Заклинатель - Сергей Радин

Снежная Королева похитила и заморозила Кая… Я вздрогнул. Когда я начал рассказывать, как Герда решилась искать своего друга, мне почудилось, что меня слушают не только дети, собравшиеся у решётки моей клетки. Надо мной и вокруг меня буквально трепетало напряжение невидимых слушателей. Я уже не был в узкой и тесной камере один. Их внимание даже давило… И я боялся признаться себе, что знаю - кто это.

7.

К обеду я успел рассказать им и про стойкого оловянного солдатика. А потом маленький народ с радостными воплями побегал в догонялки, додумался разрисовать бетонными "мелками" стены по обоим концам коридора, устроил пару драк и одну ссору до слёз, причём обиженные прибежали ко мне, и я их утешал.

И настал момент, когда Алекс вынул из кармана часы.

- Быстро по домам! Сейчас родители придут! Про Бриса - тихо! Он будет нашей тайной!

Счастливая, оттого что у них появилась тайна, ребятня разбежалась, а я снова ушёл в самый тёмный угол камеры. Как ни странно, мне здесь нравилось. Темно, чётко определённые углы и границы помещения, а главное - можно спрятаться от любопытных глаз. Как ранее я прятался от жизни в комнате "двушки". Кстати, подозреваю, что Брис был ещё тот затворник.

Итак, Брис… Я взялся за поясницу. У меня там, наверное, синячище. Здорово меня Карл приложил о мойку… Может, я шибко мнительный, либо это происходит на самом деле, но мне кажется, Брис начал оказывать на меня определённое влияние. Ну, физическое влияние - ладно. Нетрудно представить, что молодое гибкое тело заставляет меня подчиняться собственному ритму движений. Я ж хожу теперь, чуть не подпрыгивая, чуть не бегом.

А вот влияние внутреннее… Или оно тоже связано с тем, что я чувствую себя молодым и сильным? Мне постоянно хочется говорить, вставляя в речь аналоги наших русских "блинов" и "по фигов", мне постоянно хочется чертыхаться. Не говоря уже о том, что я слишком сильно реагирую на присутствие Лидии. Или я забыл собственные ощущения в молодости? И эти яркие, смущающие меня ощущения не слишком и сильные, а нормальные?

Кроме эмоциональных реакций, ещё меня беспокоил выпавший из памяти временной промежуток, в течение которого я убил двух уголовников. Чья эта реакция? Бриса? Или эта реакция на экстрим моя собственная, о существовании которой я не догадывался, пока экстрим не произошёл? В прошлой жизни мне не приходилось сталкиваться с ситуациями, когда хотелось кого-то убить по-настоящему… Кажется, этот вопрос так и останется нераскрытым, невыясненным.

Заслышав издалека шум и гомон, я немедленно подтянул ноги, хотя и так сидел в самом дальнем от двери углу.

Оживлённо переговариваясь, переселенцы прошли мимо моей камеры и разошлись по своим клеткам. Прошло минут пять, и неясная тень заслонила тусклый свет из коридора. Она нагнулась и поставила что-то на пол моей камеры.

- Брис.

Я поднялся и, подойдя, присел на корточки. Коридор на ступень ниже, и так, на корточках, я оказался почти на одном уровне с Лидией. Глаза в глаза. Она снова принесла мне поесть.

- Брис, почему ты это сделал? Я думала…

Она стояла, держась за прут решётки. Рука вытянута, манжет джемпера слегка отошёл назад, обнажив часть кисти. Я, почти не слыша её слов, загляделся на эту кисть - мягкие очертания, тёплая кожа, наверное. И не выдержал. Просунул ладонь сквозь прутья решётки - и дальше, в манжет джемпера. И замер, блаженствуя. Я не стискивал её руки, моя ладонь просто расслабленно лежала под мягкой тканью, на нежной женской коже. От неожиданности она застыла, потом испуганно дёрнула головой в стороны - не увидел ли кто, и заспешила:

- Брис, ты же не можешь… Тебе всего восемнадцать, а мне… - Она замолчала, растерянно глядя на меня.

А я смотрел на неё во все глаза: до сих пор серые, очертания её ауры полыхали сейчас ослепительно-яркими красками! Пока в таком разноцветье я видел лишь детей с их эмоциональной непосредственностью.

Пожав слегка ей кисть, я вытянул ладонь из её рукава, скользнув с невольной лаской по пальцам. Она так была ошарашена, что не сообразила убрать руку от решётки вообще. Зато резко оглянулась и опять-таки растерянно сказала:

- Арни. С призраками.

Хм… Делегация. Интересно, с чем они ко мне… Я чуть отступил от двери, инстинктивно встав спиной к стене, где плотнее тень. Лидия исчезла из решётчатого проёма, но я чуял, что она не ушла - всего лишь отошла в сторону.

Призраков двое - Вэл-командир и Карл. Карл открыл дверь и велел:

- Выйди.

Даже тусклый свет коридора здорово дал по глазам. Я угадал. Лидия стояла чуть сбоку от камеры, насторожённо глядя на Арни, который был чем-то сильно недоволен. Наверное, тем, что пришлось прийти с призраками. Может, поэтому он и сказал чуть грубее, чем если бы был один:

- Мы не можем позволить себе задарма кормить лишний рот, когда не хватает рук. Я попросил… посмотреть, можешь ли ты общаться с нормальными людьми или тебя лучше изолировать полностью. Загрузив какой-нибудь индивидуальной работой.

Я вопросительно взглянул на призраков. Естественно, они не сказали Шерифу, как я про себя прозвал Арни, что не могут пробить мой телепатический щит и прочитать мысли, на что он, наверное, надеялся. Но, судя по их решительному виду, они, кажется, кое-что всё-таки придумали.

- Иди за нами, - приказал Карл.

Оба призрака буквально на несколько секунд задержали взгляды на Лидии и отвернулись. Проходя мимо неё, я не удержался и снова провёл пальцами по её ладони.

Карл оказался чувствительней: он немедленно обернулся на всполох за спиной. От его въедливого взгляда женщина даже поёжилась. Но аура продолжала полыхать.

Арни остался стоять с нею, недоумённо глядя нам вслед.

В комнате призраков меня толкнули в одно из кресел.

- Или мы тебя накачиваем наркотиками, и ты нам всё рассказываешь под кайфом, - проговорил Вэл, раздражённо кривя мясистые складки лица. - Или сам рассказываешь, что случилось в душевой. Первое слишком долго - и чревато последствиями для здоровья и психики. Второе - сам понимаешь… Итак?

Покосившись на ремни кресельных ручек, я конспективно пересказал утренние события до момента драки, о чём сказал совсем уж коротко:

- А потом я их убил.

- Это было так обязательно - убивать? - раздражённо спросил Вэл.

Что я мог ответить? Что ничего не помню? Так что я сидел угрюмым учеником, уверенным в своей правоте, и упрямо молчал. Как ни странно, выручил Вольф. Высоченный широкоплечий парень почти навис надо мной, упираясь в ручки кресла.

- Ты помнишь драку?

- Нет. - На этот раз я точно буркнул, готовясь защищаться. А кто бы поверил в такое? Человек убил двоих - и не помнит этого?