Категории
Самые читаемые книги
ЧитаемОнлайн » Проза » Современная проза » Ощущение времени - Михаил Садовский

Ощущение времени - Михаил Садовский

Читать онлайн Ощущение времени - Михаил Садовский

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 13 14 15 16 17 18 19 20 21 ... 44
Перейти на страницу:

Теперь Арбат стал Окуджавским, а дом перед «Ударником», где целовался на заднем ряду во время сеанса, Трифоновским… и Вспольный стал Никитинским, куда не раз приходил на знаменитые собрания к Евдоксии Фёдоровне… и Девятинский стал Бялосинским… Москва обретала совсем другие краски… с каждой улицей что-нибудь связывало его… хорошее ли, плохое, но тут текла его жизнь, в этом большом коммунальном доме со множеством соседей, зачастую совсем не расположенных к нему… но так распорядилась жизнь: поселить их вместе… и менять эту квартиру казалось ему настоящим безумием. Ему казалось, что где бы он ни жил — везде будет бездомным, а здесь… прогулка изменила настроение. Он вернулся, судорожно вытащил растрёпанную рукопись и с чувством отвращения к работе вообще стал её листать, не читая… он уже знал это состояние. Что-то изнутри толкает работать, как физиологическая потребность, голода, например, и в то же самое время переполняет душевное сопротивление этому. К чёрту, не хочу! Столько написано! Нет. Нет. Опять напишу и буду мучиться, перечитав, что не так получилось, как слышалось внутри, как хотел!.. Что ускользнула эта неопределимая и не обозначаемая никак интонация… это самое главное «чуть-чуть»… Но внутреннее давление всё нарастает, нарастает, доводит до исступления, когда необходимо освободиться от всего, что тебя переполняет, и уже колотится сердце, и лист бумаги никак не попадает в спешке на валик машинки, пока, наконец, прерывистый, неравномерный стрёкот не заглушает все остальные звуки, и жизненное пространство развёртывается постепенно на листе бумаги, как картинка осциллографа… и уже нет иной возможности жить, как только там, и дышать тем воздухом… и пальцы не поспевают за тобой, за мыслью, сея по дороге ошибки и описки, но это уже ничего не значит — главное, что через минуту после начала буквы сами выскакивают из-под пальцев, и ложатся под ленту именно те слова, которые не найдёшь в спокойном состоянии духа, а лишь в этой возникшей от необходимости и отвращения стычке, где пан или пропал, победа или смерть, где нет середины, нет второй линейки и нет никакого запаса времени — только вперёд, только один шанс, одна попытка, одна цель!!! И всё сделанное тут же оказывается в стране «Было».

«Милка рыдала и не могла сказать ни слова. Самые настоящие сопли текли из носу, и она размазывала их тыльной стороной ладони.

— До… до-оо-одик… — она так скулила, что у меня самого набрякли глаза, и я почувствовал, что сейчас зареву. Она уткнулась наконец лбом мне в грудь и спрятала под своё лицо мокрые ладошки… на шейке её завивались нежные пушистые локоны. Я смотрел на них и так и не знал, как их сберечь, защитить, сказать хоть что-то тихое и важное ей.

— Милка… Милка… — твердил я совершенно без голоса и интонации одними выдохами… — Милка… не бойся… ты уедешь скоро, не бойся… — она вдруг подняла красные наплаканные глаза и уставилась на меня.

— А ты-то остаёшься! Дурак!.. — и снова так зарыдала, что я даже испугался, как бы она не зашлась совсем, как маленькие, которые ещё не умеют разговаривать… но она вдруг остановилась и приказала мне:

— Отвернись! — я услышал, как она сморкается за спиной, плюёт и вздыхает. — Пошли, — она дёрнула меня за рукав, и я увидел её распаренное лицо с набухшими веками и мешками под глазами… оно стало взрослым и очень серьёзным. — Ты их боишься, Додик? — она пристально смотрела на меня, и мне очень хотелось храбро ответить, как Мальчиш Кибальчиш или… — Скажи мне честно! — она не спрашивала — требовала. И я не соврал, только не словами, а утвердительно кивнул головой… — Видишь, а Пуриц сказал: „Митн коп ин дер эрд зол зей гейн але! Ди мелухе!“ Понял? Чтоб они провалились под землю!.. Эта родина! „Цубренен!“ Чтоб сгорели! Они, а не мы… он не боится! Понял… — я всё понимал, только не знал, за что она на меня сердится… и мне всё остальное становилось безразлично… я только сейчас так ясно понял, что она уезжает! Что завтра я не смогу увидеть её… и послезавтра… может, вообще никогда больше!.. Почему? Я протестовал! За что?.. Милка, ты уезжаешь совсем — ты понимаешь это?..

— Милка, я хочу подарить тебе на память что-нибудь.

— Это ты здорово придумал, Додик! А что?

— Не знаю… у меня есть ножик перочинный.

— Я знаю! Тебе его отец подарил.

— Да! Ты помнишь?

— А подарки, Додик, нельзя дарить!.. — сказала она, как всегда наставительно. „Она всегда учит меня. А завтра уже не будет учить…“ У меня так сжалось что-то внутри, что я чуть не задохнулся.

