Тысяча И Одна Ночь. Книга 3 - без автора

И Ситт Дунья обезумела от любви к нему, и распались цепи сковывавших её чар, и ум её был ошеломлён красотой и прелестью юноши и стройностью его стана. И зашевелилась в ней страсть, и она сказала старухе: "О нянюшка, право, этот юноша красив!" И старуха ответила: "Твоя правда, госпожа!" И потом старуха сделала знак царевичу, чтобы он шёл домой. А в нем уже запылал огонь страсти, и охватили его любовь и безумие. И он шёл, не останавливаясь, и, простившись с садовником, отправился домой, и стремленье к любимой взволновалось в нем, но он не стал перечить приказу старухи. Он рассказал везирю и Азизу, что старуха сделала ему знак идти домой, и оба стали уговаривать его потерпеть и говорили: "Если бы старуха не знала, что от твоего возвращения будет благо, она не указала бы тебе так сделать".

Вот что было с Тадж-аль-Мулуком, везирем и Азизом. Что же касается царской дочери, Ситт Дунья, то её одолела страсть, и велики стали её любовь и безумие, и она сказала старухе: "Я знаю, что свести меня с этим юношей можешь только ты". - "К Аллаху прибегаю от сатаны, побитого камнями!" - воскликнула старуха. "Ты не хотела мужчин, так как же постигло тебя бедствие от любви к нему? Но клянусь Аллахом, никто не годится для твоей юности, кроме него". - "О нянюшка, - сказала Ситт Дунья, - пособи мне и помоги сойтись с ним, и у меня будет для тебя тысяча динаров, и одежда в тысячу динаров, а если ты не поможешь мне сблизиться с ним, я умру несомненно". - "Иди к себе во дворец, а я постараюсь свести вас и пожертвую своей душою, чтобы вас удовлетворить", - сказала старуха. И тогда Ситт Дунья пошла во дворец, а старуха отправилась к Таджаль-Мулуку, и царевич, увидя её, поднялся и встретил её с уважением и почётом. Он посадил старуху с собою рядом, и она сказала ему: "Хитрость удалась!" И поведала, что произошло у неё с Ситт Дунья.

"Когда же будет встреча?" - спросил царевич, и она отвечала: "Завтра", - и Тадж-аль-Мулук дал ей тысячу динаров и одежду в тысячу динаров, и она взяла это и ушла.

И она шла, пока не пришла к Ситт Дунья, и царевна спросила: "О нянюшка, какие у тебя вести о любимом?" И старуха сказала ей: "Я узнала, где он живёт, и завтра я буду с ним у тебя". И Ситт Дунья обрадовалась и дала ей тысячу динаров и платье в тысячу динаров, и старуха взяла их и ушла к себе домой и проспала там до утра. А потом она вышла и, направившись к Тадж-аль-Мулуку, одела его в женскую одежду и сказала: "Ступай за мной и шагай покачиваясь, но иди не торопясь и не оборачивайся к тем, кто будет с тобою говорить". И, дав Таджаль-Мулуку такое наставление, старуха вышла, и он вышел за нею, одетый, как женщина, и она стала его учить и подбадривать его в дороге, чтобы он не боялся. И она шла, а царевич за нею, пока они не пришли к воротам. И тут старуха вошла, а царевич за ней, и прошли они через двери и проходы, пока не миновали семь дверей. А подойдя к седьмой двери, она сказала Тадж-аль-Мулуку: "Укрепи своё сердце, и когда я крикну тебя и скажу: "Эй, девушка, проходи!" - иди, не медля, и поторопись, а как войдёшь в проход, посмотри налево - и увидишь помещение со множеством дверей. Отсчитай пять дверей и войди в шестую: то, что ты желаешь, находится там". - "А ты куда идёшь?" - спросил Тадж-аль-Мулук, и старуха сказала: "Я никуда не иду, но, может быть, я опоздаю к тебе, и меня задержит старший евнух, и я заговорю с ним".

И она пошла, а царевич за нею, и достигла тех дверей, у которых сидел старший евнух. И евнух увидел со старухой Тадж-аль-Мулука в образе невольницы и спросил её: "Что это за невольница с тобою?" - "Это невольница, про которую Ситт Дунья слышала, что она знает всякую работу, и царевна хочет купить её", - отвечала старуха. Но евнух воскликнул: "Я не знаю ни невольницы, ни кого другого, и никто не войдёт раньше, чем я обыщу его, как велел мне царь..."

И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.

Когда же настала сто тридцать девяя ночь, она сказала: "Дошло до меня, о счастливый царь, что евнух сказал старухе: "Я не знаю ни невольницы, ни кого другого, и никто не войдёт раньше, чем я обыщу его, как велел мне царь". И старуха воскликнула с гневным видом: "Я знаю, что ты умный и воспитанный, а если ты теперь переменился, я сообщу царевне, что ты не пускал её невольницу". И потом она крикнула Тадж-аль-Мулуку: "Проходи, девушка!" И царевич прошёл внутрь прохода, как она ему велела, а евнух промолчал и ничего не сказал.

