Прорыв в Эрафию - Михаил Атаманов

Ко мне спустился Пузырь и поинтересовался результатами выстрела. Я показал на наматывающего круги волосатого гиганта.

— Такую махину можно убить, только попав в глаз, — с сомнением в голосе сказал Петька. — Сверху в глаз не попасть, у него глаза глубоко посажены и накрыты бровями с толстой костью. Давай лучше ты меня придержишь, а я лягу на ветку и рубану топором сверху по хребту. Удара три, и он сдохнет!

— Рискованно слишком, — засомневался я. — Давай лучше я ещё пару раз попробую выстрелить, а если не поможет, тогда уже ты топором попробуешь.

Зверь всё не останавливался, и прицелиться нормально не удавалось. Третий мой выстрел совсем не удался — стрела едва оцарапала череп быка и глубоко ушла в землю. Я зарядил ещё раз арбалет, использовав последний бронебойный наконечник. Прицелился и попал зверю в основание головы. Стрела вошла глубоко в плоть и явно доставляла монстру боль, так как теперь он стал периодически повизгивать. Но подыхать явно не собирался!

Затея Пузыря провалилась сразу — длины руки не хватило для того, чтобы дотянуться до хребта зверюги, а когда Пузырь попытался свеситься ниже, бык его заметил и едва не зацепил своими рогами, выбив топор из руки.

Прошло минут десять, ситуация была явно патовая — зверь не мог нас достать, но и не собирался уходить от дерева, а мы не могли никак прогнать или убить рогатую тварь. Не знаю уж, что мы бы дальше делали в такой ситуации, но тут бык вдруг перестал носиться кругами и неподвижно замер. Причём прямо под нашей веткой. Мы переглянулись с Пузырём — это был наш шанс.

— Придержи меня, я постараюсь попасть ему в глаз, — попросил я Пузыря.

Он кивнул и приготовился держать мои ноги. Я срочно рычагом натянул арбалет и зарядил его свинцовым шариком, которых у меня было ещё около сотни. Прилёг на ветку и осторожно свесился вниз, цепляясь одной рукой за ветку, а во второй держа заряженный арбалет. Удерживать одной рукой арбалет мне было очень тяжело, рука тряслась, оружие водило из стороны в сторону. Но, с другой стороны, и расстояние до цели было совсем коротким — два метра. Я закрыл левый глаз, приподнял осторожно руку с арбалетом на уровень лица, прицелился зверю прямо в красный глаз и выстрелил.

Зверь рухнул на землю сразу без всякого визга или агонии. Мы с Пузырём подождали пару минут и, убедившись, что бык не подаёт признаков жизни, спрыгнули вниз. Фея слезать отказалась. Первым делом я подобрал и закинул наверх Фее свой рюкзак, потом собрал и вырвал из добычи свои стрелы. Только одну, самую первую стрелу, я так и не смог нигде найти.

Пузырь бродил вокруг туши и явно прикидывал, что делать с добычей. Потом он топориком выбил из верхней челюсти быка двадцатисантиметровые клыки и положил их себе в карман. А затем взял мачете и принялся срезать мясо и передавать куски Ленке, которая нанизывала их высоко на ветки. Я хотел было помочь Пузырю, тем более что он просил меня об этом, но вдруг почувствовал на себе чей то изучающий взгляд. Было уже совсем темно, ночное небо было облачное. Лишь свет редких звезд прорывался сквозь прорехи в облаках и освещал полянку.

Я осторожно осмотрелся вокруг и вдруг увидел вдалеке на другой стороне полянки два жёлтых немигающих глаза. Присмотрелся и своим новым зрением смог разглядеть силуэт волка или какого-то подобного хищника. Зверь был один и не проявлял никакой агрессии, лишь заинтересованно изучал нас и огромную тушу под деревом. Мы встретились взглядами с хищником и некоторое время смотрели глаза в глаза, после чего зверь отвернулся и неторопливо пошёл по широкой дуге к нам, стараясь оставаться в тени. Волк был молодым и явно не верил в свои собственные силы. Тем не менее, он медленно приближался. Что-то тут было не так. Я внимательно осмотрелся и заметил ещё одну пару желтых глаз, уже гораздо ближе. А с другой стороны к нам осторожно беззвучно приближались сразу три молодых волка.

— Пузырь, тут стая молодых волков. Не менее пяти голов. Приближаются с трёх сторон. Но они не голодные и пока не собираются нападать.

Пузырь прекратил разделывать тушу и выпрямился.

— И что? Я их не боюсь. Что решим — лезем наверх или будем драться с волками за добычу? — на полном серьёзе спросил он меня.

Тут один из волков отрывисто залаял, и другие ему ответили. Как ни странно, но я легко разобрал их разговор:

— Они победили клыкастого вожака. Они сильнее, чем кажутся. Нас пока мало.

