Том девятый. Выпуск II - Агата Кристи

— А? Что? — рассеянно отозвался он. Констебль Хоскинз откашлялся.

— Я спросил, не думаете ли вы, сэр, что в этом деле замешан де Суза, кем бы он себя ни называл?

Констебля Хоскинза явно обрадовало появление вполне конкретного иностранца, который был явно гораздо перспективнее, чем «вообще» иностранцы, то и дело поминаемые при опросах. Однако мысли инспектора были заняты совершенно иным.

— Мне нужна леди Стаббс, — решительно сказал он. — Приведите ее ко мне. И если ее не окажется поблизости, непременно отыщите.

Хоскинз, казалось, был озадачен этим приказом, но послушно пошел к двери. На пороге ему пришлось остановиться и даже несколько отступить назад, пропуская Эркюля Пуаро. Прежде чем закрыть за собой дверь, он с любопытством оглянулся.

— Не уверен, что вы меня помните, мосье Пуаро, — проговорил Бланд, поднимаясь и протягивая руку.

— Да, конечно, — сказал Пуаро. — Но.., погодите, погодите.., минутку. А-а.., молодой сержант.., да, сержант Бланд, с которым я встречался четырнадцать.., нет, пятнадцать лет назад.

— Совершенно верно. Вот это память!

— Ничего особенного. Вы же меня помните, почему я не должен помнить вас?

Бланд невольно подумал, что забыть Эркюля Пуаро было просто невозможно, и, в сущности, он ничуть не преувеличивал.

— Итак, вы снова здесь, мосье. И снова как раз в тот момент, когда совершено убийство.

— Вы правы, — сказал Пуаро. — Меня позвали, чтобы помочь.

— Позвали, чтобы помочь? — удивился Бланд.

— Ну да, помочь вручить призы, — тут же нашелся Пуаро. — Тем, кто выиграет в этой игре — «Найди жертву».

— Да, миссис Оливер говорила мне об этом.

— А не говорила ли она вам о чем-нибудь еще? — спросил Пуаро с напускной небрежностью: ему надо было выяснить, не проговорилась ли миссис Оливер о действительной причине его приезда в Девоншир.

— О чем-нибудь еще? Лучше спросите, о чем она мне не говорила. Она тараторит без перерыва. Выложила мне все возможные и совершенно невероятные мотивы убийства. У меня от нее голова пошла кругом. Ну и ну! Какое богатое воображение!

— Своим воображением, mon ami[35], она зарабатывает себе на жизнь, — сухо заметил Пуаро.

— Она упомянула некоего де Суза — это тоже ее выдумка?

— Нет, это не выдумка.

— Во время завтрака вроде бы говорили о каком-то письме, о яхте, о чьем-то прибытии на моторной лодке. Я что-то не очень понял.

Пуаро пустился в объяснения, подробно рассказав о сцене за завтраком, о письме, о головной боли леди Стаббс.

— Миссис Оливер сказала, что леди Стаббс была напугана. Вы тоже думаете, что она испугалась?

— Да, у меня создалось такое впечатление.

— Испугалась своего кузена? Но почему? Пуаро пожал плечами.

— Не имею понятия. Будто бы он плохой, очень плохой человек. Это все, что она мне сказала. Она, понимаете ли, со странностями. Немного глуповата.

— Да, об этом здесь достаточно хорошо известно. Она не говорила, почему боится этого де Суза?

— Нет.

— А вы уверены, что ее страх был неподдельным?

— Если это не так, значит, она хорошая актриса, — сухо заметил Пуаро.

— Меня начинают одолевать самые нелепые подозрения. — Бланд встал и принялся нервно бродить по комнате. — И все из-за этой чертовой выдумщицы!

— Из-за миссис Оливер?

— Да. Забила мне голову своими мелодраматическими идеями.

— Опасаетесь, что они могут подтвердиться?

— Не все, конечно.., но одна или две.., вполне вероятны. Все зависит… — Он не договорил, так как дверь отворилась, и снова вошел Хоскинз.

— Я не смог найти леди, сэр, — доложил он. — Ее нигде нет.

— Это мне уже известно, — раздраженно сказал инспектор. — Потому и велел вам разыскать ее.

— Сержант Фаррелл и констебль Лоримел обыскивают поместье, — сказал Хоскинз. — В доме ее точно нет.

— У того, кто проверяет входные билеты, узнайте, не выходила ли она за ворота. Или, может, уехала на машине.

— Есть, сэр.

Хоскинз повернулся, чтобы уйти.

— И узнайте, когда ее видели в последний раз и где, — крикнул ему вдогонку Бланд.

— Так вот, значит, в каком направлении работает ваша мысль, — заметил Пуаро.

