Великие романы - Борис Бурда

Современники вспомнили, что на эффектного певчего все сразу обратили внимание. Жгучий брюнет, черная густая борода, высокий, широкоплечий, красивый. А голос-то какой! Не удержалась Елизавета и выпросила его у императрицы для своей капеллы, духовные песни распевать. Думаете, только духовные песни? Я тоже не думаю. При маленьком, почти игрушечном дворе Елизаветы Разумовский делал карьеру, помимо прочей, и официальную. Голос он, правда, вскоре потерял, но не унывал, стал бандуристом, а украинские бандуристы в то время были в моде при российском дворе. Позже Елизавета доверила ему управлять одним из своих имений, а потом и всем своим двором. Жизнь у Елизаветы стала приятней некуда! Денег достаточно, милый друг под боком, живи себе и радуйся. Сама она по своей воле в политику и носа бы не сунула. Государственные дела были ей глубоко противны, занималась она ими, даже и будучи царицей, из-под палки. Указы лежали на столе неподписанными иногда целые месяцы…

Анна Иоанновна держала ее в строгости. Замуж никуда не отпускала, да не очень Елизавета и рвалась, пусть сидит под руками возможная претендентка на престол, но, честно говоря, и не обижала. Однако после смерти Анны Иоанновны придворное окружение перегрелось так, что пошел легкий дымок, потому что грубость и бесцеремонность фаворита Анны Бирона, да и сменившего его фельдмаршала Миниха достала всех. Разговоры о том, что это война против иностранного засилья, надо делить на восемь. Чуть ли не главным мотором якобы прорусского переворота стал француз Лесток, саму воинскую операцию возглавлял еврей Гринштейн, так что блажен, кто верует… Но выхода у Елизаветы не было – слишком очевидной кандидаткой на престол она была, могли бы и без особой злобы сослать в отдаленный монастырь или того почище: раз-раз – и упокой, Господи, ее душу, одной проблемой меньше. Да и кто возразит против того, чтобы стать царицей? Явились из казарм гвардейцы, она воскликнула: «Вы знаете, чья я дочь? За мной, ребята!» – и практически бескровный переворот, вроде бы даже ни одного убитого, совершился в один миг.

Елизавета – царица, она на троне, теперь надо бы, чтоб все путем было, супруга из иностранных государей подобрать да о продлении династии позаботиться! Какое там, любовь здесь оказалась сильнее государственных соображений. Примерно через год после воцарения Елизавета едет с Разумовским в подмосковное село Перово, сейчас это московский район, заезжает в тамошнюю церковь и сочетается с ним браком. Очень мало кто из историков оспаривает это. Доказательств хватает. Для меня достаточно убедительно то, что Елизавета подарила перовской церкви роскошные ритуальные ткани для богослужений («воздуси», как их называли), шитые ею самой лично, да и само Перово она вскоре купила и Разумовскому подарила. Чины и титулы просто сыплются на Разумовского, во время коронации Елизаветы он служит обершенком, в тот же день получил чин оберегермейстера, в 1744 году стал графом, причем не только российским, но и отдельно графом Священной Римской империи. Цезарь Карл Седьмой не отказал правительнице, от которой в Европе очень много чего зависело.

Двигался Разумовский и по военной линии. Через четыре года после брака – капитан-поручик главной в стране лейбкампанской роты гвардии, еще через два года – подполковник лейб-гвардии конного полка, а в 1756 году – вообще генерал-фельдмаршал! Учтите только, что этот генерал-фельдмаршал в жизни пороху не нюхал, в войнах не участвовал, тем паче войсками не командовал. Все было у законного царицына мужа. Кроме одного – титула царя! Но Алексея Григорьевича, отдайте должное его уму, это нисколько не волновало. «Що це за голова, що це за розум!»

