Русский диверсант Илья Старинов - Алексей Попов

— Предложения полезные, — ответил генерал. — Но республиканская армия, увы, пока только рождается. И рождается в тяжелых муках. Вам придется для начала поработать, как говорится, кустарным способом. Надо доказать на деле возможности ваших подрывников.

Однако вскоре после этого разговора Старинова пригласили в Валенсийский провинциальный комитет Коммунистической партии Испании к товарищу Урибесу, который объявил ему о предстоящей встрече с Хосе Диасом и Долорес Ибаррури.

Генеральный секретарь Коммунистической партии Испании встретился с Ильей Григорьевичем на следующий день.

Хосе Диас — молодой человек с умным лицом, крепкими руками и быстрыми движениями — попросил Илью Григорьевича изложить суть его предложений. Слушал он внимательно. В знак одобрения кивал головой. Вскоре отворилась дверь и вошла женщина в черном платье. Старинов сразу узнал Долорес Ибаррури. Она также стала внимательно слушать русского волонтера.

Вскоре Хосе Диас объявил через переводчицу:

— В ближайшие дни вы получите все возможное, но впереди много трудностей. Их нелегко преодолеть в наших условиях.

Однако все уладилось очень быстро. Для школы подрывников отвели удобное помещение — вместительный особняк на окраине Валенсии. Отпустили и необходимые средства. А главное — прибыла первая группа молодых бойцов. Их было двенадцать. Возглавлял ее тридцативосьмилетний капитан Доминго Унгрия.

Он не просто пришел. Он приехал к зданию школы. На двенадцать человек у группы Доминго было пять легковых машин и грузовик.

— Думаю, на первое время хватит? — спросил он у Ильи Григорьевича. Так было положено начало будущей бригаде специального назначения.

На занятиях Старинов старался меньше говорить и больше показывать. Он учил будущих диверсантов делать и устанавливать мины. Ученики были более чем внимательны. Переводчицей была Анна Обручева.

Ученики рвались в бой. А пока использовали каждую минуту, чтобы научиться делать и применять новую для них — мирных людей — технику.

Трудно было наладить доставку подпольщикам оружия, боеприпасов, взрывчатки без транспортной авиации. Очень затруднялось и оперативное руководство ими при полном отсутствии радиосвязи. Нелегко было также законспирироваться и «акклиматизироваться» на оккупированной мятежниками территории. Это требовало длительного времени.

Потому Старинов считал, что в сложившейся обстановке нужно создавать небольшие, хорошо экипированные группы подрывников, которые бы периодически пересекали линию фронта и, выполнив задание, возвращались обратно.

Однако это предложение не находило поддержки наверху, да и у самих обучаемых. Все почему-то считали, что организовать диверсии в тылу противника проще и легче, если надолго обосновываться там с подложными документами. Поэтому и людей в школу поначалу подбирали из тех, кто негоден к строевой службе.

Только теперь по указанию руководства Коммунистической партии Испании (КПИ) Старинов перевел своих «старичков» на положение инструкторов, а группу капитана Доминго стал готовить к действиям в тылу врага методом вылазок.

На первых порах и Доминго относился к планам перехода линии фронта весьма скептически, но Илья Григорьевич надеялся, что он изменит свое мнение, побывав в деле.

Вскоре им предложили участвовать в Теруэльской операции. Командование республиканской армии совершенно справедливо считало, что захват мятежниками Теруэля и образование так называемого Теруэльского выступа таят в себе большую опасность.

От Теруэля до Валенсии, где располагалось республиканское правительство, было немногим более ста километров по прямой. Если мятежникам и интервентам удалось бы развить успешное наступление, они прорвались бы к морю, отрезали бы Каталонию от остальной Испании и вышли бы в тыл защитникам Мадрида.

Ликвидация же Теруэльского выступа позволяла республиканским войскам обезопасить Валенсию, сократить линию фронта и лишить противника выгодного плацдарма.

Мятежники занимали населенные пункты, расположенные по сторонам железной и автомобильной дорог Теруэль — Каламоча. К северу от Теруэля республиканские части прочно удерживали автомобильную дорогу.

Сплошной линии фронта не существовало.

Данные разведки казались утешительными. По последним сведениям, противник не располагал на Теруэльском выступе большими силами и не ждал решительных действий республиканцев.

Из войск, готовившихся к Теруэльской операции, наиболее боеспособным соединением являлась 13-я интернациональная бригада. Рассчитывать в случае тяжелого боя на особую стойкость анархистских колонн не приходилось.

Во второй половине декабря 1936 г. вместе с группой капитана Доминго, Старинов выехал с небольшим отрядом в село Альфамбру. Они погрузили с собой в машину динамит, тол, простые ампульные мины и колесные замыкатели. Динамит обладал крайне неприятным свойством — он безотказно взрывался при попадании первой же пули.

Старинов пробовал делать опасный динамит безопасным, но безуспешно. Безопасный динамит не взрывался от капсюля-детонатора и даже от инициирующего заряда. Поневоле приходилось пользоваться тем, что давали.

Им предстояло проехать более двухсот километров, причем сто пятьдесят из них по горным дорогам. Альфамбра, как и Теруэль, была расположена на высоте девятисот метров над уровнем моря. Доехали без происшествий.

На следующее утро тревожно завыла сирена, предупреждавшая о воздушной опасности! Скопившиеся в селе машины стали разъезжаться. Бомбежка велась с большой высоты и не нанесла войскам существенного урона.

Из-за тесноты в Альфамбре Доминго пустился на поиски удобного помещения в соседние деревни. В конце концов отряд устроился в Ориосе, и уже оттуда поехали к командующему участком.

Командующий Теруэльским участком — увешанный оружием анархист — принял их очень недоброжелательно. Он был весьма самонадеян. Громовым голосом объявил, что подготовляемое им наступление станет историческим!

Когда командующий умолк, Доминго попросил разрешения изложить свой план действий. Капитан предлагал услуги группы подрывников для разрушения железной и шоссейной дорог на участке Теруэль — Каламоча и организации крушения поездов с войсками противника.

Командующий усмехнулся. Он не верит в возможность успешного крушения вражеских эшелонов. Группы подрывников должны быть готовы к разрушению связи противника, к захвату «языков», а в оставшееся время — что ж, пусть попробуют взорвать железную дорогу.