Пруссия – наша - Александра Сергеевна Шиляева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Оттуда мы дошли до отеля «Дом сказочника». Но это был не просто отель. Вокруг него раскинулся рикарий с каменными персонажами сказок Гофмана. На них мы тоже смотрели с фонариками. В какой-то момент мне стало жутко: я боялась, что лица внезапно оживут в ярком свете. Там же в саду мы нашли стенд, где была написана история создания этого места. А Гофман в ней назван «наш великий земляк».
Дальше мы шли глухими переулками. Видели, как женщина кормила сосисками стаю кошек.
Наконец ‒ «Лисья нора». Аппетит наш нагулян основательно. Меню было очень похоже на меню кёнигсбергского ресторана «Шпрот», а еще в нем тоже было фирменное пиво «Шпрот», которое мы немедленно заказали. На первое Хелюля взял строганину из пеламиды, а я захотела уху. Еще мы попросили одинаковое горячее – треску в темпуре с картошкой фри. Мы очень объелись: не ожидали, что трески будет так много.
В целом наш ужин прошел немного скучно. Нам уже были знакомы все эти вкусы.
Перед тем как пойти домой, нужно было зайти в магазин и взять что-то на завтрак. Мы вернулись на улицу Ленина, где был супермаркет SPAR под землей. Хелюля купил себе замороженную еду, а я йогурт и три бутылки разного литовского пива на дегустацию.
Дома перед сном мы посмотрели старую комедию по служанку, которая сводила с ума всех мужчин.
29 января
Хелюля тяжело будил меня. На улице шел дождь, и я чувствовала это всем своим телом.
После ленивой утренней зарядки я пошла лениво завтракать йогуртом, сыром и марципаном. Хелюля к тому времени уже все свое съел. Турки в этой квартире не было, поэтому под уютные звуки телевизора мы наслаждались растворимым кофе. Окна были покрыты капельками, крыши домов преобразовывали бесцветное солнце в блеск.
Мы собрались с силами и вышли на улицу. Сегодня нам придется ненадолго покинуть Светлогорск. Но cначала Хелюля остановил машину возле вчерашнего отеля «Дом сказочника», и мы пошли при дневном свете разглядывать статуи. Теперь все это было похоже на кладбище: позеленевшие камни, дождь и грязь. Нерусское кладбище.
Потом мы посмотрели еще раз на макет старого Кёнигсберга. Ничего особенного. Побрякушка для туристов.
И наконец-то можно было снова сесть в теплую сухую машину и поехать… на дегустацию в сыроварню! Только мысль об этом меня вывела сегодня из квартиры. Хелюля никуда не спешил, дорога была очень приятная, осенняя. Скоро впереди показались стены замка Шаакен. Рядом, в здании бывшей конюшни, была сыроварня Шаакен Дорф.
Из дождя мы вышли в просторный торговый зал. Там стоял аромат хорошего кофе. За стеклами в стене были видны полки с головами сыров. Мы увидели экскурсионную группу у лестницы, скорее купили билеты и присоединились к ней. Экскурсовод Анастасия рассказывала про этапы создания сыра. Потом она призналась, что может говорить о сыре часами и пригласила нас наверх – на дегустацию.
На длинном столе были круглые деревянные подносы с кубиками разных сыров, а еще тарелки с шоколадом, бокалы с красным вином и свечи. Хелюля как псих сразу начал есть сыр до начала дегустации, и я его пристыдила. Но он не устыдился, а только разозлился, что я его при всех отчитываю. Наш разговор хорошо слышал только мальчик рядом со мной. Он оглядывался на нас и хихикал.
Анастасия рассказала нам про все виды сыра. Хелюле пришлись по душе два сорта: Лиска и Хабарти – терпкие. А мне понравился легкий сыр Зоке. Потом мы еще пробовали белый и темный шоколад. Я сразу съела весь белый, а Хелюля познал прелесть 99% какао и весь сморщился от горечи. Я тоже попробовала ради интереса ‒ это слишком.
Еще мне достались два бокала замечательного молодого красного вина, потому что мой водитель пил воду.
После дегустации в холле на втором этаже Анастасия показала нам, как темперируется белый шоколад, и ушла. А мы остались фотографироваться с сырными декорациями. Вид за окном был неприятный: поляна, обрамленная редкими лысыми деревьями, борозды вспаханной земли со снегом, уродливые сараи, желтый экскаватор и дождь, дождь.
Мы спустились в торговый зал, где набрали всякого марципана в красивых коробках. Хелюля купил дочери сыры. Потом мы взяли по стаканчику ароматного черного кофе. Я хотела курить, и ушла на улицу, где встретила мокрого черного кота. Он был упитанный и в целом выглядел прилично, но погладить его у меня не получилось, ибо он дерзил.
От сыроварни до замка Шаакен была минута езды. Хелюля приобрел два билета, и мы вошли в глубокое молчание старых стен.
В небольшом выставочном зале не было ни одной живой души – груды доспехов, карты и в хлам расстроенное фортепиано. Там нельзя было ничего трогать, но мы трогали. У входа я сфотографировала Хелюлю в рыцарских ботинках.
Потом мы гуляли по внутреннему двору меж телег, деревянных клеток, гильотин и прочих неприятных штук. Рядом с виселицей я встретила интересного кота ‒ белого с полосатыми пятнами. Сначала он испугался, потом дал себя погладить, потом убежал и разлегся у входа в таверну.
А мы подошли к подземелью. Перед лестницей висели фотографии участников «Битвы экстрасенсов». Внизу был колодец и алтарь дьявола. Хелюле это все не понравилось, и он убежал наверх. Я потом прочла, что в этом колодце жила неупокоенная душа ребенка. Сотрудники музея слышали оттуда вопли, а экстрасенсы эту душу уговорили не вопить.
Во внутреннем дворе помимо кота обитали еще некоторые животные. Курицы клевали землю под дождем. Черный пес спал в своей будке и сквозь сон подсматривал за прохожими.
Мы увидели, что группа людей вышла из Музея пыток и поспешили туда. Табличка: «Подвал пыток. Ваша боль – наше удовольствие». От экспонатов волосы вставали дыбом. Возле каждого была табличка с инструкцией пытки. Особенно жутко мне стало от «Крысиного стула» и от устройства «Кобыла». Люди – извращенцы. Это в их природе. Хелюля очень смешно позировал мне для фотографии возле позорного столба.
На выходе я заметила еще одного пса – белого, старого. Он глубоко спал в своей будке в узком пространстве между стеной замка и кассой и виновато поглядывал на нас. Дождь усиливался.
Обратно Хелюля поехал по старой дороге, чтобы увидеть кирху Шаакен. Она была неотреставрированная и под дождем, поэтому я решила вообще не выходить на улицу и отправила Хелюлю гулять там одного. Серость и два бокала вина все отчетливей манили меня в сон. И я
