке. Мне нужно посоображать, чтобы принять правильное решение. Поэтому, когда у меня нет возможности посоображать, я стараюсь решения не принимать и лишних слов не говорить. Поэтому я просто сменила тему:

— Мне пришлось купить себе диван и ещё придется какую-то мебель купить. В этой квартире ничего нет.

— Не страшно. Купи все, что нужно.

— Я выберу подешевле.

— Ты благоразумная девочка.

— Ведь это придется потом все здесь бросить. Не потащу же я мебель в Москву.

— Я и говорю, что ты благоразумная девочка. Когда ты переезжаешь?

— Через пару дней.

— Почему не сегодня? Я ведь тебе сказал — немедленно!

— Это невозможно, Игорь. Мне нужно сложить кучу вещей, докупить мебель — не могу же я жить в пустой квартире!

— А что значит «через два дня»?

— В понедельник, — сказала я твердо.

— Ладно, — сдался Игорь. — Никому ничего не говорила?

— Нет. Только как быть с Владимиром Петровичем? Ведь ему надо сказать, это он снимал квартиру.

— Не волнуйся, я сам с ним свяжусь. А этой Шерил ты как объяснила?

Хитрый. Пытается меня поймать. Я же никому ничего не должна была объяснять!

— Никак. Я ей ничего не сказала.

— Она не знает о твоем переезде?

Бог мой, врать-то тяжело!

— Нет.

Я напишу тебе, Игорек, уж ты извини, что я сейчас тебе лапшу на уши вешаю. Просто иначе мы с тобой потратим три миллиона на разговор и ни к чему не придем.

— Ты умница. Диктуй мне свой адрес и телефон.

Только тут я сообразила, что документы на квартиру остались у Шерил, — она их оформляла для меня, она ведь французским владеет в совершенстве, чего я о себе сказать никак не могу…

— Игорек, я тебе продиктую, как только перееду. Неохота сейчас идти их искать…

— Куда идти? — в голосе Игоря появилось напряжение.

— В сумку. Они в сумке лежат, сумка в прихожей, а я писать хочу — соврала я. У меня и прихожей-то нет.

— Ладно, — усмехнулся Игорь. — Тогда я тебе завтра позвоню. Целую, маленькая, иди писать…

Домой я позвонила сразу же.

Там никто не ответил.

Тем лучше.

И все же…

Я решила позвонить маме.

Вообще-то я маме звонила достаточно регулярно, но обычно это были простые разговоры, ничего особенного: ты здорова? — а ты здорова?… Но на этот раз, кроме маминого здоровья меня интересовало еще кое-что.

— Мамульчик, а Игорь тебе позванивает?

— Позванивает, Аленушка, не беспокойся.

— А давно звонил последний раз?

— Да… — мама явно растерялась. — Не помню я точно…

— Примерно, мамуля!

— С неделю, наверное… Он же человек занятой, Аленушка, куда ему чаще звонить!

Все ясно, мама думает, что я нападу на Игоря за невнимание к ней и пытается его покрыть.

— Мама, скажи мне честно, — строго сказала я.

— Я честно, неделю назад!

— О чем вы говорили?

— Да как обычно, не пойму я, к чему ты клонишь. Про здоровье спрашивал, не надо ли чего, спрашивал…

— Тебе он не показался странным?

— С чего бы это?

— Игорь не говорил, что он ездил в Казань?

— Аленка, он не обсуждает со мной свои дела! Мы с ним говорим обычно про тебя… Как я поняла, ты эту мысль из головы не выкинула.

— Какую?

— Ну, что у тебя двойняшка есть.

Я так и увидела, как мама недоуменно пожала плечами.

— Это тебе Игорь рассказал?

— Что ты, Аленка, воду мутишь, скажи мне? Игорь тоже разволновался, стал у меня выспрашивать, уверена ли я, что ты моя дочь, и в каком это роддоме ты родилась… Ерунда какая-то!

— Не расстраивайся, мамуля, что бы ни выяснилась, ты у меня всегда будешь единственная мама. И самая любимая.

— Ты что, Оля, это ты серьезно? — каким-то испуганным шепотом спросила меня мама. — Ты всерьез думаешь, что нашла свою сестру?

— Нет, мамульчик, я пошутила, — солгала я, чтобы ее успокоить. — Просто мы очень похожи. Так ты говоришь, что Игорь неделю назад звонил? — сменила я тему.

— Ну, дней десять назад…

— И ничего странного тебе не показалось в его словах или поведении?

— Аленка, не знаю я. Вроде бы все, как обычно.

— Тем лучше, — сказала я. — Я переезжаю на новую квартиру через пару дней, дам тебе новый адрес и телефон. Ты здорова, мамочка?…

Три последующие дня были полностью посвящены моему переезду. Я моталась по магазинам, с трудом сопротивляясь нерациональному желанию накупить все на свете, все те штучки и цацки, которые попадались мне на пути в торговых галереях — так было приятно, так радостно оформлять свой дом, свой первый дом, пусть и временный, который я устраивала сама и по своему вкусу! Я упаковывала сумки, ездила на новую квартиру встречать грузчиков, показывала, куда поставить мебель, следила за сборкой — да что рассказывать, каждый знает, что такое переезд. Но не каждый пережил эту радость и свободу, с который ты, единственно ты сам решаешь, каким должен быть твой дом! До сих пор у меня был мамин дом, затем дом Игоря, уже давно им обжитый и обставленный в соответствии с его личным вкусом… Я ничего не имела против вкуса Игоря, но все-таки, когда все выбираешь сама, это совсем другое дело! И еще одна существенная деталь: у меня были деньги. Я, как было решено, старалась купить вещи не дорогие и практичные, но на них тоже нужно было немало денег, и они у меня были — спасибо Игорю. Для меня это было огромное удовольствие, доселе не испытанное…