Москва-Ростов-Варшава - Ирина Горбачева

Борис подъехал к месту, где оставил меня. Съехав с обочины, он остановил автомобиль.

– Давай быстрее, – глядя в зеркало заднего вида, сказал он. Только я села в автомобиль, и Борис вывел автомобиль на дорогу, как мимо нас с огромной скоростью пронёсся громадный чёрный джип.

– Это, машина Николая? – спросила я Бориса.

– Нет, Прохора, – и он ударил по газам, догоняя своего лидера. Не успели мы повернуть направо и выехать на главное шоссе в сторону Москвы, как услышали автоматные очереди.

– Пригнись! – закричал мне Борис, и резко нажал на тормоза, но мы уже были на шоссе. Мимо нас с рёвом промчалась огромная машина и тоже чёрного цвета. Махина чуть не въехала в нас. Справа на обочине мы увидели расстрелянный джип Прохора. Убитый водитель почти вывалился из салона, его ноги находились в машине, а простреленное всё в крови туловище свисало на асфальт дороги. Прохор сидел на пассажирском сидении. Казалось, что он спит, если бы не небольшое красное отверстие от выстрела во лбу.

Борис приостановил ход автомобиля. В этот момент мы услышали звук резкого торможения машины, недавно промчавшейся мимо нас. В зеркало заднего вида было видно, как большая чёрная громадина задним ходом быстро приближалась к нам. Почти поравнявшись с «Мерседесом» Бориса, в джипе приоткрылась задняя дверь, и из неё показался сидевший на корточках человек. В чёрной одежде и чёрной маске на голове. Он направил на нас ствол автомата. Борис с силой нажал на газ, и мы помчались вперёд, увёртываясь от пущенной в нашу сторону автоматной очереди.

Чем ближе мы подъезжали к Москве, тем чаще нам встречались милицейские машины с включёнными сиренами, мчавшиеся в сторону расстрела Прохора.

Немного придя в себя, я спросила у Бориса:

– Ну что, Николай признался в похищении Лёли?

– Да не было ни какого похищения. И Николая больше нет.

– Ты хочешь сказать, что его убили?

– Да, сегодня какой-то расстрельный день вышел.

– Так если не было похищения, тогда за что его?

– Знаешь такое? «Меньше знаешь, лучше спишь»?

– Да, кажется это тайна уже не актуальна, в связи с последними событиями. Участники уже так сказать тю-тю, – сумничала я.

– Смотри, чтобы тебе тю-тю не было. Ладно! Николай долго просил, чтобы Прохор с ним разобрался. Он многим поперёк встал. Таких как он не жалуют. Наркоман обдолбанный, – со злостью высказал Борис, – этот полудурок Николай закатал в асфальт кореша Прохора. Прохор долго не мог докопаться, кто это мог сделать. Ну, вот копал, копал и выкопал могилу Николаю. Николай хотел подмять Прохора. Вот результат.

– Результат, что подмяли другие, – сделала я заключение.

Наконец мы подъехали к дому Лёли. Я предложила Борису зайти выпить кофе и прийти в себя.

– Нет, ни к чему. Да и вообще теперь нам стоит забыть, что мы знакомы. А тебе я бы посоветовал уехать отсюда. По ходу дела, выходит, Колян был не при делах с твоей сестрой. Это всё Толик ваш замутил. Так, что совет – искать его.

– Нам сразу надо было в милицию идти, – устало ответила я ему.

– Не факт, что она поможет, – безучастно ответил Борис, – о сестре не узнали, но теперь с тебя никто денег не будет требовать и, то хлеб, – усмехнулся он, – ну, давай, бывай, подруга. Всё, что мог, – сказал он, устало махнув головой мне на прощание.

– Ладно, спасибо и на том, – кивнула я ему в ответ.

В моей голове царил кавардак. В ушах стоял звук выстрелов, перед глазами стоял образ убитых Прохора и его водителя. Мысли путано бродили по голове и складывались в один вопрос: как найти сестру? Растерянная и усталая от поездки я подошла к двери квартиры и попыталась открыть замок. Странно, но ключ никак не поворачивался в нём.

– Господи, неужели приключения продолжаются? – чуть не плача подумала я. Но тут дверь открылась сама и я увидела папу.

– Папка! Ты как здесь? – удивилась я.

Я не могла удержать слёз радости. На меня как бы повеяло тёплым, вкусным ростовским ветерком, который забрав все мои страхи и только что перенесённые переживания, унёс их из моего сердца. При виде родного человека на душе стало светло и легко.

– Папка, какой ты молодец!

– Давай, давай, заходи, успокойся доня. Не плачь. Всё будет хорошо, – говорил ласково отец, обнимая меня, – не переживай, теперь точно всё будет хорошо.

Как всегда затрещал телефон, как будто ждал моего появления. Папа снял трубку:

– Глеб, всё хорошо, Ника в ванной, – махнул он мне рукой, дав понять этим, что все разговоры можно оставить на потом.

