Звезда печали и любви - Самсон Агаджанян

— Да.

— Картошку будешь?

Ира молча кивнула головой, села рядом. Он протянул ей картофелину. Она взяла и тут же вскрикнула. Картошка обожгла ей руку. Он засмеялся, взял ее руку и дунул на нее. Ира от удовольствия закрыла глаза. Олег увидел выражение ее лица, вздрогнул и тут же, стыдясь своих мыслей, отпустил ее руку. Взял картошку, почистил и протянул ей.

— Спасибо, — тихо сказала Ира.

Она была счастлива, что он рядом.

— Олег Иванович, а вы очень хотите, чтобы я стала олимпийской чемпионкой? — неожиданно спросила Ира.

— Я буду рад, если ты станешь олимпийской чемпионкой,

— А почему?

— Как почему? Да любому учителю будет приятно, если его ученица олимпийская чемпионка. Когда ты ею станешь, я всем с гордостью буду говорить: мол, смотрите, это моя ученица!

— А еще почему?

— А почему? — удивленно переспросил он.

— Значит, вы забыли свое обещание…

— Какое обещание?

Олег ждал ответа, но девочка встала и пошла к реке. А он, глядя ей вслед, мучительно думал, о каком обещании она постоянно напоминает. В памяти перебрал все разговоры с ней, но так и не вспомнил.

Ребята спали долго. Наталья Ивановна вышла из палатки, подошла к Олегу.

— Доброе утро!

— Здравствуйте, Наталья Ивановна. Как спалось?

— Да какой там сон! У меня из головы не выходит эта чертова змея. Наше счастье, что она не ядовитая. Собрались в поход, даже аптечку не взяли. Нет, в следующий раз без медсестры я никого в поход не поведу.

Из палаток стали выползать ребята.

— Олег Иванович, может, вы их немножко погоняете?

— Можно, — он встал и громко крикнул: — Всем строиться на зарядку!

Несколько девчонок остались помогать Наталье Ивановне готовить завтрак, а Олег трусцой повел ребят к лесу. Он бежал впереди, позади вереницей тянулись ребята. Их голоса нарушили утреннюю тишину леса. Настроение у всех было великолепное. За завтраком они «сметали» со стола все подряд. У каждого аппетит был за троих. А потом различные соревнования, игры с мячом, купание в речке…

После обеда над обрывом показался автобус. Ребята нехотя покидали свой уютный лагерь…

В конце октября Ира, в сопровождении тренера по хореографии, поехала в Москву.

Накануне отъезда она зашла в спортзал, но Олега Ивановича там не было. Она написала записку, когда отходит ее поезд, оставила на столе. На следующий день родители повезли Иру на вокзал. Прощаясь с ней, Дарья Александровна неожиданно поняла, что дочь обретает собственные крылья, еще немного и совсем вылетит из родительского гнезда. От этой мысли повеяло холодом. Ира увидела в глазах матери слезы, удивленно посмотрела на нее.

— Мама, ты что? Я же всего на два месяца.

Та в ответ лишь прижала ее голову к груди и рукой провела по ее коротким волосам.

Стоя на перроне, Ира с нетерпением вглядывалась в лица прохожих.

— Ира, ты кого-нибудь ждешь? — спросил отец.

— Да, папа. Подруга обещала прийти.

Краснея, она отвернулась, чтобы отец не понял, что она говорит неправду. Поезд тронулся. Стоя у окна, Ира махала родителям, а сама все всматривалась в лица провожавших в надежде увидеть Олега. Когда перрон исчез из виду, Ира грустно опустилась на сиденье. Настроение было ужасное. Ее вновь охватил страх, что в ее отсутствие Елена Владимировна обязательно познакомит Олега с девушкой, о которой тогда говорила. От этой мысли стало не по себе. Она готова была спрыгнуть с поезда.

В Москве на первой же тренировке, как только старший тренер сборной увидел Наумову, которая на голову возвышалась над остальными, он понял, что Обухов не смог удержать рост этой гимнастки. В ходе тренировки на снарядах Кныш придирчиво присматривался к ней. «Нет. Из нее большой гимнастки не получится», — с сожалением подумал он. Но когда Ира встала на ковер и под аккомпанемент пианистки как птица полетела над ковром, он замер и, затаив дыхание, смотрел на нее. У него было много выдающихся учеников, чемпионов олимпийских игр, мира, Европы, но никто из них так не делал вольные, как эта девчушка. Он не мог оторвать взгляд от ее лица. Оно было неповторимо!

