Палач Императора - Александр Кипчаков

– Сенатор Органа. – Гигант удостоил её едва заметным кивком.

– Лорд Вейдер. – Лея также ограничилась лёгким поклоном.

 Некоторое время шли молча, пока девушка (ситх знает почему) не решила нарушить молчание.

– Вы присутствовали на заседании?

– Да, – лаконично ответил лорд, даже не повернув головы.

– И что вы думаете по этому поводу? – не удержалась от шпильки Лея. – Как главнокомандующего Имперских Вооружённых Сил, вас в первую очередь должны интересовать действия подчинённых.

– Адмирал Тион действовал согласно Уставу и имеющимся у него приказам. Правительство Раллтиира использовало возможности своей финансовой системы для ведения антиимперской деятельности. Значительные средства переводились на счета террористов и мятежников, а на самой планете у Альянса повстанцев было несколько баз и складов с оружием. Что же касается разрушений… В ходе зачистки некоторые части планетарной обороны открыто поддержали мятежное правительство. Тион просто сделал свою работу.

– Можно подумать, вы могли меня удивить, – фыркнула принцесса. – У диктаторов всегда есть железные оправдания для своих преступлений.

 Вейдер внезапно остановился, а по спине Леи побежал липкий холод, когда непроницаемые глазницы маски повернулись в её сторону.

– Вы никогда не видели настоящей Диктатуры. Уже один факт того, что вы спокойно высказываете своё недовольство режимом мне, главнокомандующему и правой руке Императора, говорит о многом.

– Полагаете, при "настоящей" диктатуре, вы должны были застрелить меня на месте за подобные высказывания, – всё же смогла ответить принцесса.

 Вейдер издал странный булькающий звук, потом снова и ещё несколько раз. К моменту, когда девушка осознала, что это смех, лорд успокоился и сказал:

– Ну зачем же так грубо. Вовсе нет. Просто через пару дней к вам в дверь позвонили бы люди в неприметной одежде и больше никто и никогда не видел бы смелую принцессу Алдераана. – Лея всё ещё пыталась сообразить, было ли предыдущее высказывание угрозой, когда заворачивающий за угол лорд развернулся и отвесил ей прощальный кивок. – Политических успехов и постарайтесь держаться подальше от сомнительных компаний.

 Последнее было сказано таким тоном, что девушке невольно вспомнились слухи, утверждавшие, что лорд Вейдер может читать мысли…

 Приёмный зал имел форму вогнутого к центру полукруга. Углы возвышались над центром чуть ли не на полметра. В свою очередь, над всем доминировал Трон, миниатюрная копия того, что стоял в тронном зале. Такой же массивный, нарочито грубый, словно вытесанный из куска гранита. Из украшений – только имперский герб над спинкой. Палпатин, безусловно, ценил роскошь, но не торопился демонстрировать это своим подданным. Вместо этого он стремился показать мощь. Массивность, надёжность, сила, нерушимость – вот что он любил. Словосочетание «Имперский дизайн» уже успело стать синонимом монументальности. Всё – от мебели и бытовых дроидов до циклопических небоскрёбов и «Звёздных Разрушителей» – несло определённое послание. Послание о нерушимости и могуществе Первой Галактической Империи. Империя привлекала уже чисто на эмоциональном и эстетическом уровне. Стройные колонны штурмовиков, потрясающие марши, грозные треугольники кораблей, дисциплина. Это привлекает многих людей. Хоть периодически их и клеймят «бесхребетными, которые сами ничего не могут решить и мечтают о добром царе», но у людей не отнять естественной любви к порядку, безопасности, стабильности. Как бы кто к этому не относился…

 Тем временем, по мраморному полу бесшумно катились тележки с вином и закусками, музыканты играли приятную ненавязчивую мелодию, своим чередом текли неспешные разговоры. Никаких дроидов, только живые, идеально вышколенные официанты. Торжественный ужин начался сразу после церемонии награждения и состоял из шести блюд, не считая дополнительных. Хрустальные люстры над столиками добавляли антураж деликатесам. Черепаховый суп подавали под нежно-лимонным светом, рыбу сопровождало бирюзовое сияние, а печёную птицу – салатовое. К счастью, за чёрным каффом не наступил мрак.

