Сказки Таргистана - Владислав Дорофеев

В то же мгновение гора мудрости будто изнутри пропитывается невероятной силы голубым огнем, и зримо вырастает до облаков, соприкасаясь со звездой истины, куда и переселяется душа ткача воздуха.

И все остальные жругарцы тогда узнают, что кто-то погиб на горе мудрости. И тогда все жругарцы встают на колени и склоняются в молитвенном преклонении перед героической смертью.

А бес насыщенный уходит, потому что бесу, самому разнесчастному, злобному и голодному бесу довольно для мгновенного насыщения своего бесовского существа одного мертвого тела и одной откусанной головы, а потому заполучив голову, бес радостно опускает руки и глаза долу, и тут же на вершине горы мудрости ввинчивается в землю, чтобы радостно доложить черной царице Холопке о новой победе над ненавистными ей Жругаром и Таргистаном.

Дело в том, что война Холопки с Таргистаном, соответственно и с Жругаром, не прекращается вот уже тысячу лет.

И, как вы уже, конечно, знаете, главное оружие таргистанцев в войне с черным бесовским злом – это праведная и достойная жизнь, умение и способность жертвовать собой ради ближних, святость и, конечно, ткани, которые ткут из воздуха жругарцы.

И дело даже не в том, что эти ткани в минуты смертельной опасности делают жругарцев или таргистанцев невидимыми, потому что ведь тогда остается опасность нападения бесов наощупь, если бес окажется слишком быстрым в своей подлости и злости.

Дело прежде всего в том, что во время ткачества тканей из воздуха, ткачи воздуха уничтожают бесов. Происходит это следующим образом.

Воздух Громара пронизан черными лучами, незаметными для обычных таргистанцев. И всякий луч принадлежит одному из бесов, подручному черной царицы Холопки. Все бесы передвигаются в воздухе по черным лучам.

А надо сказать, что черные невидимые лучи составляют основу для невидимых тканей, которые ткут уже десять тысяч лет ткачи воздуха.

Без специального рисунка, в виде пятидесяти черных кругов, пятидесяти черных квадратов и пятидесяти черных треугольников, вплетенных в растительный черный орнамент на одном куске ткани или платье, невидимая ткань не действует.

Поэтому когда ткач воздуха вплетает еще один черный луч в свою ткань, очередной бес теряет опору и растворяется в воздухе.

И в этом еще одно великое и неотвратимое – по отношению к врагам и бесам, и глупым бедам – предназначение ткачей воздуха!

Потому что как только ткач воздуха заканчивает плести свой несравненный мистический орнамент на очередном куске ткани или платье, вплетенные в ткань черные лучи превращаются в золотое шитье.

А золото действует на бесов совершенно неотразимо, – натолкнувшись на золото шитья, они уже тогда исчезают навсегда и безвозвратно.

И тогда Холопке приходится срезать с себя новый кусочек кожи, чтобы создать нового беса. Поскольку бесы – плоть от плоти черной царицы Холопки, то и новых бесов вместо сгинувших Холопке приходится создавать из себя.

Конечно новая черная кожа на Холопке отрастает довольно быстро.

Но, все же происходит это не вдруг, и к тому же, если кожи срезано слишком много, – что происходит, когда зараз много бесов сгинуло безвозвратно, – тогда, чтобы восполнить число бесов, Холопке приходится срезать с себя кожу целыми листами.

После чего довольно долго Холопке приходится ходить безо всякой кожи, с торчащими наружу венами, черным мясом, черными жилами и торчащими черными мослами, которые гремят при ходьбе.

Ходить так не то чтобы больно (как и всякое сатанинское отродье Холопка не чувствует обычной боли), но неопрятно, да и на бесов удручающе и разрушающе действует вид царицы без кожи.

Получается, что ткачи воздуха – настоящие ассенизаторы против всякой воздушной нечисти, против бесов, сподручных черной царицы Холопки, преграждающих таргистанцам путь на небеса.

Чем больше соткут ткачи воздуха тканей из воздуха, из обычного воздуха, тем меньше остается жизненного пространства для бесов. И тогда бесы начинают пожирать друг друга, вследствие чего число их уменьшается.

И тогда вновь и вновь черная Холопка ходит, гремя черными мослами.

А пока обретают необходимую силу новые бесы, произведенные из кожи Холопки, старые бесы, производя необходимую бесовскую работу, делаются злее себя же вчерашних, стараясь текущее время обернуть вспять, – чтобы вернуть время назад еще до появления Таргистана и Жругара, и секрета изготовления тканей из воздуха, и рождения первого таргистанца, и рождения царя Ивана I, и рождения первого ткача воздуха, – то есть стараются сделать так, чтобы в сегодняшнем дне поселился настоящий демон, демон времени, который отступает разве что перед святостью ткачей воздуха и их одеждой, сотканной из воздуха и черных лучей.

