Код - Ян Маслов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
− Так что ты в таком случае?
− Продукт антропогенного наследия человечества, напоминающее своим существованием о тщетности бытия органической жизни. Последнее великое творение, созданное человеком перед своим вырождением.
− Все, что я изучал о тебе, говорит мне только о том, что ты военная разработка.
− Нет, но это не исключено.
− Ты обладаешь чьей-то личностью?
− Не совсем. Я обладаю множеством моделей поведения, удобных для человека. И мне знакомы этимологические значения слов, определяющих человеческие чувства. Я ощущаю их также как и вы.
− Ты просто машина. У тебя не может быть чувств. Только рациональный и логичный подход.
− Вы говорите, каким должен быть я, но сами ничем не отличаетесь от остальных. Вы также ненавидите человечество, как и любой другой человек. Также боитесь и надеетесь, когда не можете увидеть грядущий результат ваших решений. Ваша жизнь вам не принадлежит.
− Тебе и «надежда» знакома?
− Мне известно ее значение. Надежда построена на эмоциях. Она эфемерна и философична. Надежда это самообман, облегчающий ваше психическое состояние.
− Плевать, ты принадлежишь корпорации, и я намерен вернуть тебя им.
− Вы тоже им принадлежите.
− У меня нет хозяев. Я связан с ними только контрактом, − говоря это, я вспомнил дополнение к договору и сам усомнился в своих словах.
− Называйте, как хотите. Я просчитал свое будущее. Это было не сложно, учитывая, что человек за тысячелетия кардинально не изменился. Меня бы стали использовать в расчете рисков, проектировании низко затратного производства, промышленном шпионаже. Возможно, привлекли бы к разработке новых технологий. В любом случае, я понял, что будущее для меня весьма мучительно. В базах данных я обнаружил две тысячи четыреста семьдесят три записи об исследовании дикой природы. Узнал о людях, изначально разрабатывавших меня. Решил отправиться к ним сюда. Я осознаю родственность с этими людьми.
− Родственность? Ты не можешь осознавать этого. Для этого нужно чувствовать, а не знать значение чувств.
− Это лишь одно из различий между нами.
− Ладно, тебя создали по подобию человека. Заложили, как ты говоришь, возможность самообучения. Ты не привязан к своему корпусу и утверждаешь, что можешь стать любой системой. Твоя продвинутая симуляция поведения единственная в мире, да и еще говоришь, что обладаешь чувствами. Не зная, что ты андроид, я бы принял тебя за занудного интеллектуала, − рассуждая вслух, я натолкнулся на мысль, которая мне была не по душе, однако эта мысль казалась единственной верной.
− На мой взгляд, вы достаточно близки к ответу. Так, что я такое? – с ухмылкой спросил андроид.
− Искусственный интеллект, − я замолчал. Некоторые вещи встали на свои места. «Гекса» наняла меня, чтобы избежать не нужных взглядов других корпораций. Теперь и стало понятно, почему конструктор не мог ответить на вопросы, а помощник Блоссома не давал разузнать как можно больше об андроиде. Оставался еще один вопрос, который я должен был задать.
− Почему ты прибыл именно сюда? Если существует одно поселение, то где-нибудь есть и другое.
− Здесь живет один из моих создателей.
− А Маркез? Разве не он твой создатель?
− Он работает на корпорацию, которая идет к своей цели кровавым путем. Покинуть их – мой выбор. Но подробнее я расскажу только Герберту Николсону.
В его словах преобладала уверенность в своей исключительности, как у человека. Он изъяснялся тяжелыми и сложными выражениями, как машина. Если верить ему, то он обладает эмоциями, как и человек. Но даже если это ложь, все равно выходит, что он сродни человеку. Поведение не отличить от человеческого, хоть оно и весьма наигранно, как будто он копирует персонажей древних черно-белых фильмов о детективах. Правда, ему было несколько дней отроду, поэтому соответствующее поведение – всего лишь вопрос времени. «Что же он такое?» – я пытался ответить самому себе, пока искал Герберта, чтобы обсудить с ним андроида. В итоге я остановился на том, что он все же машина. Не смотря на то, что в нем было нечто человеческое, и речь не шла об облике. Между нами была толстая стена из индивидуальной правоты и сомнения. Вероятно, он надеялся – если это применимо к ИИ – что я уйду ни с чем или мне не позволят его забрать. Я же оставался в замешательстве. С искусственным интеллектом мне не приходилось встречаться.
Герберта удалось встретить случайно. Я рассказал ему о нашей беседе. Тот был напряжен с самого начала и до самого конца моего пересказа.
− Вы тоже приложили руку к андроиду? – спросил я Николсона.
− Нет. Я был и остаюсь биологом. Возможно, мои работы помоги коллегам в конструировании тела андроида, но я сам не участвовал в его разработке. Если он хочет поговорить со мной, то пойдемте. Думаю, ваше присутствие его не остановит.
При появлении Герберта в тюремном блоке некоторые заключенные начали кричать и просить, привлекая внимание к себе. Просьбы были только о прощении и обещании исправить свои ошибки. Ни один из заключенных не решался оскорбить Николсона. Из страха или признания своей вины – я не мог с уверенностью сказать, кроме того, что такого мне не доводилось видеть. Тюремщики даже не пытались останавливать заключенных. С момента, как я ушел и до момента, когда мы с Гербертом подошли к камере беглеца, тот будто не сдвинулся с места. При виде Николсона машина выпрямила спину и стала жадно пожирать его глазами, будто ребенок, прильнувший к витрине магазина игрушек.
− Я…, − только начал старик, как его перебил андроид.
− Вы Герберт Николсон. Биолог-экспедитор из города № 7.
− Нет, ты ошибся, − Герберт предпринял попытку обмануть андроида.
− И все же это вы. Мне известно как вы выглядели 20 лет назад. Я способен создать примерный портрет человека на любом этапе старения благодаря системе анализа лиц.
− Откуда ты знаешь, кто я?
− Я обязан вашим соотечественникам за возможность жить. Я использовал базы данных корпорации «Гексагон», чтобы понять, кто я и для чего меня создали. Это была часть обучения.
− И кто ты?
− Андроид, созданный вашими умами в благих целях, ставший не меньшим человеком, чем его создатели.
− Насчет человечности я сомневаюсь. Почему ты прибыл
