Пуля для безнес-леди - Лев Корнешов

- Привыкни ко мне, дорогая, - прошептал Бираго. - Тебе хорошо?

- Не знаю, - так же шепотом ответила Настя. - Мне больно и... сладко.

Она чувствовала себя под Бираго маленькой и беспомощной, и вдруг сама двинулась ему навстречу - робко и неуверенно. Он ощутил её движения и благодарно поцеловал в глаза. В этом огромном парне, в его ласках было столько нежности, что Настю буквально потрясла волна желания. Она застонала, снова забилась под ним, ощущая, как он входит в неё все глубже и глубже.

- Закрой глаза ладошками и расслабься, - попросил Бираго.

Она послушно положила ладони на глаза и добросовестно попыталась сбросить оцепенение.

- Подними ноги вверх, - снова попросил Бираго.

Настя согнула ноги в коленях, приподняла их и протяжно застонала, ибо сдержать желание уже было невозможно. И теперь Бираго не торопясь, уверенно, полностью овладел ею, заставив умереть и возродиться. Он был весь в ней, она раньше и не подозревала, что в неё можно проникнуть так глубоко.

Насте подумалось: вот ей выпал редкий случай, когда можно не "давать", а брать. И она полностью уступила инициативу Бираго, уловив ритм его мощных движений, вскрикивала, стонала, выкрикивала что-то неразборчивое и страстное.

Бираго не останавливался, он заставил Настю полностью отдаться ему, и теперь наслаждался своей победой. Настя вскрикнула: "О, Боже!" и закончила, стараясь, чтобы Бираго именно в этот момент был в ней как можно глубже. Бираго почувствовал, что с нею произошло, но не остановился, и она, охнув, снова приподняла себя ему навстречу. Глаза у неё были закрыты, ощущение времени потеряно с самого начала, а теперь казалось, что все вокруг неё движется, и она оказалась в невесомом пространстве, состоящем из розового, голубого, сиреневого, белого тумана. Она плыла в разноцветных невесомых волнах, перестав быть собою.

Бираго обхватил Настю своими широкими ладонями за бедра, приподнял, плотно прижал к себе и мощно, толчками излился в нее.

- Господи, прости, - прошептала Настя, открывая глаза и медленно выбираясь из сладкого дурмана. Она приподнялась на локте и благодарно поцеловала Бираго в губы. Потом опустила руку вниз, положила её на плоть Бираго. Она почувствовала нечто теплое и очень толстое даже во временно спящем состоянии, и ласково провела по нему ладошкой.

- Хочу есть, пить, гулять, - обявила Настя Бираго.

Она накинула на себя короткую ночную рубашку и села за стол. Ей было необыкновенно легко, она ни капельки не устала.

- Все в порядке? - заботливо поинтересовался Бираго.

- Еще немного и я полечу над землею как Маргарита.

- А-а, - догадался Бираго. - Это та женщина, которая любила Мастера? Я тоже люблю вашего Булгакова, хотя и не все в его романах понимаю. Другая жизнь, другие страсти...

Настя с уважением глянула на Бираго: надо же, читал Булгакова. Этот парнишка из джунглей.

- Ты доволен? - спросила она.

- Очень. Ты замечательная женщина.

- Лучше твоих жен?

- Нельзя сравнивать несравнимое, - серьезно ответил Бираго. - У нас в Африке говорят: чтобы найти самую вкусную воду, надо попробовать её из разных источников. Можно тебя спросить? Откровенно ответишь?

- Конечно, - заверила его Настя. - Ты мой замечательный мужчина. Я и не подозревала, что с мужчиной может быть так хорошо.

- Ты связана с КГБ? - Бираго спросил это спокойно, без напряжения.

- Нет! - ответила Настя. - Как ты мог такое подумать?

- А жаль, - Бираго бросил на неё быстрый, настороженный взгляд. - Ты могла бы доложить, что, когда мы возьмем власть, я намерен выполнить все свои обещания...

- Желаю тебе победить, - серьезно сказала Настя. - А пока...

Она сбросила рубашонку и юркнула под одеяло. Бираго вошел в неё в этот раз легко и без боли, и она снова полетела над землей в иные миры, где кочевали нежные разноцветные туманы...

Они не спали всю ночь, но Настя не чувствовала усталости. У неё было легко на сердце, и она ни о чем не жалела. И ещё она знала, что ночь, подобная этой, никогда больше не повторится. "Хорошего понемногу", - это не люди придумали, это боги так решили, чтобы предостеречь людей от губительных соблазнов.

Настя забралась в кресло с ногами и любовалась Бираго, который расхаживал по комнате в одних плавках. Плавки, несмотря на трудную ночь, вздыбились и чуть ли не трещали по швам, удерживая эту огромную "штуку" Бираго.

Настя засмеялась.

- Ты что? - удивился Бираго.

- Если в твоем племени все мужчины такие, как ты, тогда вы непременно победите.

