Лучше быть тварью, чем рабом - Вячеслав Прах
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Сила… Рогнеда рассказывала моей жене, какой мерзавец ее бывший молодой человек. Собственно, то же самое Дора рассказывала ей обо мне и обо всех мужчинах, которые были до меня. Заметь, Рогнеда, я ничего не выдумываю, я лишь констатирую факты, на себя нужно злиться, а не на меня, я лишь показываю, кто вы в определенных обстоятельствах. Рогнеда говорила, что ее молодой человек любит драть ее только в зад, простите за такие подробности, и в рот. А ей так не нравится. Но вместо того, чтобы все прекратить, сказать об этом своему партнеру, она звонила своей лучшей подруге и делилась недовольством с ней. Затем Дора вставляла свой комментарий: «Какой же он пидор, мужеложец, гнусный гей». Достойная девушка, какой всегда ее считала Дора, не могла себе позволить говорить такие гадости про своего мужчину, потому лишь молча выслушивала, периодически кивая головой, и воздерживалась от комментариев. Потом Дора клала трубку и в бешенстве возмущалась: «Вот извращенец какой, как моя девочка могла связаться с таким чудовищем?» Она говорила это при мне – том человеке, которого сама могла назвать точно так же при своей подруге. А ее подруга в это время уже забывала о том, что ей плохо, шла к своему мужчине, шутила с ним, целовала его и готовила ему ужин. Затем ночью снова подставляла свои прелестные местечки, а Дора все это в себе носила изо дня в день и периодически взрывалась, ненавидя этого подонка. Ни одна из них ничего не поняла. У них каждый мужчина – это говно, все вокруг них – говно, а они – такие чистенькие, беленькие, ни разу не испачкавшиеся, достойнейшие люди. Каждая из них, мученица, страдающая, бедная женщина, стиснув зубы, терпела, жалела себя, жалела другую, улыбаясь в личико своему насильнику-извращенцу, мерзавцу, человеку, сломавшему ей жизнь.
Рогнеда, если судить тебя по тем поступкам, которые я знаю, то никакой силы в моем понимании, а уж тем более достоинства, которое находит в тебе твое окружение и Дора в том числе, в твоих действиях нет даже близко, хоть ты еще выше подними нос в моем присутствии… Я помню, как вы толпой набросились на ту девчонку, которую не приняли. Она сразу поняла, куда попала, но одна справиться с вами всеми не могла, потому получала насмешки, сплетни и удары от каждого из вас по отдельности. Как жаль, что я тогда не заступился, а засунул язык в жопу. Вы были неправы. Мне нужно было тогда переть против всех, но не хватило смелости, духа. Следующий эпизод: твой новый мужчина, который у себя в шкафу выращивает травку, экономит на тебе и своей жене и детям делает гораздо более ценные подарки, чем тебе. «Фу, наркоман! – кричит Дора. – Какое ничтожество, он мне никогда не нравился, экономит на моей малышке, значит, жлоб. В придачу еще и ширяльщик». Ты слышишь, как странно это звучит, Рогнеда? Ее любовник, который не платил алименты жене, – слабак, но слабак, который нежен к ней, а значит, нужный человек. А другой, который заботится о своих детях на расстоянии, будучи разведенным, – жлоб, потому что не тратит много денег на свою новую женщину. Порой от всего этого хотелось убежать, закрыть глаза и уши, спрашивая себя: «Это я сошел с ума или мир, в котором я выбрал жить?» Мою жену переубедить в чем-то было нереально, это все заканчивалось скандалами, драками, плевками, презрительными взглядами. Помойной ямой – если кратко.
Вакула перевел взгляд на Старика. Тот задумчиво смотрел на него.
– Но даже несмотря на то, что я знаю, как ты поступала за спиной у тех, с кем делила кусок хлеба, постель, свое горе, я не могу себе позволить назвать тебя подлым и слабым человеком, Рогнеда. Потому что тем самым дам право другому назвать так же и меня, когда он увидит меня только в одной ситуации. Потому что в других ситуациях ты могла проявить, и я уверен, даже проявляла себя куда достойнее. Ты могла творить великие дела по доброте душевной в то время, когда я тебя не видел, и тебя не видел никто. А ты знала, что и Дора несколько месяцев своей жизни отдала на то, чтобы найти людей, которые оплатят дорогостоящее лечение чужому ребенку, чья жизнь висела на волоске? Она была волонтером, добровольцем. И она победила в конечном итоге, добилась своего, нужную на лечение сумму собрали совместными силами. Но о ней даже нигде не упоминали. У нее большое, доброе сердце. В ней были и великодушие, и щедрость – ты знаешь, сколько добра она сделала для своей семьи, когда немного встала на ноги, как она заботилась о матери. И одновременно она носила в себе и подлость, трусость, слабость. Вы почему-то видите человека либо черным, либо белым, даже не понимая, что сами – очевидный пример того, какими разными бывают люди. На вашу подлость найдется мешок хороших дел, совершенных походя или намеренно, с большими усилиями. Потому, если не хочешь быть поверхностным и недальнозорким, не видящим ничего, кроме чужого дерьма, засунь язык свой в темное местечко, где сперматозоид не потанцует с яйцеклеткой, и следи исключительно за собой. То, что я тебе не нравлюсь, еще не значит, что я плохой человек.
Рогнеде стало стыдно, что он озвучил такие пикантные подробности их жизни с молодым человеком. Последние слова не прозвучали для нее как озарение, потому что неприязнь к Вакуле была гораздо больше, чем любая правда, какой бы трогательной она ни была.
Она старалась держать себя в руках и не показывать, что ей стыдно. Ее лицо горело огнем. Девушка молчала.
Наступила неловкая пауза, и Старик решил сказать свое слово:
– Узел начал распутываться. Я доволен, что слышу правду, грязь и ничего, кроме грязи и правды. У каждого из вас троих был мотив убить Дору. Каждый из