— Я думаю, что этот можно, потому что это моя самая любимая вещь… и ты её сохранишь… а я, знаешь, я его обязательно потеряю… мама говорит, что я неряха-растеряха… — она по моему тону уже могла подумать, что мне стало весело… хотя на самом деле было так плохо, что я сам готов был зареветь.

— Ладно, Додик, я возьму его с собой… помнишь, как ты мне вырезал палку этим ножиком и сделал такие шахматные клеточки на ней из коры?

— И ты сказала, что она очень красивая.

— Что её надо в музей краеведческий отнести… помню.

— Додик, я хотела тебя попросить… — она замялась… — Знаешь, ты не выходи завтра на улицу, когда мы уезжать будем.

— Почему? — обиделся я, — почему?

— Потому что я обязательно зареву… честное слово… а если ты не выйдешь… я смогу… не плакать… а то мне попадёт от отца, и вообще не хочу реветь… они все смотреть будут… знаешь, как нас завтра провожать будут после этого погрома… многие завидуют… и я боюсь… но ты не выходи, Додик, ладно? — и для верности добавила: „Я так хочу!“ — она знала, что это посильнее всякого приказа: „Я так хочу!“ — мне от этого так хорошо становилось внутри!..

На следующий день я сел на „Мифу“ и поехал к той самой сосне, а от неё по Советской, к станции, на ту сторону к рынку, через переезд, по Чехова, Толстого… к школе и через овраг, а потом по шоссейке в Овражки и посёлок Первое мая… я объехал все места, где мы бывали с Милкой и, когда вернулся домой, первый раз в жизни почувствовал, что время можно потрогать и прижать его к себе…»

Если бы его спросили, как он оказался в этом районе, он бы не смог ответить, но если бы попросили снова пройти тем же путём, он бы, бессознательно и не задумываясь, его повторил. Город сам подсказывал дорогу: улицы, повороты, проходные дворы… бывало даже, что на какой-нибудь Большой Бронной он всегда ходил по одной и той же стороне, а у театра Пушкина никогда не сворачивал мимо церкви на Тверской бульвар… потом, много лет спустя он узнал от чудом уцелевших старушек, что за Таировым чёрный ворон приехал именно здесь, и тут неподалеку от храма стоял в ожидании… может быть, стены и мостовые действительно хранят память дольше и бережнее людей, только надо уметь их слушать? Он слышал неописанным внутренним слухом, чувствовал их эманацию… и нет слова точнее этого устаревшего, впитавшего столько эмоций и надежд… Эмоции, эманация… дорога диктовала настроение или, наоборот, соответствовала настроению…

Глаза у Милки были красные и припухшие — наверное, плакала. Он удивился, увидев её, и с трудом осознал, что опять на той же почте, на переговорном пункте… здесь было тихо и, как всегда, мало людей… может быть, потому что последнее слово техники — автоматы междугородней связи — ещё не прописали в этой небольшой комнате… всё так и оставалось по-прежнему — старые аппараты, телефонистка за стеклом и даже двери и ручки на кабинках полувековой давности…

— Здравствуйте! — тихо сказала она и даже не улыбнулась. Опустила глаза в свои бумажки…

— Вы каждый день дежурите? — удивился Додик.

— Нет. Не каждый, — разговор не получался, да он и не предполагал этого.

— Звонить будете? — снова спросила телефонистка.

— Нет. — Додик опустился на стул у окна.

— Хм. А чего пришли? — Детские вопросы самые каверзные.

— Не знаю, — пожал плечами Додик.

— Если не звонить, значит, ко мне, — констатировала телефонистка.

— Выходит так! — удивлённо подтвердил Додик.

— Ой, а вы не знали, — скривив губы, проскрипела телефонистка, но Додик не был расположен к колкостям.

— Не знал… правда… даже не помню, как шёл сюда… сидел писал, потом встал пройтись, чтобы улеглось внутри, и вот… — он даже развёл руками…

— Что писали? — не поняла телефонистка, — на работе?

— Я дома работаю.

— Как? — удивилась она, — инвалид что ли, не дай Бог… не похоже!

— В некотором роде! — согласился Додик и улыбнулся. — У нас в стране полно инвалидов. Телефонистка недоверчиво рассматривала его и не понимала, шутит он или… — Я дома работаю, потому что пишу… работа такая тоже бывает: писать! Просто сидеть и слушать, что услышишь — то и пишешь! «Каждый пишет, как он слышит!»… — пропел он строчку.

1 ... 13 14 15 16 17 18 19 20 21 ... 44
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Ощущение времени - Михаил Садовский торрент бесплатно.
Комментарии
КОММЕНТАРИИ 👉
Комментарии
Татьяна
Татьяна 21.11.2024 - 19:18
Одним словом, Марк Твен!
Без носенко Сергей Михайлович
Без носенко Сергей Михайлович 25.10.2024 - 16:41
Я помню брата моего деда- Без носенко Григория Корнеевича, дядьку Фёдора т тётю Фаню. И много слышал от деда про Загранное, Танцы, Савгу...