А затем Тадж-аль-Мулук отсчитал пять дверей и, войдя в шестую, увидел Ситт Дунья, которая стояла и ждала его. И царевна, увидев Тадж-аль-Мулука, узнала его и прижала юношу к груди, и он прижал её к своей груди, а потом к ним вошла старуха и нашла способ отослать невольниц, боясь срама. "Будь ты привратницей", - сказала Ситт Дунья старухе, и потом она уединилась с Тадж-аль-Мулуком, и они, не переставая, обнимались, прижимались и сплетали ноги с ногами до самой зари. А когда приблизилось утро, Ситт Дунья вышла и заперла за собою дверь, а сама вошла в другую комнату и села там, как всегда. И невольницы пришли к пей, и она исполнила их просьбы и поговорила с ними, а потом сказала им: "Выйдите теперь от меня - я хочу развлечься одна". И невольницы вышли, а царевна пошла к Тадж-аль-Мулуку, а после пришла к ним старуха с коекакой едой, и они поели и ласкались до самой зари, а старуха заперла к ним дверь, как и в первый день, и они не прекращали этого в течение месяца.

Вот что было с Тадж-аль-Мулуком и Ситт Дунья. Что же касается везиря и Азиза, то, когда Тадж-аль-Мулук отправился во дворец царской дочери и провёл там столько времени, они поняли, что он не выйдет оттуда и погибнет несомненно. "О родитель мой, что ты будешь делать?" - спросил Азиз везиря, и тот сказал: "О дитя моё, это дело трудное, и если мы не воротимся к его отцу и не уведомим его об этом, он будет упрекать нас".

И они в тот же час и минуту собрались и направились к Земной земле и стране Двух Столбов, где была столица царя Сулейман-шаха, и пересекали долины ночью и днём, пока не вошли к царю Сулейман-шаху и не рассказали ему, что случилось с его сыном: с тех пор, как он вошёл в замок царской дочери, они не имели вестей о нем. И тогда перед царём предстал судный день и его охватило сильное раскаяние, и он велел кликнуть в своём царстве клич о войне, и войска выступили в окрестности города, и для них поставили палатки, и царь сидел в своём шатре, пока войска не собрались со всех областей. А подданные любили его за великую справедливость и милости, и он выступил во главе войска, которое застлало горизонт, и отправился на поиски своего сына Тадж-аль-Мулука.

Вот что было с этими. Что же касается Тадж-аль-Мулука и Ситт Дунья, то они провели так полгода, каждый день все сильнее любя друг друга, и Тадж-аль-Мулука охватила столь великая страсть, безумие, любовь и волнение, что он изъяснил ей затаённое и сказал: "Знай, о возлюбленная сердца и души: чем дольше я остаюсь у тебя, тем сильнее моё безумие, любовь и страсть, так как я не достиг желаемого полностью". - "А чего ты желаешь, о свет моего глаза и плод моей души? - спросила она. - Если ты хочешь не только обниматься и прижиматься и обвивать ноги ногами - сделай то, что тебе угодно, - ведь нет у Аллаха для нас сотоварищей". - "Не этого я хочу, - сказал Тадж-аль-Мулук. - Я желаю рассказать тебе, кто я в действительности. Знай, что я не купец, - нет, я царь, сын царя, и имя моего отца - великий царь Сулейман-шах, который послал везиря послов к твоему отцу, чтобы посватать тебя за меня, а когда весть об этом дошла до тебя, ты не согласилась".

И он поведал ей свою повесть с начала до конца, - а в повторении нет пользы, - и сказал: "А теперь я хочу отправиться к моему отцу, чтобы он послал посланного к твоему родителю и посватал тебя у него, и тогда мы успокоимся".

Услышав эти речи, Ситт Дунья сильно обрадовалась, так как это сходилось с её желанием, и они заснули, согласившись на этом. И случилось, по предопределённому велению, что в эту ночь, в отличие от других ночей, сон одолел их, и они проспали, пока не взошло солнце.

А в это самое время царь Шахраман сидел на престоле своего царства, и эмиры его правления были перед ним, как вдруг вошёл к нему староста ювелиров с большою шкатулкою в руках. Он подошёл и раскрыл шкатулку перед царём и вынул из неё маленький ларчик, стоивший сто тысяч динаров - столько было в нем жемчуга, яхонтов и смарагдов, которых не мог иметь ни один царь в какой-нибудь стране. И царь, увидев шкатулку, подивился её красоте и, обернувшись к старшему евнуху, у которого случилось со старухою то, что случилось, сказал ему: "Эй, Кафур, возьми этот ларчик и отнеси его Ситт Дунья!" И евнух взял его и ушёл. И он достиг комнаты царевны и увидел, что дверь её заперта и старуха спит на пороге. "До такого часа вы ещё спите!" - воскликнул евнух, и старуха, услышав его слова, пробудилась от сна и испугалась. "Постой, я принесу тебе ключ", - сказала она и выбежала куда глаза глядят, убегая от евнуха, и вот все, что было с нею.