 Вторая половина вечера протекала в атмосфере лёгкой беззаботности. Гости, полтора часа простоявшие в тронном зале (единственный на весь зал стул принадлежал Палпатину), с удовольствием насыщались деликатесами из разных уголков галактики, обсуждая новости с рынков, последние политические веяния и обласканных императорской милостью везунчиков. Пожалуй, самой популярной темой (после одного малоизвестного художника, внезапно принятого на должность придворного портретиста), являлся новый гранд-адмирал. Вакантное место занял императорский фаворит, чисс с непроизносимым именем. Сидиус лично вручил Трауну гранд-адмиральские планки и дружески попросил поскорее продолжить дело предшественника. В консервативном обществе подобное вызывало вопросы. Некоторые из гостей начали всерьёз обсуждать возможную отмену правовых ограничений для нечеловеческих видов.

 Официальную часть пришлось провести подле трона учителя, периодически отвлекаясь для вручения медалей отличившимся офицерам. Сейчас же Палпатин куда-то удалился вместе с Пестажем (с исчезновением старого ситха температура в обеденном зале мгновенно поднялась на пару градусов, а гости почувствовали себя гораздо свободнее). Я же, предоставленный самому себе, занял местечко в тихом углу и смотрел. Вот в компании четырёх красоток мелькнул пышно разодетый Ксизор. Сухой и тонкий, как щепка, Таркин что-то доказывал престарелому сенатору. Лорд Вейдер был лишним среди дам в вечерних туалетах и галантных кавалеров. Их фальшивые эмоции резали глаза, а истинные чувства оглушали восприятие. Умение мгновенно отличить правду от лжи полезно, но далеко не всегда приносит радость.

– Добрый вечер, лорд Вейдер. – Увлечённый наблюдением за толпой, я совершенно упустил из виду подошедшего человека. Или вернее, не совсем человека.

– Траун, – я, как обычно, ограничился кивком. – Поздравляю с новым званием. Хотя, с вашими талантами, это был лишь вопрос времени.

– Благодарю за похвалу, – чисс в белоснежном кителе улыбнулся, в то время как алые глаза уставились в мою маску, словно пытаясь угадать скрытые под ней эмоции. – В свою очередь, позвольте поздравить с блестящим завершением компании на Шрилууре.

 Чисс имел в виду захват планеты викуэев, на границе с Пространством Хаттов. Шрилуур открыто не поддерживал мятежников. На практике, Альянс через планету осуществлял все боевые действия в районе Кашийика. После объявления войны Пятый Флот сокрушил космическую оборону викуэев за шесть стандартных часов. Через день, под угрозой орбитальной бомбардировки, сдалась столица. Остальной Шрилуур капитулировал через неделю. В глуши всё ещё действовали остатки армии, а гарнизоны в крупных населённых пунктах периодически подвергались атакам "городской герильи". Но Альянс был вынужден свернуть активные действия в целом регионе.

– Бросьте, – ответил я Трауну. – В победе над маленькой заштатной планеткой нет ничего удивительного. Мы воюем с призраками. Выгоняем мятежников из одного сектора – они тут же появляются в другом.

 Как-то незаметно получилось, что за разговором мы начали неспешное продвижение по залу.

– Да, – кивнул гранд-адмирал. – За последние полгода они поднабрались опыта, рассредоточились и осмелели.

 Это была чистейшая правда. Если всего год назад Палпатин полностью контролировал ситуацию, а Империя могла раздавить мятеж несколькими точечными ударами, то с расширением движения и его децентрализацией борьба с Альянсом превратилась в сражение с гидрой. Пожалуй, даже убийство лидеров, вроде Мотмы и Бел Иблиса, не дало бы сейчас нужного эффекта.

– Как вы находите этот вечер? – поменял тему чисс когда мы вышли на садовую террасу.

– Никогда не любил компанию лизоблюдов и подхалимов.

 Траун, наклонившийся к декоративному дереву, внезапно повернул алые глаза ко мне.

– Просто считайте это ещё одним полем боя, милорд, – впервые улыбнулся чисс. – Взгляните на них – цвет Империи. Учёные, чиновники, писатели, военные, артисты, художники. Казалось бы, столько интересных тем для разговоров… Но все они обсуждают политику. Они боятся. Даже здесь, во дворце Императора, средоточие имперской мощи, не утихают слухи о новых нападениях мятежников. Самые флегматичные люди понимают, что грядут перемены.

 Пару минут мы молча наблюдали огни небоскрёбов. Даже Сила не могла помочь узнать истинные намерения Митт'рау'нуруодо. Вспомнилось первое впечатление Палпатина: "Он постоянно думает, анализирует, разрабатывает стратегию. Страха он не показал и с любопытством изучал меня."

– Начинается буря, Лорд Вейдер. И нам придётся ей противостоять…

     Интерлюдия 4.