Самоучитель для бога - Алексей Кривошеин

А потом опуститься на золотой песок, сорвать эти и без того символичные лоскутки материи и предаться… любви. Но незримая сила все держит, не дает кинуться вперед, не позволяет Насте увидеть его.

Но тут что-то меняется. Небо хмурится, облачко набегает на солнце. На сердце ложится странная тяжесть. Настя продолжает приближаться к нему. Все так же призывно улыбаясь. Даже машет рукой.

Егор тоже улыбается, тянет к ней руки… Но Настя проходит мимо него и скрывается из поля зрения. Егор стоит ошарашенный, не в силах обернуться и поглядеть ей вслед.

— Привет, девчонка! Может, развлечемся? — Наглый мужской голос, словно нож, вонзается в спину. А он в состоянии лишь стоять и слушать. — Меня зовут Стае, а тебя?

— А меня Настя. — Такой милый и щемяще знакомый голос— Давай…

Егор стоит столбом и слышит смешки, хихиканье. Удивленный возглас Насти:

— Ого! Какой большой!

А Егор все стоит и не может обернуться. Хотя и почувствовал, что незримая сила отпустила его. Если захочет, он сможет обернуться. Но на это нужно решиться!

Настя не заметила его! Прошла рядом и даже не взглянула! Как такое может быть? Позади шелест песка, хихиканье и подначивания. Сейчас обернусь! Вот возьму и обернусь! Только нужно собраться с духом!

Позади раздался стон. Тихий, томный. Егор вздрогнул, словно со спины в него вонзилась тонкая игла и стала медленно пробираться к сердцу. Он отчетливо слышит изменившийся Настин голос. Стон! Столько раз уже он сам слышал его, когда… Но здесь к Настиному голосу примешивается чужое пыхтение, потом хриплый рык.

— Еще! Еще! — Настин голос. Мне она никогда не говорила «еще».

В голове звон, сердце пронзает холодная игла. И нет сил обернуться! И это все длится и длится…

— Еще! Еще! — вожделенный шепот Насти.

И снова стоны… И снова мужское кряхтенье…

Наконец Егор заставляет себя повернуть голову. Медленно, очень медленно, словно шея заморожена вековыми льдами. Позвонки скрипят, словно несмазанные петли. Сердце замирает в страхе. Одно дело — слышать, другое— увидеть… Перед глазами все тот же золотой песок, обнаженные тела, раскинутые женские ноги, мужские ягодицы. И бледное лицо Насти. И вдруг ее глаза встречаются с его глазами. А потом… Настя улыбается ему торжествующей улыбкой… Так-то, Егорушка!

Сердце остановилось в груди, Егор понял, что падает, и… проснулся в холодном поту!

Егор долго лежал, приходя в себя. Одеяло мокрое, словно принял перед сном жаропонижающую таблетку. Из груди медленно уходила безнадежная ярость. Это не правда! Это сон! Это просто сон!

Но этот сон может стать былью! По телу Егора пробежала дрожь. Стае! Кучерявый Стае! Где взять денег? Перед глазами стояла здоровенная мужская лапа, накрывающая нежную Настину грудь. Ее широко раскрытые глаза. Губы, что шепчут: «Еще, еще!» Егор вскочил и забегал по комнате.

Он подошел к зеркалу и оглядел себя. Руки, тощие, словно спички, уже достаточно большой пивной животик — сколь ни втягивай, все равно видно. Егор вспомнил эффектную фигуру Игоря. Беспокойство нахлынуло с новой силой. Как Настя выберет меня, когда я такой толстый и противный?

— Ого! Какой большой!.. — словно наяву шепот Насти. Слова, услышанные во сне: — Еще! Еще!

Егор снова вгляделся в себя! Рука сама собой опустилась вниз, потянула, пока не почувствовал боль. Черт! Даже близко нет! Ну отчего Бог кому-то дал, а мне лишь показал, да и то жалкую, миниатюрную копию?! Настя, конечно, никогда не жаловалась, но кто знает, что думает про себя. Может быть, морщится и плюется. И сразу представил себе смеющееся лицо Насти, подружки сидят кругом.

— А у моего-то такой ма-аленький! — показывает она двумя пальцами. Подружки смеются.

Егор мотнул головой, отгоняя эти мысли. Черт! Я могу потерять Настю! Как она смеет ехать без меня?! Но ведь она тебя позвала. А я сам отказался! Так у меня причина! Нет денег? Очень уважительная причина! Нынче женщины не рискуют связывать судьбу с теми, у кого такие причины! Им обеспеченных подавай!

Простонав что-то сквозь зубы, Егор поднес руку к лицу, пригляделся, потом впился зубами в указательный палец. Боль принесла некоторое облегчение.

Успокойся, Егор! Еще ничего не случилось! Спокойно! Думай! Думай, Егор! Он заставил себя вдохнуть пару раз глубоко и выдохнуть. Успокойся! А теперь ляг! Ляг!

