Журнал «Вокруг Света» №02 за 1970 год - Вокруг Света
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Ни, один задолжавший жилец, — писал в те дни Херберт, — не крадется так осторожно мимо двери своей квартирной хозяйки, как мы должны красться по свежему льду. В отличие от пресноводного морской лед не трескается, как стекло, а прогибается под тяжестью тела. Никогда не знаешь, в какой момент он лопнет».
19 февраля с самолета была обнаружена «ледовая дорога» — узкая полоска гладкого льда, уходящая от берега. Правда, вела она не на север, а на восток.
— Все едино, — сказал Херберт, — ждать больше нельзя.
На восходе солнца 21 февраля 1968 года четверо путешественников отправились в дорогу.
С собой у них был провиант на 14 дней. В течение трех часов, пока стояло солнце, видимость была приличной. Ветер достигал примерно 15 узлов, температура держалась около 25 градусов ниже нуля по Фаренгейту.
Вечером состоялся первый радиосеанс. Путники одолели
15 миль, но «ледовой дороги» не нашли. В лабиринте торосов все видится иначе, чем с воздуха. «Я смертельно устал, Фредди, — сказал радисту Уолл. — Давай сегодня покороче».
ИЗ ДНЕВНИКА:
«26 февраля, понедельник. Мы проделали адское количество тяжелейшей дорожной работы за эти последние дни. Она изматывает, но приносит удовлетворение. Этот мягкий лед весь перемолот. Он грязного цвета. Как куча строительного мусора. Дьявольская картина. Кернер и Хеджес расшибли колени об острые куски льда».
В среду, 28 февраля, летчик Боб Мэрфи на самолете «чессна-180» обследовал район движения экспедиции и, обнаружив проход в торосах, сбросил опознавательный знак. Знак путешественники не нашли.
В четверг, пролетая над лагерем, Мэрфи обнаружил, что путешественники находились на небольшой ледовой площадке, со всех сторон окруженной водой. Сверху было видно, как площадку прорезывали темные молнии трещин.
Лишь 5 марта четверо ступили на прочный лед.
В тот же день Херберт вернулся к своему дневнику:
«К югу, востоку и западу от нас — открытая вода. На севере, за десятиметровой ледяной стеной — хаос торосов. Мы все еще в зоне столкновения ледяных полей. Наши беды начались четыре ночи назад. Тревогу поднял Кернер. Лежа в своей палатке, он обратил внимание на то, что гул и скрежет сталкивающихся льдин стали как будто громче. Он вышел и, пройдя каких-нибудь полсотни метров, увидел при слабом свете северного сияния движущуюся на юг ледяную гору. Кернер поднял нас на ноги, и мы стали запрягать собак... Мы неслись среди льда, ощущая, что все вокруг даже не движется, а тоже летит. Сквозь гул канонады раздавались отдельные взрывы. Это огромные глыбы падали в разверзшиеся воды. Я чувствовал
резкий запах моря. Мы бежали от преследовавшего нас шума часов пять, но он не утихал. Не в силах двигаться дальше, мы устроили привал, но вскоре новые опасности погнали нас дальше. Я не знаю, как долго еще нам предстоит двигаться среди этого предательского льда и как долго каждый из нас сможет выдержать это напряжение».
Четыре упряжки снова пустились в бега. В эти дни вся надежда была на самолетик «чессна-180». Мэрфи ежедневно разыскивал отряд и руководил с воздуха его передвижением. Контакт воздух — лед не всегда оказывался прочным. Четверка жаловалась, что представление Мэрфи о длине сухопутной мили намного отличается от общепринятого. Кроме информации о состоянии льда, авиация доставляла путешественникам продовольствие по индивидуальным заказам и журналистов из «Санди таймс».
17 марта журналист Питер Данн передал в газету:
«Сегодня мы вылетели с аэродрома мыса Бэрроу и совершили посадку в 55 милях к северо-востоку, около экспедиционного лагеря. Лагерь находится в 350 милях южнее того места, где экспедиция должна быть по графику. Херберт выглядит чрезвычайно усталым. Он смотрит на окружающие лагерь барьеры вздыбленного льда, как на тюремные стены. «Пора бы нам, наконец, начать двигаться», — говорит он. Аллан Джилл выглядит так же бодро, как на старте. Хеджес, отрастивший бороду, пожаловался мне, что чуть не застрелил свою лайку Бабблз, приняв ее ночью за волка. Кернер, также небритый, писал письмо жене. Все вокруг было белоснежным. И только эти четверо были черны, как шахтеры».
ИЗ ДНЕВНИКА:
«29 марта. 73°8"N, 156°5" W. Я начинаю верить, что при разумной доле везения мы сумеем добраться к лету до Полюса недоступности. Каждый волен помещать этот полюс по своему разумению... Мое предложение — 82° 30" N и 172°30"W.