Милый мой папка! Как и подобает настоящему мужчине, воину, офицеру, он всегда оказывается вовремя там, где нужен. С его появлением, всегда наступает порядок и спокойствие. Выяснилось, что он сразу заподозрил неладное с моим отъездом, с болезнью Лионеллы. А тут ещё, «добрая» Жанночка позвонила маме, узнать как у меня дела, и конечно, между прочим, сообщила ей о долге для Лёльки. Папа, сопоставив факты, пришёл к решению, что его девочкам требуется экстренная помощь. Поэтому, успокоив маму, он в срочном порядке вылетел в Москву, где на остальные события, ему пролила свет Алла Константиновна.

– Ну, что дочура, дальше жить как будем? Надо искать Лёлю. Чтобы там не говорил тебе этот Борис, пойдём, завтра напишем заявление об исчезновении Лионеллы. Пока она не найдётся, я поживу здесь, тем более, что и Аллу Константиновну оставлять одну негоже. Да и за Наташей нужен глаз, да глаз! Что вокруг делается?! А девочка уже взрослая. Да, я поговорил с Глебом и передал ему деньги, у нас с матерью лежали на чёрный день. Он купит доллары, за первый месяц хватит оплатить, а потом решим, что дальше делать.

Решим… Я сидела за кухонным столом, наслаждалась ароматом своего любимого кофе. Рядом был такой родной, такой любимый папа. Его спокойный, но в тоже время уверенный голос, словно убаюкивал моё сознание. Всё будет хорошо, непременно всё должно наладиться, потому, что в этой жизни всё меняется. И за тучами невзгод, обязательно должно показаться яркое и тёплое солнышко удачи.

Глава 8

«…Левый, Левый, Левый берег Дона, пляжи, плёсы, чайки, у затона…» – я вздрогнула от прозвучавшей громкой музыки.

– Просьба пристегнуть ремни. Наш лайнер приближается к месту посадки в городе Ростове на Дону, за бортом… – послышался щебет стюардессы.

Всё, ещё чуть-чуть и я в своей обители! В любой поездке, самое долгожданное – это возвращение домой. Не длительный процесс перемещения из точки А в точку Б. А возвращение всех своих рецепторных навыков в привычную обстановку. Когда обоняние при выходе из самолёта ловит знакомые с детства любимые запахи, и ты вдыхаешь полной грудью и не можешь насладиться таким родным и вкусным ростовским воздухом, когда слух улавливает бессмысленный, но приятный гэкающий трёп с постоянными вопросами.

– Ну, и чё, там у них нового? Когда они там, в Москве порядок наводить думают? Шахты позакрывали, заводы закрывают! Из Ростсельмаша и вертолётного – кастрюльные производства устроили. Всё продали к чёртовой матери! – разошёлся разбитной водила на стареньком «Жигулёнке», – и чё они там думают дальше?

«Жигулёнок», разгоняя воробьёв на пыльном асфальте, с визгом тормозов, остановился у моего подъезда. Я поздоровалась со всёзнающими старушками – моими соседкам.

– Ника, ты чё ли? Вернулась? Ну как там, Москва стоит? Твой-то всё у тебя жил. Когда на свадьбе погуляем? – загалдели они, словно воробьиная стая. Утолив их любопытство, я взлетела на второй этаж. Вот оно блаженство! Сбросив туфли у входа, босиком прохожу в кухню, потом обхожу две свои маленькие комнаты, приговаривая:

– Вот я и дома!

Моя квартирка ждала приезда хозяйки и встретила, как всегда теплом, тишиной и уютом. Только мои родители могли сделать из пяти невероятно неудобных кухонных метров, оазис уюта. Я поставила турку на газ, и набрала мамин номер телефона.

– Мамуль, всё нормально, я завтра к тебе заскочу. Сама понимаешь, ещё отошла от дороги.

Следующий звонок был Глебу на работу. Трубку никто не снимал. Заварив кофе и поколдовав над его пенкой, я услышала телефонный звонок.

– Глебуш, ты?

– Глебуш, ты так называешь любимого? – услышала я в трубке голос Жанны, – Ника, наконец, я тебя поймала, – Жанна, привет. Только зашла. Ещё не раздевалась.

– Самолётом? – безучастно спросила Жанна.

– Да. Тебе Глеб передавал деньги? Этот месяц такой сумбурный, – пыталась я ввести её в курс своих событий.

– Я в курсе, кое что твоя мама рассказала… Слушай Ник, я думаю ты и этот месяц задержишь с оплатой?

– Да нет Жан, я сейчас заработаю…

– Где ты заработаешь? Я и то план не могу собрать, – недовольно пробубнила Жанна, – в общем, слушай, я уже за тебя получила нахлобучку за твоё опоздание. Чтобы этого не было в дальнейшем, давай завтра ко мне подъезжай, есть к тебе серьёзное предложение как быстрее рассчитаться с долгом.

– Жан, ты чего придумала?