Все могут короли. И цари, разумеется, могут почти все. Но одной вещи у царей, да и у цариц, обычно нет. Нормального быта. Про Александра II я вам еще расскажу. Петр – вечный кочевник, мотался по палаткам и дешевым гостиницам. Анна Иоанновна, думаете, во дворце жила? Напомню, Зимний появился только при Екатерине, а царские дворцы до этой эпохи, в том числе и при Елизавете, чем-то напоминали кочевые шатры, строились в течение нескольких дней, тяп-ляп, без всяких удобств, в том числе и тех, о которых вы подумали. Вместо быта у царей этикет, а быт появляется только с незаконной или тайной любовью. Делай с этим что хошь – «жениться по любви не может ни один, ни один король…». Царица, получается, тоже не может. А Елизавета смогла. И была за это вознаграждена.

Разумовский сразу поселился рядом с ней. Ну, для приличия – рядом. Но все внешние признаки почета, которые оказываются принцу-супругу, Разумовскому оказывались неукоснительно. Всюду он появлялся вместе с Елизаветой, когда они выходили из театра в сильный мороз, императрица заботливо запахивала ему шубу и оправляла. А на официальных обедах сажала только рядом с собой. Более того, Разумовский повлиял на такой существенный элемент быта императрицы, как ее кухня. Императрица полюбила привычную дорогому Алеше украинскую кухню: борщ, запеченная буженина, гречневая каша со шкварками, вертута… Еда вкусная и сытная, но, скажем честно, плотная. Алексей Григорьевич даже несколько повредил красоте своей подружки – Елизавета начала быстро полнеть. Впрочем, в те времена считалось, что чем толще тем красивей. Да и почему только в те времена – мудрой испанской поговорке о том, что мужчины только притворяются, что любят сухое вино, стройных женщин и музыку Хиндемита, а на самом деле обожают сладкое вино, полных женщин и музыку Чайковского, судя даже по упоминанию Хиндемита, не больше ста лет.

Занимался ли дважды граф и фельдмаршал государственными делами? Практически нет. Возможно, это было великой мудростью. За что ненавидят фаворита или фаворитку? За влияние на свою государыню или государя… «Ночной император» бывает повлиятельней дневного. Только великие Елизавета I Английская и Екатерина II Российская в какой-то мере умели бывать для своих фаворитов и любовницами, и государынями. На Елизавету с ее полным безразличием к государственным делам это даже не похоже. Но ей повезло с Алексеем Григорьевичем. Он отлично понимал, что может, а что не может. Получив титул генерал-фельдмаршала, он не стал возражать, но, тем не менее, сказал: «Лиза, ты можешь сделать из меня что хочешь, но ты никогда не сможешь заставить других считаться со мной серьезно хотя бы как с простым поручиком». Политическая жизнь России происходила практически без всякого участия законного супруга царицы. Что интересно, положение его от этого не пошатнулось, а только стало еще прочней.

Заметны только две вещи, в которых Алексей Григорьевич неуклонно проявлял активность и не боялся тревожить могущественную супругу настойчивыми просьбами. Первая – это различная помощь духовным лицам, а вторая – беспрерывные просьбы о различных послаблениях и благоприятствованиях родимому краю, Украине. Просьбы эти имели успех. Украине были дарованы многочисленные льготы – от подтверждения древних преимуществ города Киева до свободного ввоза хлеба из Польши. Более того, был осуществлен вывод из Малороссии, как тогда говорили, расквартированных там воинских полков, ибо постой тогда был делом весьма обременительным. Но самым необыкновенным его успехом было восстановление на Украине гетманства, то есть атрибутов самостоятельного государства! Гетманом предусмотрительно назначили человека, который вряд ли мог Елизавете и Алексею Григорьевичу повредить, – родного его брата, Кирилла Разумовского, который, в отличие от Алексея Григорьевича, был человеком не только мудрым, но в придачу к этому решительным и деятельным, и роль его в политике была велика. Так Алексей Григорьевич стал не только царицыным супругом, но и гетмановым братом, ближайшим родственником двух государей.