- Основателем нашего клана был очень мудрый Человек-Бог. Он запретил под страхом вечных мук совокупляться братьям с сестрами, мужчинам с родственницами жен, женщинам - с родственниками мужей... То есть он прервал любые сексуальные отношения между кровными родственниками, до которых были так охочи наши ленивые дальние предки. Племя совершало набеги на соседние племена и приводило из них красивых и здоровых женщин. Если же удавалось захватить белых пришельцев, их не убивали и не варили в котлах. Их селили в отдельных хижинах, кормили самой лучшей едой, поили настоями из целебных растений и корней и посылали к ним на ночь самых цветущих и привлекательных девушек...

- Производители? - Насте казалось, что она слушает сказку из африканского варианта "Тысячи и одной ночи".

- Можно назвать их и так... Было ещё одно правило... Современные люди посчитали бы его ужасным...

- Какое?

- Болезненные, хилые, уродливые младенцы приносились в жертву злому Духу, ибо это он пометил их своей колдовской печатью.

- Но это же... Это...

- Не подбирай нужное слово, Настя, я знаю, как это назвать... Но наш Человекобог, прародитель, тоже знал, что делал и что завещал своим потомкам. Соседние племена, где все принадлежали всем, мельчали и вымирали, а наше процветало.

- Естественный отбор?

- Почему естественный? Вполне целенаправленный, сурово регулируемый целой системой запретов и табу. И единственное, от чего мы отказались в нынешнем веке - это от уничтожения слабых и больных младенцев. Сегодня их не убивают, а отлучают от племени и выдворяют вместе с родившими их за пределы владений.

Настя зябко передернула плечиками:

- И все равно это ужасно.

- Согласен. Но когда речь идет о судьбе всего племени - народа, судьбы отдельных особей не стоят ничего. Так... Пыль на перекрестках времен.

- Когда ты возьмешь власть, - чуть иронично сказала Настя, - ты, конечно, отменишь этот жестокий обычай?

- Нет, - не раздумывая ответил ей Бираго. - Священная обязанность вождя - благополучие народа. У вас в вагонах метро любят клеить всякие плакатики с изречениями мудрецов. Я встретил вот какое: "Здоровый нищий счастливее больного короля". Очень хорошо сказано. Человек, додумавшийся до этого, мог бы быть верховным жрецом моего племени... Однако мы с тобой, лучшая из моих женщин...

- Если я лучшая, тогда согласна и на слово "твоя", - улыбнулась Настя. Ей было приятно, что она победила в состязании с неизвестными ей женами Бираго.

- Конечно, ты - лучшая... Но мы заболтались, а я должен сделать ещё одну вещь...

Бираго достал из внутреннего кармана своего пиджака, висевшего на спинке стула, небольшой, но судя по тому, как он его держал, тяжелый пакетик. В пакете оказалась грубо выкованная золотая цепь и на ней золотая змейка-кобра, свернувшаяся в колечки. Еще в пакете было золотое кольцо, тоже напоминавшее свернувшуюся в маленькие колечки кобру.

- Бог мой, какая красота! - всплеснула руками Настя, заворожено рассматривая кольцо и цепь с талисманом.

- Нет, это не талисман, - угадал её мысли Бираго. - Это знаки принадлежности к прямым потомкам нашего Человекобога. Они означают силу, мудрость и смертельную опасность и есть у моего отца, его братьев и сестер, у его жен и детей, у меня и моих жен. Детей у меня пока нет. Теперь они будут и у тебя.

- Но ведь они стоят целое состояние! - Настя не могла принять такой подарок, она считала, что её "услуги" не стоят такого вознаграждения.

- Не думай гадости! - Прикрикнул на неё Бираго. Странным образом он уже не первый раз угадывал её мысли. - Там, у себя в Африке, я буду думать, что у меня в России есть родная душа. По нашим поверьям, когда люди очень хотят соединиться, но не могут, соединяются их души, которым не в силах помешать земные препятствия.

- Я тебя очень хотела, мой дорогой, но не могу сказать, что люблю тебя, - честно призналась Настя.

Бираго одобрительно кивнул.

- Именно это - искренность - мне особенно в тебе нравится.

- И потом... Я не могу ничем тебя одарить, у меня нет подобных чудо-подарков...

Она взяла в руки цепь с коброй и кольцо. Глазом кобры был странный камешек, менявший цвет в зависимости от того, под каким углом на него смотреть.

- Как он называется? - спросила Настя, - и для чего сделаны эти цепь, кобра, кольцо?

- Я не знаю названия этого камня по-английски. А африканское его имя тебе ничего не скажет. Он необычайно редкий, и люди убивают друг друга за него. "Знаки" сделаны в далеком, далеком прошлом. Сейчас у нас под страхом смерти запрещено копировать их. Они обозначают принадлежность к Достойным тем, кто отмечен вниманием Человека-Бога и находится на недосягаемых для простых смертных высотах... Что же касается ответного подарка, ты мне его уже вручила - счастье обладать тобою. И если мне ещё когда-нибудь улыбнется удача встретиться с тобой...