Свидание у водопада - Каспари София

– Она слишком дорогая, хороший мой, – сказал он, – слишком дорогая. Как же мы будем без нее?

В Лиссабоне на борт поднялось столько португальцев, что большая «Британия» оказалась совершенно переполненной. На корабле теперь находилось полторы тысячи человек. Хотя Аарон последние несколько лет жил в большом городе, ему было трудно представить себе такую толпу. На одном из островов Зеленого Мыса, Сан-Висенте, загрузили уголь. Несколько темнокожих парней забавляли пассажиров, ныряя в море, полное акул, за монетами, которые им бросали с борта корабля.

«Британия» пересекла экватор и бросила якорь у бразильского Сальвадора, пассажиры наслаждались спокойным днем в красивой бухте Байи. Аарона поразили поросшие буйной зеленью, испещренные расщелинами берега. Такой роскоши он еще никогда не видел. Повсюду между деревьями возвышались красивые дома. Как чудесно, должно быть, там жить!

Во время путешествия Аарон завел дружбу с Отто Германом, сыном богатого гамбургского торговца, который отправлялся в Южную Америку набираться опыта, чтобы потом влиться в семейное дело. Отто уже несколько раз пересекал Атлантику по делам бизнеса семьи и теперь описывал Аарону Сальвадор-де-Байя, его торговые дома, рыночные площади, узкие улицы и оживленное движение в старых кварталах, где почти треть жителей были темнокожими. Здесь каждое лето бушевала пресловутая желтая лихорадка.

В Рио-де-Жанейро молодые люди наконец смогли сойти на берег. Аарон не упустил возможности полюбоваться высокими пирамидальными горами. Он радовался, что ему посчастливилось познакомиться с таким опытным путешественником, как Отто Герман. С корабля раскинувшийся у бухты Гуанабара город выглядел весьма неприветливо. Впрочем, здесь, в новой части города, был разбит чудесный парк. Вместе с Германом они проехались на конке по кварталу Ботафого к ботаническому саду. Потом поднялись на Корковаду, с вершины которой открывалась превосходная панорама. Второй такой на Земле не сыщешь! Под ними раскинулся темно-синий океан, по которому между островов, густо поросших лесом, как маленькие чайки, сновали корабли.

В конце дня приятели слегка повздорили. Аарон раскритиковал то, как Герман пользуется камерой, тот, обидевшись, спрятал ее.

Путешественники направлялись дальше, в Монтевидео. На борту теперь осталось не больше ста пассажиров, остальные сошли на берег в Рио-де-Жанейро, чтобы оттуда разъехаться по материку. Аарон снова стоял возле поручней. Они пересекли Атлантику. Скоро он достигнет цели – Аргентины. Страны, по которой путешествовала его мать, Руфь, и где она пропала. С тех пор от нее не пришло ни одной весточки. На какой-то миг Аарон крепко схватился за поручни. Ветер трепал волосы, бросал брызги в лицо, на губах оставалась морская соль. К этому парень давно привык. Сможет ли он отыскать мать, которую почти не помнил? Аарон знал лишь ее имя и носил с собой фото, на котором были изображены его родители. Это был свадебный снимок. На нем отец и мать еще так молоды, строго смотрят в объектив фотоаппарата.

«Как же мать выглядит сейчас?»

На миг Аарон закрыл глаза и представил лицо матери в мелких морщинках, с поседевшими волосами.

«А что, если она умерла, как и отец?»

Вдруг парень услышал позади шаги: кто-то встал рядом, возле поручня.

– Ты прав, – послышался голос Отто Германа, – кадр был выбран неправильно. Знаешь, Церта, ты действительно очень хороший фотограф. Признайся наконец, где ты прячешь свой фотоаппарат? У тебя же наверняка есть камера!

Аарон невольно втянул голову в плечи. Он думал об их небольшой ссоре, но теперь, когда Отто похвалил его, даже не знал, как на это реагировать. Парень неуверенно улыбнулся.

– Честно признаюсь, Герман, я фотограф без аппарата. Но, вероятно, ты тоже по-своему прав. Я просто так брякнул, а на самом деле сам ничего не понимаю.

Герман нахмурился:

– У тебя вправду нет фотокамеры? Откуда же тогда ты все знаешь?..

Аарон наклонил голову:

– У моего дяди фотоателье в Лондоне. Я там был вроде мальчика на побегушках. Так кое-что и узнал, в том числе и о секторе кадра.