Егор подошел к кровати и лег! А вот сейчас! Итак! . Чтобы не потерять девушку, он должен либо поехать с ней на курорт, либо запретить ей ехать туда одной. Но как он может что-либо запрещать Насте?! Ведь Настя… Божество! Как он может что-либо запретить божеству?

Остается поехать с ней! Тогда проблема встает по-другому. Где взять денег? Где взять этих чертовых бумажек, за которые вся женская половина человечества отдастся ему без вопросов?

Егор задумался до горячего гула в голове, потом замер. Рост! Может быть, Рост поможет? Но как? Пока, кроме прослушивания и подсматривания, он ничего не добился. Как на этом можно зарабатывать деньги? Может, в цирк устроиться фокусником каким-нибудь?..

— Клоуном лучше устройся! — буркнул сам себе.

А вдруг можно задавать Росту вопросы и заглядывать в книгу. Только ответит ли? Егор вскочил, в который уже раз хлопнулись на пол книги из первого ряда, и вот уже руку холодит приятная шероховатость кожи. Егор провел пальцами по странным узорам вдоль корешка. Золотистые буквы хитро подмигнули ему.

Когда взял книгу, энтузиазм куда-то улетучился. Затея показалась глупой. Почему древняя книга должна отвечать на твои мелочные вопросы? Ведь для нее этот вопрос наверняка мелочный. Вдруг она снова скажет, что он недостоин называться хозяином жизни. Отчего-то именно эти слова запали в душу и волновали. Извечная мечта любого мужчины — стать хозяином жизни! Заветная мечта, практически недостижимая. Каждый о ней мечтает, но лишь немногие достигают.

Все еще раздумывая, рискнул открыть книгу. Зашуршали перелистываемые страницы. Над книгой тут же поднялся серебристый туман. Егор отчетливо почувствовал, что из тумана на него кто-то смотрит. Кто-то ироничный и всеобъемлющий.

— О книга Рост! — проговорил он, стараясь придать голосу торжественность. — Ответь мне на один вопрос: где мне достать денег?

Он проговорил эту фразу вслух и уставился в туман. Тот клубился загадочно, мерцал, переливаясь. Иногда в нем что-то шевелилось, проплывало над самой поверхностью книги, но сколько Егор ни всматривался, так ничего и не увидел.

Неужели книга его забыла? Такого не может быть! Ведь она всеобъемлющая и всезнающая! Хотя откуда он это взял? Перед глазами опять вспыхнули яркие буквы— «стать хозяином жизни»! Хозяином жизни! Если бы он был хозяином жизни, он бы показал этому кучерявому! Он бы!.. Да он бы…

Так он и заснул с книгой в руках, перебирая всевозможные кары для неизвестного Стаса.

Фекла жил на окраине города. Жилье тоже снимал, но, в отличие от Егора, в его распоряжении была целая двухкомнатная квартира. Правда, одна комната была завалена строительным хламом и жилой не являлась. Квартиру он снимал за полцены по знакомству, чему Егор ужасно завидовал.

Егор поднялся на седьмой этаж, только вышел из лифта, как в глаза ему бросился большущий плакат на дверях Васьки: «Ты захватил с собой пиво?!»

Ну Васька дает! Взгляд Егора тут же наткнулся на табличку рядом с черной кнопкой звонка: «Нажмешь на пимпочку, получишь по попочке!»

«Шутник», — покачал головой Егор. Ладно, рискнем. Он нажал на кнопку. Никакого результата. Обычно слышно, как звонок дребезжит за дверью, а тут тишина. Лишь журчит вода в чьем-то водопроводе, внизу кто-то ругается за неплотно прикрытыми дверьми, где-то играет музыка.

Позвонил еще раз. Тот же эффект. Вернее, полное отсутствие эффекта. Куда он делся? Обешал дома быть! Ладно, третий, контрольный. Только протянул руку к звонку, как сверху со страшным шелестом прыгнуло что-то черное и мохнатое. Егор вскрикнул, отскочил назад. Ноги зацепились друг за друга, и он рухнул на пол, больно ударившись пятой точкой.

Щелкнул замок, дверь распахнулась, и Егора осветила яркая вспышка.

— Плиз, скажите чи-и-из! — На пороге стоял счастливый Васька с фотоаппаратом в руках. Увидев Егора, он согнулся пополам от хохота: — Ты бы видел свое лицо! Егор сидел перед ним на полу, а сердце осторожно поднималось из пяток. Судорожный стук сердца отдавался во всем теле. Он зло глянул на Ваську, потом на черного паука, свисающего с потолка на веревочке.

— Классно я придумал? — радостно затараторил Фекла. — Потрясающе просто! Ты уже четвертый, кого я запечатлел! Вот угар будет, когда пленку проявлю.

— Ты в один прекрасный день труп запечатлеешь! — огрызнулся Егор, вставая. — Можно так людей пугать? Да будь у меня сердце послабее!..

— Я же знаю, кого пугать… — фыркнул Фекла. — Бабушку свою не пугаю ведь…

Егор поймал рукой все еще прыгающего на резинке паука. Тот был огромный, с черными лапами и серым брюшком.