Я Боюсь… - Екатерина Шпиллер

Посоветуйте, что делать? Мне 25 лет, но я нигде не работаю, просто я очень сильно боюсь собеседований. Раньше работал, но устраивался по знакомству. Сейчас переехал жить в другой город, но уже год, как сижу дома. Я боюсь, что меня отвергнут, осмеют, что покажусь профессионально неподготовленным и т.д. Всю жизнь я был застенчивым, замкнутым, нигде и никогда не проявлял инициативу, был ведомым. Мне очень трудно общаться с новыми людьми, ни с кем не знакомлюсь, ощущение, что я выпал из социума. Но желание быть в нем есть. С этой проблемой я обращался к психотерапевту, он поставил диагноз: тревожная депрессия, социофобия. Я уже пять месяцев принимаю лекарства. Стало легче в общественных местах, в транспорте, но как только мне предстоит встреча с незнакомым человеком, страх и напряжение усиливаются. Мне кажется, что мой собеседник тоже чувствует, что я не такой как все, внутренне замкнут, напряжен, и это меня еще больше угнетает. Не хочу так жить! Хочется работать, иметь друзей, новых знакомых! Врач говорит, что мне нужно переступать через свои страхи и идти на собеседование, первое, второе… десятое, нужно привыкать к этому страху общения с новыми людьми. Я вроде бы настраиваюсь, но в конце концов все равно избегаю этого. Страшно даже позвонить по телефону и договориться о собеседовании. Что мне делать?!

Моя проблема в том, что я очень боюсь своей беспомощности. Мой мозг, словно нарочно, подыскивает такие случаи, в которых я ничего не смогу сделать, и начинается страх.

Я боялась: выбрасывать ненужные вещи (потому что не смогу их потом найти на помойке), оставлять вахтеру ключи (потому что ночью он не отдаст), что-то дарить (потому что подарок я же не смогу потребовать назад), не купить днем какую-то вещь (потому что ночью уже не купишь) и т.п. Некоторые страхи я худо-бедно преодолевала, насильно заставляла себя что-то делать или не делать. Но остался страх, что я не могу, например, остановить дождь, или повернуть время назад, или еще такие же глупости. В этих случаях я не понимаю, как бороться с такими страхами. Ведь это же не мусор, который я через силу выкидываю на помойку.

Вариантов страхов много, но все сводится к одному – я что-то не смогу и буду мучиться от беспомощности…

Мне 20 лет. Страдаю около года постоянной тревогой, которая часто рационализируется страхами: жары, воды, еды, тяжелой болезни, будущего, людей (непонимания со стороны близких моей постоянной тревоги) и т.д. и т.п.

Спектр таких страхов огромен от боязни сойти с ума до опасений выпить не то. Тревога постоянная и иррациональная (к примеру, боязнь отравиться пищей, любой пищей – ведь это бред!). Часто тревога просто бессознательная и представляет из себя слепое беспокойство, которое очень мешает жить. Из-за этой слепой тревоги я стал несчастным и часто бессильным. Я так не могу!

Помогите, пожалуйста, разобраться. Моя проблема заключается в том, что я не умею себя вести в любой компании – с родными и близкими, друзьями и чужими людьми.

Все началось еще с раннего детства. Меня очень строго воспитывали родители, никуда не пускали, как всех других детей. Я полагаю, что чрезмерная строгость и стала основой моей болезни. В школе я был тихим и спокойным, хотя всегда хотел быть как все. Не имел успеха у девушек. С возрастом становилось все тяжелее, мне стало страшно смотреть в глаза людям, я себя очень неловко чувствую, когда выхожу из дома – ощущаю постоянное напряжение, мне кажется, что на меня все время кто-то смотрит, и мне от этого тяжело двигаться…

ИЗ ОТВЕТА ДОКТОРА ПАЦИЕНТКЕ

Ваши тяжелые детство и юность (отсутствие отца, болезнь матери) сформировали у вас нарушение поведения. Что лежит сейчас в основе вашего навязчивого страха потерять вашего друга? То, чего вы боялись в детстве и больше всего боитесь сейчас (остаться в одиночестве, быть покинутой). Отсюда и такая жесткая борьба за молодого человека.

С одной стороны, вы «достаете» его и своим поведением делаете все возможное, чтобы он покинул вас, с другой стороны, когда он вас покидает, вы страдаете, обвиняете во всех смертных грехах и одновременно с этим настойчиво пытаетесь его вернуть. Таким образом, возникает порочный круг. Психотерапевты пытались «притупить» ваши болезненные чувства к нему, а это невозможно, так как ваша основная проблема – страх быть покинутой и остаться в одиночестве, идущий из детства. Вот в этом направлении и нужно работать психотерапевту и ни в коем случае не пытаться «притупить» ваши чувства.