– В Лондоне? – машинально повторил Герман. Аарон мог бы поклясться, что эти слова произвели на попутчика сильное впечатление. – Ну, хорошо, – продолжил он, – я действительно считаю, что у тебя талант к фотографии, Церта. Я покажу тебе, как пользоваться моим фотоаппаратом, если тебе это вообще нужно, и тогда посмотрим.

– Посмотрим?

– Да, посмотрим.

Герман подмигнул ему.

– Кстати, ты уже представляешь, чем будешь зарабатывать на кусок хлеба в Новом Свете?

Так проходили часы путешествия, иногда с перерывами на уроки от Отто Германа. Они завтракали в предрассветных сумерках, а с восходом начинали работу. У них оставалось совсем мало времени. Герман, опытный путешественник, сообщил, что от гавани Энсенада (вблизи города Ла-Плата, куда причалила «Британия») их путь дальше пролегал в Буэнос-Айрес. Аарон решил сопровождать Германа еще какое-то время и после плаванья. Герман намеревался занять должность управляющего на saladero – одной из самых больших фирм по засолке мяса в северной части провинции Санта-Фе. Он предложил молодому попутчику проехаться вместе до Росарио. Возможно, там Аарону удалось бы устроиться в одном из фотоателье. Хотя Аарон уже научился обращаться с фотоаппаратом, он радовался, что Отто находил время объяснять ему назначение каждой детали камеры. Мейр Вайсбродт никогда этого не делал. Всему, что знал Аарон, он научился, наблюдая за другими. Конечно, ему еще многое предстояло узнать.

Учиться было непросто: камера Германа привлекала внимание зевак, которые так и норовили оказаться перед штативом, когда производился снимок с длительной выдержкой. Это было просто какое-то проклятье. Иногда Отто Герман спасал Аарона, бросая в толпу несколько монет. Какое-то время можно было спокойно снимать. Отто с улыбкой объяснял, что всегда носит мелочь в карманах именно для таких целей.

Аарон с интересом слушал попутчика, когда тот объяснял, что дорожная камера работает с так называемыми сухими фотопластинками, с которыми не так уж много проблем. По его словам, этот материал должен был облегчить фотосъемку вне студии.

Аарон не мог не признать, что дорожный фотоаппарат заметно удобнее, чем громоздкая камера в ателье дяди Мейра. До сих пор он слышал только о «Кодак № 1», вероятно, благодаря рекламе, которая была у всех на устах: «You press the button, we do the rest» – вы нажимаете кнопку, мы делаем остальное. Отто Герман пользовался удобной «карманной камерой доктора Рудольфа Крюгенера», которая заряжалась двадцатью четырьмя фотопластинками. Он как-то заметил, что такая малоформатная походная камера едва ли устроит профессионального фотографа, но для путешествий подходит отлично. Отто детально рассказывал о «Практическом руководстве для получения моментальной фотографии» доктора Крюгенера. Вскоре Аарон так преуспел, что мог настраивать камеру с закрытыми глазами. Герман также дал несколько советов для построения кадра. Действительно, он был одаренным фотографом. Аарону очень нравилось учиться.

– Что ж, Церта, все самое важное из теории ты теперь знаешь, а практики у тебя уже более чем достаточно, – наконец сказал Отто. – Я считаю, что когда-нибудь ты станешь великим фотографом. Возможно, я сначала с этим и не был согласен, но до сих пор ни в одной из моих поездок я еще не встречал человека с таким талантом. Наверное, это правильно, что я заключаю сделки для нашего семейного мясного бизнеса, пусть и не считаю его изысканным. Я фотолюбитель хорошего уровня, таким и останусь. Мне совершенно непонятно, почему твой дядя тебя отпустил. Думаю, он отослал самого лучшего в мире работника.

– Такое иногда случается. Спасибо за комплимент, – рассмеялся Аарон. Сейчас ему было легче воспринимать похвалу, а сначала он совершенно не принимал всерьез такие слова. Похвала делает человека зависимым, особенно если ее жаждешь.

Путешествие Аарона подходило к концу. Он осматривал палубу, на которой собралось много пассажиров, наслаждавшихся хорошей погодой. Солнце сияло в голубых небесах, кое-где виднелась тонкая вуаль облаков. По курсу корабля в волнах прыгали дельфины, а вскоре Аарон увидел большой косяк рыбы, показавшийся из глубины океана. Аарон подумал о летающих рыбах, которых они с Германом видели в ясную лунную ночь, жалко, что они так и не сделали ни одного снимка этого странного, волшебного действа.