— Пока никакого направления, но меня очень настораживает, что женщина, которая должна была находиться здесь, в поместье, куда-то исчезла! Я хочу узнать, в чем тут дело. И расскажите мне поподробней об этом, как там его.., де Суза.

Пуаро описал свою встречу с молодым человеком, пришедшим с причала.

— Он, вероятно, еще здесь, на празднике, — сказал Пуаро. — Передать сэру Джорджу, что вы хотите его видеть?

— Погодите, сначала мне хотелось бы кое-что уточнить. Когда вы сами видели в последний раз леди Стаббс?

Пуаро принялся вспоминать. Оказалось, что точное время назвать не так-то просто. Ее высокая, облаченная в «розовый цикламен» фигурка и почти прикрывающая лицо черная шляпка мелькали то тут, то там, ее странный громкий смех, отчетливо выделявшийся из общего гомона голосов и прочих звуков, то и дело доносился с разных концов лужайки, где она болтала с посетителями.

— Полагаю. — неуверенно произнес он, — примерно около четырех.

— Где она тогда находилась и с кем?

— Рядом с домом, в толпе гостей.

— А когда появился де Суза, она была там же?

— Не помню. Не думаю. По крайней мере я ее не видел. Сэр Джордж сказал де Суза, что его жена где-то неподалеку. И, кажется, был очень удивлен, что она куда-то пропала, хотя должна была проводить конкурс карнавальных детских костюмов.

— В какое время пришел де Суза?

— Думаю, около половины пятого. Я не смотрел на часы и не могу сказать точно.

— А леди Стаббс исчезла до его прихода?

— Кажется, да.

— Вероятно, специально спряталась, чтобы избежать встречи с ним, — предположил инспектор.

— Вероятно, — согласился Пуаро.

— Что ж, она не могла уйти далеко, — сказал Бланд. — Мы без труда найдем ее, а когда найдем… — Он не договорил.

— А если не найдете? — не преминул спросить дотошный Пуаро.

— Ерунда! — с жаром возразил инспектор. — С какой стати? Что, по-вашему, с ней могло случиться? Пуаро пожал плечами.

— В самом деле, что? Никто не знает. Известно лишь, что она исчезла!

— Полно, мосье Пуаро, вы таким тоном это говорите, что мерещится нечто ужасное.

— А вдруг так оно и есть?

— Мы расследуем убийство Марлин Таккер, — строгим голосом напомнил инспектор.

— Конечно, конечно. Но тогда почему вас так интересует де Суза? Вы думаете, что это он убил Марлин Таккер?

— Это все ее фокусы! — ни с того ни с сего брякнул инспектор.

— Вы имеете в виду миссис Оливер? — Пуаро слегка улыбнулся.

— Да, ее. Видите ли, мосье Пуаро, убийство Марлин Таккер бессмысленно. То есть абсолютно бессмысленно. Кто-то задушил неприметную, глуповатую девчонку — и никаких намеков на мотив.

— А миссис Оливер снабдила вас мотивом?

— По меньшей мере дюжиной! Чего только она не наговорила. То Марлин якобы могла знать чью-то любовную тайну, то Марлин могла быть свидетельницей убийства, то ей было известно, где спрятан какой-то клад, то будто бы могла видеть из окна лодочного домика, что делал посреди реки приехавший на моторной лодке де Суза.

— И что же? Какой из этих мотивов понравился вам больше всего, mon cher[36]?

— Не знаю. Но я не могу теперь отделаться от всех этих ее, так сказать, версий. Послушайте, мосье Пуаро, вспомните хорошенько, как именно вы поняли слова леди Стаббс? Чего она боялась? Того, что кузен что-то о ней знает и может рассказать об этом ее мужу, или она боялась самого кузена?

— Лично мне показалось, что это был страх перед самим кузеном, — без колебаний ответил Пуаро.

— Хм-м. Что ж, пожалуй мне не мешало бы с ним побеседовать, если он, конечно, еще здесь, — заключил инспектор Бланд.

Глава 9

Хотя у инспектора Бланда не было такого предубеждения против иностранцев, как у констебля Хоскинза, де Суза он невзлюбил сразу. Необыкновенная элегантность молодого человека, его безупречный костюм, густой цветочный запах набрильянтиненных волос безмерно его раздражали.

Де Суза был уверен в себе и держался непринужденно. А за всей его подчеркнутой благопристойностью угадывалась несомненная насмешка.

— Надо признаться, — сказал он, — жизнь полна неожиданностей. Я отправляюсь в круиз, любуясь прекрасными видами, заезжаю сюда, чтобы провести несколько часов с маленькой кузиной, которую не видел столько лет — и что же меня ждет? Сперва я угодил на какой-то карнавальный шабаш, где над моей головой со свистом пролетали кокосы, а теперь прямо из этого водевиля я попадаю в трагедию, и меня ни больше ни меньше впутывают в какое-то убийство.