Ангел с синими глазами - Марта Шилдз

— В садике, куда он ходил, когда мы жили в Джэксоне, был компьютер. Он только о нем и рассказывал. Я копила деньги, чтобы купить его Джою в подарок на Рождество. — Она нервно вздохнула. — Теперь придется потратить эти деньги, чтобы начать новую жизнь.

Рик подошел к кровати. Ему не нравилось, что Кейт так расстроилась. Ему захотелось разгладить поцелуем складки на ее лбу. Но он лишь пожал ее ледяную руку.

— Не беспокойся, красавица. Я постоянно заменяю у себя в офисе практически хорошие компьютеры, чтобы порадовать сотрудников более мощными и совершенными. Когда вы найдете себе жилье, я отдам Джою один из старых.

— Нет, мы не сможем…

— Сможете. Продать их нельзя, потому что буквально всем нужны только новые, с самой большой памятью. И мы просто раздаем старые: в школы, социальные центры, всем, кто хочет их взять. Пусть и Джой возьмет себе. Дом, в котором будет стоять компьютер, он полюбит быстрее.

Несмотря на веселый тон Рика, сказанные им слова расстроили его самого. Когда Кейт с Джоем уйдут, он опять останется в пустом доме, в котором поселится эхо.

Среди ночи страдающая бессонницей Кейт уселась на кровати, разглядывая лежащий на коленях ансамбль. Другого слова она подобрать не смогла: не платье, не костюм, а именно ансамбль.

Элис, как и обещала, прислала Кейт одежду с Риком и Джоем, когда они к семи часам пришли в больницу.

Отлично сшитое платье цвета морской волны из тончайшей шерсти. Прежде Кейт такого никогда даже в руках не держала. Оно было достаточно длинным, чтобы закрыть все ее гипсовые повязки, и при этом не мешало ходьбе. Юбка облаком развевалась вокруг ног. Широкий ремень из той же ткани, что и платье, подчеркивал талию.

Кожаные туфли без каблуков прекрасно подходили к платью. Хотя Кейт не могла еще их носить, но на одну ногу сумела померить.

Черный блейзер из более плотной шерсти, в котором ей будет тепло. Но самое красивое… Кейт потрогала нежный шелк. Самым красивым было белье бюстгальтер и трусики из черного шелка, отделанного кружевами.

Слезы потекли у нее из глаз. Никогда она не имела подобных вещей. Когда она была ребенком, они с матерью одевались в секонд-хенде или время от времени получали одежду в благотворительном фонде.

Став взрослой, она поклялась никогда не носить такую одежду. Но она могла позволить себе покупать новые вещи только на распродажах в «Уолмарте».

Большую часть денег, выделяемых на одежду, она тратила на Джоя, который рос, казалось, не по дням, а по часам.

Кейт боялась дорогих вещей, она позвонила Элис, настаивая, чтобы та вернула их в магазин и купила ей что-нибудь более дешевое. Элис сконфузилась, даже немного обиделась. Она объяснила, что брюки не будут практичнее, потому что у Кейт нога в гипсе. И Кейт уступила.

Кейт сделала множество уступок с тех пор, как Макнилы вошли в ее жизнь. Она оправдывала свою слабость, говоря себе, что у нее нет выбора и ей приходится принимать их помощь. Что она вынуждена думать о Джое.

Что с ней происходит? Может, мозг поврежден у нее гораздо больше, чем считает доктор Лори?

Кейт со вздохом потерла виски. Ее голова раскалывалась от беспокойства.

Она поправила постель, чтобы вытянуться на ней. Улегшись под одеялами и уже собираясь выключить свет, она снова взглянула на платье. Дотронувшись до него, она почувствовала мягкое тепло шерсти.

Кейт поднесла к лицу один из рукавов, дабы насладиться его запахом. Сонно вздохнув, она прижала мягкую шерсть к щеке и позволила Морфею убаюкать ее в своих объятиях.

— Вот он, мамочка, — крикнул Джой с заднего сиденья.

— Где? — Кейт, не произнесшая ни слова с тех пор, как села в машину, повернулась к Джою, который на что-то указывал. — Извини, малыш. Я не вижу, куда ты показываешь.

Рик не мог понять, отчего она хмурится — от боли, вызванной движением, или оттого, что они ехали в его дом.

— Последний слева. — Рик включил левый поворотник, хотя на узкой улочке, застроенной двух-трехэтажными кирпичными домами, не было ни одной машины. — Дом с зелеными ставнями.

Рик наблюдал за Кейт краем глаза, но что она думает о его доме, сказать не мог.

Он нажал кнопку, и ворота пристроенного к дому гаража на две машины поднялись. Рик въехал в гараж.

Кейт посмотрела на полку, висящую на стене над верстаком.

— А ты всегда все так организуешь? Я в жизни не видела такого аккуратного гаража…

Рик нахмурился, проследив за ее взглядом.

Каждый инструмент занимал точно отведенное ему место, они были расположены по размерам, в убывающем порядке слева направо. Даже идиот мог все легко найти. После смерти Стейси Рик целых шесть месяцев обустраивал гараж, чтобы занять голову и руки хоть чем-то.

Теперь он глядел на стены гаража глазами Кейт.

Они свидетельствовали о поведении человека-автомата.

— Не всегда, — согласился он. — Только в последние три года. — (Кейт вопросительно взглянула на него.) Стейси всегда была около меня, наводила порядок в моих инструментах. — Он передернул плечами. — И я наконец навел его сам.

— Кто такая Стейси? — услышал он голос Джоя.

Рик повернулся и увидел, что Джой уже расстегивает ремни, которыми был пристегнут к заднему сиденью.

— Женщина, которую я знал давным-давно.

Наконец Джой освободился.

— Мамочка, можно я возьму твои костыли?

— Что? — Кейт покачала головой и заморгала, как будто вернулась издалека. — Хорошо, хорошо, Джой.

Спасибо.

— Ты всегда помогаешь своей маме, да, Джой?

Мальчик нагнулся между задним и передним сиденьями, туда, где лежали костыли.

— Да, сэр. Я нужен маме. Мама нужна мне.

Его слова прозвучали как семейное заклинание. И Джой в течение получаса подтверждал его. Вместо того чтобы броситься к телевизору или поиграть на компьютере, Джой помогал Рику переносить в дом новые вещи Кейт, потом смотрел, как мать медленно поднимается на второй этаж.

Рик хотел взять Кейт на руки и понести по покрытым ковром ступеням, но, когда предложил ей это, Кейт так посмотрела на него, что он явственно прочел в ее взгляде: «Только дотронься до меня, я тебя убью». Когда он предложил спустить кровать вниз, в гостиную, которая почти не используется, она бросила на него такой же взгляд.

Наконец она взобралась на кровать королевского размера в гостевой комнате. Лицо у нее было бледное и измученное.

— Может, тебе чего-нибудь принести? — спросил Рик. — Воды? Чего-нибудь холодного? Виски?

Она попыталась улыбнуться, но у нее не получилось. Она покачала головой.

— Все нормально.

Она ни разу не пожаловалась, что ей больно, не сказала о неудобствах, хотя была слабой и больной.