Урбанистика. часть 1 - Вячеслав Глазычев

На шаг выше по шкале размерности Мышкин, где программа оживления, с недолгим участием экспертов, планомерно развертывается с того памятного момента, когда российские граждане стали обладателями ваучеров. Оттолкнувшись от хорошего народного музея, активные обитатели городка на Волге, где сейчас неполных 9 тыс. жителей, сумели за пятнадцать лет сделать его непременным местом остановки туристических теплоходов. Они развернули систему музеев и производство сувениров, возродили несколько заброшенных исторических зданий под гостевые дома и даже наладили издание книг и организацию ежегодных Тютчевских чтений. В 80-е годы мышкинцы сумели вернуть своему городу утраченный статус (Мышкин уже был понижен в статусе до села), с новым законом городок стал поселением, но здесь смогли добавить к надежным рабочим местам на насосной станции газопровода рабочие места, сопряженные с обслуживанием туристов. Если в соседнем Угличе число туристов за год лишь вдвое превысило численность жителей, то для Мышкина то же число превышает население в 12 раз, и даже теряя численность, как весь российский Центр, город может рассчитывать на развитие своей новой специализации.

Маленький Мышкин сумел отреставрировать иные из памятников его некогда славного купеческого прошлого, приспособив их под новые дома творчества для писателей и художников, союзы которых за недавние годы практически полностью лишились недвижимости. Дееспособность здешнего населения доказана вполне.

В той же (пока еще) весовой категории можно обнаружить самый маленький из наукоградов России – Кольцово, что в Новосибирской области. Возникший как рабочий поселок при ВНИИ молекулярной биологии, городок может служить примером того, как можно использовать исходные преимущества: наличие центра деятельности высшей квалификации, близость к крупнейшему городу и статус городского округа, в соответствии со статусом наукограда. При этом следует учесть, что в 90-е годы институт, переименованный в научный центр, почти не имея государственного финансирования, был на грани закрытия и – единственный в своем роде случай – был спасен городскими властями, за счет городского бюджета. Всего в Кольцове 10 тыс. человек, но при том вокруг научного центра возникли и окрепли пять дочерних научно-производственных предприятий, а теперь и бизнес-инкубатор, и реальный, снизу выраженный технопарк – ряд предприятий, пришедших на подготовленные площадки, к готовому социальному комплексу.

В результате всего за четыре года, с 2003 г., общий доход с территории городского округа вырос с 220 млн. руб. до 590 млн. Федеральная и областная субвенции программы развития вместе составили в 2006 г. всего 20 млн. руб., средства муниципального бюджета достигли 30 млн., тогда как внебюджетные источники в 2007 г. приблизились к полутора миллиардам. Расходование средств программы развития к 2007 г. достигло 33 млн. руб. на инженерную инфраструктуру, 62 млн. на социальную инфраструктуру, 17 млн. на создание условий для развития предприятий научно-производственного комплекса. К этому следует добавить 3,6 млн. на информационное обеспечение деятельности и полтора миллиона на инновационную и предпринимательскую инфраструктуру.

Основная поддержка городка со стороны губернской власти выразилась в 2006 г. в программе строительства туннеля под напряженной железнодорожной магистралью, что существенно упростит и ускорит связь с Новосибирском.

Быстрое и надежное строительство жилья (до 4 кв. м на человека в 2007 г.) и создание развернутой системы спортивно-досуговых услуг создали предпосылки быстрого роста населения Кольцова, но предел его роста уже обозначен – 40 тыс. человек, так как, при поддержке жителей, городские власти сочли разрастание свыше этого предела угрозой для качества жизни. В то же время, несмотря на близость университетского комплекса Новосибирска, именно здесь Кольцово рассчитывает открыть филиал вуза с ориентацией на подготовку бизнес-менеджеров для высоко технологических производств.