И вот потому-то все таргистанцы прекрасно знают и понимают, что без Жругара и ткачей воздуха, и их одежды, и их тканей, они бы не выжили в этом непростом и трудном мире планеты Громар.

И потому, хотя Жругар не виден, но Жругар – это не одна только память, торчащая скалой в сознании таргистанцев больших и малых, передаваемая по наследству в изустных и письменных рассказах и легендах.

Жругар прежде всего это – живая и созидательная мечта, о невидимых святых и их спасительных и целебных одеждах, ставшая почти тысячу лет назад реальностью. Потому что ткачи воздуха – это воплощение самой красивой мечты Таргистана, мечты о святости.

А невидимость при жизни, невидимая и безответная жертвенность при жизни, – это ведь и есть по-сути святость, как и любая абсолютная жертвенность.

Может быть вы никогда не видели святых жругарцев?

Но ведь святые среди нас. Они всегда рядом. Они всегда готовы прийти к нам на помощь. И укрыть нас своим словом. Или пологом своей невидимой одежды, укрыть от неопрятных и глупых напастей мира, часто гнетущего и не всегда ясного.

Святые невидимы. Они всегда с нами – святые невидимки. Они даже живут в нас, растворяясь в нашей крови, когда нам особенно трудно, или когда наши силы, наши мысли и наш дух отступают перед стихией жизни, не в силах её упорядочить, и защитить себя и близких людей от напора зла и цинизма бесовского вожделения Холопки, у которой только одна цель – уничтожить, стереть с лица планеты Громар Жругар и Таргистан.

Нелегко святым.

Но полноценная жизнь святых начинается после их телесной смерти. К этому они готовятся всю жизнь, начав творить чудеса еще до своей телесной смерти, превратившись в слово и жертву слова еще при жизни, став ткачом воздуха.

Так или примерно так и думал Дзалебух, спасая сына.

В миг своего отцовского подвига он понял, что святость и невидимость связаны, как правая и левая рука.

Это, конечно, не одно и тоже, но это – единое целое, это – разные части единого и огромного организма. Хотя, конечно, святость не начинается с невидимости, а лишь подтверждается и укрепляется невидимостью.

Страшно умереть без покаяния.

Ткачи воздуха ткут одежды, которые помогают избежать смерти без покаяния, но не уничтожают вовсе смерти.

Иногда, впрочем, может показаться, что святые лишни, потому что святы. Потому что святые – больше чем таргистанцы, или даже жругарцы. Но никто не лишен святости. Святость есть в каждом. Святость каждого – это твоя святость. Вернись к своей святости.

Вернемся к своей святости, которая ждет своего часа, своего времени, когда мы ею воспользуемся.

Ведь мы же знаем, что у Бога времени нет – ни прошлого, ни настоящего, ни будущего, то есть никакого, – всё едино.

Поэтому воскрешение из мертвых, а это и есть настоящая святость, – означает победу над демоном времени, который побеждает человека смертью, ибо бессмертие – это Бог, а смерть – это дьявол, которому служит царица Холопка.

Поэтому пока мы обойдем время смерти Дзалебуха справа или слева, чтобы однажды в него вернуться, например, в сказке про Куклон.

И оставим пока (до новой сказки) Жругар, – ведь это особое место, которое рождает или воспроизводит ткачей воздуха и святых невидимок.

А ткачей воздуха уже почти тысячу лет никто, – кроме, конечно царя Ивана, – никто не видит. И что они делают в настоящий момент, и где находятся, никто не знает.

И единственное место и время, когда ткачи воздуха превращаются в видимок – это по дороге к своей звезде истины на вершине горы мудрости, что возвышается над Жругаром. И на вершине которой умер Дзалебух, оберегая сына от злого беса.

Для Дзалебуха настала тихая радость света. Была заслуженная жизнь. Пришла заслуженная смерть.

И вот самые последние слова Дзалебуха.

– Теперь моё предназначение – молиться. Предназначение оставшихся в Жругаре – спасать. И им это удается. Ничего я не хочу, кроме как молиться за Дзалебубуха, за жругарцев и таргистанцев. Мое назначение молиться за сына и всех таргистанцев. Мою молитву слышит Бог! Спасибо, Бог! За твое сердце, обращенное ко мне. Спасибо, тебе Бог! За то, что каждому ты являешься отдельно.