— Они уйдут, они люди. Люди трусливые. Они не станут защищать мясо.

— Давайте нападём. Я не наелся с того детёныша.

— Давайте подождём старших. Они уже идут

— Да, как старшие скажут, так и будет.

— Если напасть прямо сейчас, то людей тоже можно съесть.

— Они сильнее, чем кажутся. Мы не смогли победить старого вожака, а они смогли.

— Значит они сильнее нас. Подождём старших…

Я решил попробовать поучаствовать в разговоре.

— Мы вам не враги. Мы победили большого зверя и взяли мясо. Это наша добыча. Но нам столько много мяса не нужно. Если нападете, мы будем драться. Если подождёте — мы возьмём, сколько нужно и оставим остальное вам.

— Хорошо, можете взять свою долю добычи. Вы не волки, но вы смелые, — раздалось отрывистое тявканье из-за ближайших кустов, всего-то в двух волчьих прыжках от меня.

Этого волка я не заметил, хотя сразу понял, что именно он вожак стаи и самый опасный противник. Я обратился к Пузырю:

— Отрежь ещё пару кусков и неторопливо лезь на дерево. Надо показать, что мы не боимся.

Пузырь посмотрел на меня, кивнул и, как ни в чём ни бывало, продолжил резать мясо. Когда мы залезли на дерево, Фея обозвала нас сумасшедшими, хотя и явно с оттенком уважения. Пузырь уселся на развилку, смыл засыхающую кровь с рук водой из фляги и изрёк:

— Когда мы победили этого огромного страшного буйвола, я вдруг понял, что мы уже сильно изменились за прошедшие два дня. Мы явно стали опытнее и сильнее. Не знаю, как вам показалось, но про себя я скажу, что почувствовал, словно перешёл на новый уровень. Как бывает в компьютерных играх — заработал достаточно опыта и получил новый уровень.

— Я бы не сказала так категорично про новый уровень, но тоже об этом подумала. Ведь ещё неделю назад я и представить себе не могла, что смогу вот так спокойно сидеть на дереве в незнакомом лесу, когда вокруг на ветках будут развешены куски сочащегося кровью сырого мяса, а внизу стая самых настоящих волков будет грызться между собой за лучшие куски. Но что самое забавное, мне начинает нравиться такая жизнь!

— Меня поразило не то, что мы справились и дошли — в этом я как раз почти не сомневался. И даже не то, что смогли победить клыкастого быка. Меня поразила перемена в Петьке — когда он стоял ночью в тёмном лесу возле окровавленной туши, а со всех сторон к нам приближались волки. Уверен, что ещё вчера от страха он бы бросил тесак и быстрее-быстрее стал карабкаться вверх на спасительную высоту. А сегодня он был готов биться за трофей с пятью волками, если бы в этом возникла необходимость. И что ведь забавно, я ведь тоже совершенно не боялся находиться внизу в окружении этих хищников! Похоже, мы действительно изменились.

Утром я проснулся раньше всех и не сразу сообразил, где нахожусь. Ноги затекли от неудобной позы, перед глазами были какие-то ветки. Мне понадобилось несколько секунд, чтобы вспомнить — я в Эрафии, в каком-то лесу, заночевал на дереве вместе с друзьями. Точнее, чуть выше своих друзей, так как в развилке, где мы вчера растянули и закрепили верёвками за толстые ветки сложенную вдвое палатку, невозможно было поместиться втроем. И я тогда полез выше, где заметил старое брошенное гнездо какой-то крупной птицы. В этом гнезде я и уснул, укрывшись своим одеялом и привязавшись на всякий случай верёвкой к дереву.

Я выбрался из гнезда, сложил одеяло и верёвку и стал спускаться вниз. Ленка и Петька, обнявшись и крепко прижавшись друг к другу, спали в импровизированном гамаке из брезентовой палатки. Я почувствовал болезненный укол ревности, но стал сам себя успокаивать — помещались лишь двое, кому-то всё равно пришлось бы спать отдельно. Фея одна спать не будет, значит либо я, либо Пузырь. На этот раз лишним был я…

Я спустился на землю, распугав пировавшую на объедках стаю каких-то птиц-падальщиков, похожих на необычно раскрашенных серо-коричневых сорок. От огромной туши остались лишь обглоданные кости, раскиданные почти по всей поляне. Волков нигде не было видно — этой добычи хватило, чтобы накормить до отвала всю стаю, теперь наверняка будут днём отсыпаться. Я собрал кости в одну кучу подальше от дерева, на котором мы спали. Побродил немного вокруг поляны в поисках ручейков, но воды не нашел. Вернулся под дерево, развёл неподалеку костёр, вскипятил из остатков воды чай. Потом слазил наверх и собрал с веток все наколотые куски мяса, порезал их, посолил, нанизал на прутья и стал обжаривать над костром.