Перед чемпионатом Европы среди юниоров на тренерском совете стали определять состав команды. Отбор был жесткий. Спор возник из-за Иры. Большинство тренеров предлагало другие кандидатуры. Кныш молча слушал их доводы. Все складывалось не в пользу Наумовой. Последнее слово было за ним. Он тоже мучительно колебался. Когда все высказались, сказал свое слово:

— С выступлениями по поводу Наумовой я согласен. По многим позициям от других гимнасток она отстает, особенно на брусьях. В командном зачете она может дать хорошие баллы только на вольных, а в остальном результат у нее будет невысоким. Чебанова, которую вы рекомендуете, выступает стабильно. В этом я с вами согласен, но она ни в одном виде нам не принесет золотую медаль, а Наумова твердо принесет золотую медаль на вольных. В этом ей равных в Европе нет. Это новая звезда, и нам нельзя допустить, чтобы в таком возрасте она погасла. Поедет Наумова.

На чемпионате Европы, к удивлению Кныша и других тренеров, Ира блеснула своим мастерством на первых же снарядах. Она принесла команде хорошие баллы и по сумме многоборья вошла в десятку лучших гимнасток. За вольные упражнения Ира получила самый высокий балл: судьи единогласно выставили ей 10,00 баллов. Ира попала в финал, и теперь ей предстояло в произвольной программе бороться за медаль.

Перед выходом Иры Кныш увидел ее испуганные глаза. Он подошел к ней. От волнения она буквально тряслась. Ренальд Иванович понял, что дела плохи. С таким настроением не победишь. Он обнял ее за плечи, наклонился и подбадривающе произнес:

— Когда выйдешь, на тебя будут нацелены кинокамеры. С телеэкранов всего мира на тебя будут смотреть миллионы людей. Но ты выступай не для них, а для самых близких тебе людей. Они будут переживать, вот ради них ты должна сейчас показать, на что ты способна. Договорились?

Ира молча кивнула. Кныш приподнял ее подбородок.

— Посмотри мне в глаза.

Ира посмотрела. В ее красивых зеленых глазах стоял страх.

— Улыбнись.

Ира вымученно улыбнулась. Кныш отрицательно покачал головой.

— От такой улыбки судьи в обморок упадут. Смотри, как надо улыбаться. — И скорчил уморительную рожицу.

Ира засмеялась. Кныш понял, что не все потеряно.

Трибуны сразу узнали Иру и дружно зааплодировали. Стройная, изящная, с неповторимой улыбкой на лице, она вытянулась в струнку, замерла и тут же под музыку весело и легко понеслась над ковром. Мир для нее исчез. Была только музыка и она, Ирина Наумова…

Реальность вернулась к ней вместе с громом аплодисментов. Даже опытные судьи, на своем веку видевшие все, на какое-то мгновение позабыли, что они судьи, и превратились в восторженных зрителей. Они единогласно, как в первый день, выставили высший балл — 10,00!

Домой Ира возвращалась только с одним желанием — увидеть Олега. К тому что она стала чемпионкой Европы и вошла в сборную страны, она отнеслась спокойно. Так же, как и к торжественной встрече в аэропорту. Ее целовали, поздравляли, а она думала о том, что скоро, совсем скоро увидит его. И отвечала искренней улыбкой на улыбки других.

Едва оказавшись дома, она тут же собралась уходить.

— Куда это ты? — поинтересовалась мать.

Ира ответила, что идет к Тане, чтобы узнать домашнее задание на завтра. Она не обманула мать и действительно пошла к подруге. Таня была на улице. Увидев Иру, подбежала к ней, обняла.

— Мы тебя по телевизору видели. Я так рада!

— Как в школе дела?

— У нас ЧП!

— А что случилось?

— Мальчики из пятого класса сделали бомбу, подложили под стул учителя рисования и бабахнули.

— Настоящую бомбу?

— Нет. Порох насыпали в газету.

— А что с Павлом Петровичем?

— Костюм его спалили.

Таня добросовестно пересказывала ей все школьные сплетни. Ира с нетерпением ждала, когда та произнесет дорогое имя. Не дождавшись, сама спросила:

— А как Олег Иванович?

— Да ну его! — девочка скривила губы. — Вчера спортивную форму забыла, так он мне двойку поставил. А мама заглянула в дневник, в истерику ударилась. Весь день дома просидела. Даже на улицу не разрешила выходить.

Ира собралась уходить, но Таня буквально прилипла к ней.

— Ира, погоди! Расскажи про Москву.

— Потом, уже поздно. Какие на завтра уроки?

— Математика, русский, история и, кажется, биология.

— А физкультура?

— Физкультура послезавтра.

Таня проводила ее до угла дома. Попрощавшись с подругой, Ира застыла в раздумье: идти или не идти?

На звонок дверь открыла Елена Владимировна. Увидев Иру, радостно обняла, поцеловала.

— А Олег Иванович дома?

— Он буквально перед твоим приходом ушел. Проходи в дом.