Акбулак, на границе Оренбуржья с Казахстаном – это уже около 16 тыс. жителей. Городское поселение, столь периферийное, что здесь в советское время не поставили хотя бы один пятиэтажный панельный дом, сумело использовать период активного развития местного самоуправления. За счет бартерных операций (арбузы в обмен на строительный лес и т. п.), за счет бережного использования заброшенного совхозного имущества (железобетонные фермы несостоявшихся животноводческих комплексов в сухой степи) Акбулак вложил и средства, и энергию в сохранение человеческого капитала. Лицей с пансионатом для детей из окрестных сел, большой спортивный комплекс, для экономии тепла закопанный в сухой лесс почти под кровлю, хореографический класс, зеркало для которого провезли по холмам с огромным трудом, филиал Оренбургского университета, с постоянной связью с ним через Интернет – все это уже было сформировано к 2002 г. Очевидно, что Акбулак накопил достаточный потенциал для того, чтобы стать качественным центром услуг, если только агрокомплекс центрального Оренбуржья окажется дееспособным.

Омутнинск, выросший из демидовского Омутнинского завода, с населением около 25 тыс. человек, как и другие малые города Кировской области, не может похвастаться высоким качеством городской среды. Он расположен на критической дистанции 180 км от областного центра, что ограничивает возможность часто пользоваться его системой услуг. Однако руководство здешнего завода точного литья сумело сохранить независимость предприятия и, заключив контракты с московским институтом и нижнетагильским техникумом, обеспечило местной молодежи относительно привлекательные рабочие места. В соединении с превосходным местоположением это обстоятельство дает городу шанс выживания, а в сотрудничестве с соседней Белой Холуницей – шанс развития охотничьего и рыболовного хозяйства, рассчитанного на население Кирова.

По контрасту с Кольцовым, Трехгорный с его 35 тыс. жителей – самый маленький из ЗАТО Росатома – удален от областного центра Челябинска на 200 км, что, разумеется, создает немалые риски. Как и во всех других ЗАТО, молодежь подчеркивает хорошее качество городской среды и чувство защищенности, но вместе с тем осознает скудость выбора места учебы, работы и досуга, что в конечном счете грозило бы активной утечкой наиболее перспективной когорты населения. Однако в отличие от других атомных ЗАТО, где силен консерватизм и страх перед открытостью в большой мир, в Трехгорном вокруг базового предприятия уже возник пояс десятка частных предприятий, что дает ему надежду на успешное самосохранение и, возможно, развитие.

Лангепас с его 40-тысячным населением выделяется из череды «нефтяных» городов Ханты-Мансийского Автономного Округа тем, что максимально настроен на то, чтобы создать в городе такую атмосферу, что им не хочется уезжать отсюда даже в отпуск. Спортивно-досуговый центр – крупнейшее сооружение города.

Город Лангепас с населением около 40 тыс. человек следовало бы отнести к классу производственных слобод (company towns), однако развитость его социальной среды резко выделяет этот город, воздвигнутый на песчаной подушке поверх болота, из череды других центров нефтедобычи. Несмотря на заданную законодательством скудость доли города в его бюджете, значительность субсидий из бюджета Ханты-Мансийского округа и вложений компании Лукойл в социальную сферу обеспечивают Лангепасу столь явную привязанность жителей, что возрастает число тех его жителей, кто отказывается от выезда в летний отпуск. Под нажимом этих местных патриотов, активно поддержанным весьма многочисленными здесь общественными организациями и землячествами, городские власти принялись за обустройство пляжей.

Мы сознательно отказались здесь от описания малых городов, состояние которых можно назвать бедственным, поскольку это сделать проще всего. В той же Кировской области можно было бы назвать, к примеру, Уржум. Действительно приходится признать, что иные малые города находятся в состоянии глубокой депрессии, из которой выйти или не удастся, или удастся при серьезной, тонко отстроенной поддержке, на которую пока еще не просматривается шансов. Тем не менее, широкомасштабное и вместе с тем углубленное обследование одновременно двух сотен таких городов, предпринятое в 2000–2002 гг. в Приволжском Федеральном округе,[20] показало, что к этой группе можно отнести не более дюжины. Важно еще раз подчеркнуть, что сама по себе размерность не имеет значения, что на первый план очевидным образом выступает способность администраций, поддержанных активной частью населения, использовать шансы на развитие. Основная трудность заключается в том, что принятая система статистического анализа, настроенная на учет одной лишь численности населения малых городов, игнорирует индивидуальный характер каждого из них, и ни одна из известных нам стратегий регионального развития не содержит представления о малом городе как ресурсе уравновешенного состояния и, тем более, развития.