Можно махнуть рукой на все это – больные же люди, их надо лечить – и все! Мы здесь причем? Пусть этим занимаются врачи. Ах, как просто…

Вспомним, что считают специалисты: в нездоровье этих людей часто отправляли еще в детстве их собственные родители (иногда бабушки, дедушки, дяди, тети, старшие сестры и братья), посеяв в детских душах страхи, неуверенность в себе, чувство вины и прочие ужасные комплексы. Так может быть, подумать о том, что просто не стоит доводить детей до болезни? Своих собственных детей. Напугать маленького человека и считать это воспитанием – одно из самых опасных заблуждений, если не сказать: глупость. Конечно, так проще: рявкнуть, поставить на место, застращать злым дядей милиционером (заберет, запрет в тюрьму), детским домом (куда навсегда сдают непослушных детей), зубным врачом (который обязательно сделает больно). И немедленный эффект почти всегда налицо – испуганное и слабое существо тут же сделает то, что надо, и будет «вести себя хорошо». Сию же минуту. А потом?… Глупцы о «потом» не думают. А мы с вами должны!

Конечно, куда сложнее доступно объяснять, разъяснять ребенку то, что ему не понятно, и даже выслушивать его мнения и возражения. Пусть они вам кажутся капризами! У детей своя логика, иногда стоит попытаться постичь ее. Ну, и если малыш уж совсем разупрямился, а времени на долгие объяснения нет, просто переключите его внимание на что-то другое. Как правило, это удается.

Думаю, у доброго «сетевого» доктора Горбатова уже набралось около миллиона грустных историй про то, как в семье из хорошего здорового ребенка лепили удобного и послушного, используя страх и чувство вины как главные инструменты воспитания. И вылепили… тысячи и тысячи больных людей. Таким родителям нечего опасаться – общество с них не взыскивает. Пока что это безнаказанно. Неподсудно.

ВЕСЬ МИР ПРОТИВ МЕНЯ

Именно так я большую часть своей жизни воспринимала действительность. Кругом враги. Они меня не любят, многие ненавидят. Конечно же поделом, я только этого и заслуживаю. Страх удивительно методично уничтожал мое чувство собственного достоинства, самолюбие самоуважение. Даже жалости к себе никакой не было. Задача была одна: защищаться от справедливо ненавидящего меня мира, чтобы выжить, чтобы оградить от напастей себя и своих близких. Где моя крепость? Где ров вокруг? Где каменная стена пяти метров высотой? Мне нужно попытаться выжить. Пусть этот мир тысячу раз прав, но пока что я не хочу умирать. Я буду пробовать выжить.

Вернемся к моим старым запискам…

ЖИЗНЬ СРЕДИ ПРИЗРАКОВ

СНОВА…

Огромный перерыв в моих «записках сумасшедшего». Два месяца, опять два месяца страха. Не совсем такого, какой был прежде. Можно сравнить с остро болящим зубом (раньше) или тупо ноющей десной (теперь).

С некоторых пор я стала очень бояться людей, конкретно – их злобы. Вот оно – наказание за мою нелюбовь к людям. Так ведь разве страхом можно привить любовь к человечеству?

БОГ

«Человек, прежде всего, должен иметь страх божий… Движет ум страх божий и влечет к любви благости божьей». Это из книги «О часе смертном». Я ничего не понимаю! Самая мучительная, самая гнусная эмоция человеческая – и является орудием, мудростью божьей? Я не могу любить такого бога! Я не хочу верить, что он – такой!

Интересно, как технически это бывает. Как приливы и отливы. Приливает волна страха, накрывает с головой и случается самый настоящий эффект накрывшей волны: полная глухота, уши залиты водой, и ничего не видно, не хватает воздуха. Вот в этом-то состоянии – ощущении полнейшей безысходности, отчаяния, одиночества – и делаются глупости, и не сделать их невозможно: самоконтроль потерян… Ну, о «глупостях» позже… Потом волна отхлынет, и наступает облегчение. Дышишь, видишь, ощущаешь. Но напряжение остается – ведь был шок, опасность утонуть, погибнуть. Вытираешь с лица пену… А сзади подкрадывается новый прилив («…и если боль твоя стихает, значит, будет новая беда» – из песни группы «Воскресенье». – Прим. авт.).

Итак, возмездие. Мне, моей семье. Я стала бояться своих слов, их перетолковывания, навета. Шло время, и я перестала уже доверять себе самой – говорила ли я нечто не то или нет? Стоило появиться сомнению, как почти сразу же приходила уверенность в том, чего не было. Опять две меня: одна знает, что не было, другая орет: «Было!» А слова мои неправедные могут дойти до адресата… Противно? Мне тоже. Зато честно. Стала бояться даже своих спонтанных эмоций, которые, конечно, есть у каждого человека – и положительные, и отрицательные. Я отказала себе в праве их иметь. А поскольку это не получается, я в гневе или раздражении говорю что-то, ругаюсь. После этого начинается кошмар – сказала я нечто ужасное или нет? Безумно боюсь сама себя, вот главное наказание. Мой враг – я сама. Единственный враг, а самое обидное – непобедимый.