...Мы встаем рано и ложимся поздно, измотавшись вконец. Наши сани перенесли изрядную тряску, и мы не устаем удивляться, что они еще не рассыпались. Мы сами тоже живы-здоровы, если не считать синяков, обмороженных мест и ладони Кернера, прокушенной собакой. Собаку пришлось пристрелить. Еще одна погибла в драке. Осталось 38.
...Паковый лед в нашем районе пришел в движение. Мы не можем позволить себе дальнейших задержек, если хотим разбить летний лагерь на Полюсе недоступности. По теории, дрейф льдов этого бассейна должен приближать нас к намеченной цели со скоростью полмили в день. Но пока нам не удалось обнаружить ничего похожего.
...Всю неделю двигались медленно и осторожно по молодому льду. От мыса Вэрроу теперь 400 миль. Во вторник нам сбросили продовольствие еще на полмесяца. Но больше всего мы радовались, получив смену шерстяного белья. Хотя солнце и начинает пригревать, все еще очень холодно. То и дело обнаруживаем в районе наших стоянок следы белых медведей. Но самих животных не видно...
27 апреля. 77° 32" N, 162° 40" W. Пройдено 450 миль. Кажется, вчера мы, наконец, выбрались на настоящий паковый лед. До этого несколько дней обходили разводья. Теперь — прямо к цели...
25 мая. 80°42"N, 165° 30" W. Пройдено 660 миль. Собак осталось 36.
Аллан Джилл упал и повредил колено. Боялись, что треснула кость. Но Хеджес разрешил двигаться дальше. Сани совсем разваливаются.
...Мы преодолели полпути до Северного полюса, и позади осталось 660 миль трассы. Но на самом деле мы прошли за упряжками около тысячи миль. Дрейф льдов опять относит нас к югу. Последние дни мы буквально топчемся на месте. Разводья все медленнее затягиваются ледком. И мы уже не идем и не тащимся, а буквально ползем. В упряжках осталось по восемь-девять собак, и даже полтонны, (вес саней с грузом) даются им с трудом. На днях мы с Алланом чуть не утонули, когда наши сани, превращенные в плот, стали тонуть под тяжестью намерзшего на них льда. К счастью, дело окончилось купанием в ледяной воде. Научились мы двигаться и по глубокому снегу. Во всяком случае, во время разведок. Делается это так. Становимся на лыжи, в одной руке держим на длинных поводках трех собак, в другой — кнут. Впечатление от прогулки ни с чем не сравнимое.
За 80 дней пути мы больше узнали об окружающем нас мире, чем если бы прочли множество книг...
27 мая. 80°50"N, 165°40"V. Пройдено 670 миль.
Перед нами целое море открытой воды. Вокруг весь лед в движении. Обстановка как в худшие дни начала нашего путешествия. Двигаться можно только назад. Но какой смысл? Мы все еще в 170 милях от места, где рассчитывали разбить лагерь к 14 июня. Если бы мы были хоть чуть-чуть севернее, стоило бы заняться поисками надежного ледяного острова для стоянки. Но мы слишком отстали. Надо пройти еще немало миль, прежде чем иметь право расслабиться».
Херберт не скоро вернулся к дневнику. 3 июня он радировал Черчу: «Мы блуждали целый день, но не продвинулись ни на йоту. Сначала пошли на северо-восток, потом попытались пройти на северо-запад, но попадали в непроходимые районы. Повернули назад и снова уперлись в тупик». На помощь полярникам с мыса Бэрроу вылетел самолет. Но летчик лишь обнаружил, что экспедиция находится в сплошном кольце битого льда. В этом районе Арктики сталкиваются два мощных спиральных течения, и на сотни миль в окружности ледяной панцирь превратился в ледоворот.
ИЗ ДНЕВНИКА:
«6 июля. 81° 37" N, 165° 15" W.
Последняя неделя была в физическом смысле самой трудной. Временами собаки так глубоко проваливались в мокрый снег, что приходилось вытаскивать их оттуда поодиночке. Нам пришлось спарить упряжки и попеременно толкать сани метр за метром. На каждой остановке мы выжимаем носки и выливаем из ботинок холодную воду. Но как только продолжаем путь, оказываемся вновь по колено в ледяной каше. А на ночлегах, определив свое местонахождение, мы с горечью убеждаемся, что все наши усилия оказались тщетными, так как дрейф относит нас на юг!»
12 июля два транспортных самолета канадских ВВС сбросили путешественникам необходимое снаряжение для устройства летнего лагеря — в том числе ласты и маску для подводного плавания. Пока занимались хозяйственными делами — строили город «Мелтвилль» (от английского глагола — melt — таять), путешественники, к своей великой радости, обнаружили, что их льдина как бы развернулась и начала дрейфовать к северу. Это случилось 22 июля, в день торжественного открытия «Растай-города». Казалось, тучи над экспедицией начали расходиться.
