Возрастное. Книга 3. Часть 5 - Лев Ефимович Фейгин

Ему, Шубину, за охрану данного «помещения» с тарой, Военторг платит по 200 рублей в месяц.

С первого Августа 1938-го года мы начали возить сюда всевозможную тару изо всех наших магазинов, а четверо нанятых постоянных рабочих стали эту ТАРУ ремонтировать.

Вот ТАК и ПОЯВИЛАСЬ у нас СВОЯ тарная база.

Уже находясь на этой базе, я принял на «подотчет» остаток тары прошлого времени. Первые две недели Августа я со своим коллективом на план не работал, обустраивался да «разгребал» «старое». Хоть эта причина и уважительная, но ведь за неё в магазине ничего не купишь. Для меня это не было случайностью, я об этом знал заранее. И был к этому готов.

Нужна была база, она у нас теперь имеется. Хорошая, просторная, на пять-шесть рабочих мест. Базу эту мы потом утеплим. Изнутри, войлоком и фанерой. Пока лето, пока тепло, можно работать и так. А к зиме мы поставим 50-литровый тепловой котел в моей конторке, и по водопроводным трубам будем обогревать помещение базы. В тепле, раздевшись, работать легче.

Работа – пошла. За первый месяц работы здесь, на базе, я получил порядка восьмисот230 рублей.

Как по количеству, так и по обороту тары, было ясно, судя из практики прошлых лет, а также из плана торговли Военторга, что для «выработки» мне «двойной» зарплаты, тары мне не хватит. Речь, конечно же, идет о таре, свободной от возврата поставщику товаров.

Выход из положения был вскорости найден. Мы составили калькуляции (расчеты) на «реставрацию», то бишь, восстановление ящиков, а также и всякой другой тары, согласно заказам «сторонних» организаций.

К примеру.

Из ОДНОГО «среднего» яблочного ящика получалось ТРИ мелких – для сапожных гвоздей. Эти же «ящички» годились и для разных шайбочек, подковок, набоек для обуви, и всякой другой мелочевки.

Ящики из-под мыла, головок сыра, или рыбы копченой, а также из-под ряда других товаров приходили в негодность после трех «оборотов». Те же, у которых доска потолще, после четырех. А из ОДНОГО такого «полуразрушенного» ящика «выходит» полторы, а иной раз даже и две небольшие бочки (бочкотары), которые можно использовать для густотертой краски, купороса, или кусков каустической соды.

Из ОДНОГО фанерного ящика для папирос мы собираем 3-4 ящичка, вмещающие 100 штук железнодорожных бирок, или токарные патроны, изготавливаемые техникумом «ДЕМОТ».

Такие вот «реставрации» делали мы. Да не единожды, а многократно. Как вы, надеюсь, помните, я должен был получать «доплату» в размере 10 копеек за каждый реализованный ящик. А за «реставрированный» ящик я получал намного больше.

В первой «реставрации», за ящик я получал 30 копеек «доплаты», во второй – от 50 до 75 копеек, а то и 1 рубль, а в третьей – аж «цельный» рубль.

Что касается оплаты рабочим, то они – сдельщики. Материала – ящиков – всегда более чем достаточно. На ремонте тары месячная зарплата была от 650 до 700 рублей. Бондари231, изготовляющие новые бочки из прежних ящиков (сухотарка) получали 750-800 рублей. Такая же зарплата – за изготовление бочек для засолки овощей или для хранения вина, да таких, чтобы не текли. Бочки эти делались из новой, сухой клепки твердых пород. На изготовлении таких бочек могут работать только высококвалифицированные бондари с большим стажем работы. А выработка человека, при производстве бочкотары, и ТОЛЬКО ВЫСОКОГО КАЧЕСТВА, зависит от его поворотливости.

У нас трудятся два «исконных» бондаря. Оба, Кайнер232 Гриша233 и Левин234 Зяма235, – на одной и той же работе, а заработки236 у них – разные. У Гриши – 1100 рублей в месяц. У Зямы – 1300 рублей. У Левина слава по всему Днепропетровску, он – отличник, «ударник237», Стахановец238.

Два молодых, лет по 30, плотника, Дудко Павел и Захаров Семён239, перешли к нам из хозчасти240. С самого первого дня они работают на производстве тары. Они довольны заработком. Наши бондари научили их бондарной профессии, правда, не всем «тонкостям», а только изготовлению СУХОТАРКИ (ящико-тары).

Я придерживаюсь закона, что ВРЕМЯ – ДЕНЬГИ.

Прошло всего лишь полгода, а я уже привык к своей стабильной зарплате – порядка 1000 рублей. (И это при моем окладе в два раза меньше.) В прямой зависимости от этой суммы, у нас в семье, где почти все уже взрослые, изменились и расходы.

Для сбора тары у магазинов, близлежащих к нашей тарной базе, за нами, с нашего конного двора, закрепили коновозчика, Захарова Николая Андреевича. Ему – лет за полста, он – дядя нашего плотника Семена. Весь день, и каждый день – он работает у нас на базе. Лишь в конце дня уезжает он на конный двор.

Кроме того, все подводы везут к нам всевозможную тару.

Итак, у меня «хлопот полон рот241».

Меня освободили от должности завхоза, оставив за мной ставку, плюс упомянутые надбавки по переработке тары.

Произошло это десятого Марта 1939-го года. (Смотрите запись № 4 от десятого Марта 1939-го года, на странице № 2 в моей трудовой книжке.)

В связи с чем это произошло? – Спросите вы.

А вот как…

В самом начале Марта 1939-го года состоялось собрание торга.

– Мы издавна знаем, – сказал начальник торгового отдела Военторга Роман Александрович Кондратьев, – что любая тара, стоит её только вскрыть, как она теряет цену – от 25% до 40% её стоимости.

– А я вот вижу баланс за 1938-й год, – сообщил главный бухгалтер Военторга Степан Авксентиевич Щербина, – и могу сообщить вам следующее… Только лишь за второе полугодие 1938-го года, то есть, с тех пор, как Лев Ефимович Фейгин работает завхозом на тарной базе, он вернул нашему торгу ВСЕ УБЫТКИ! Даже ЗАПЛАНИРОВАННЫЕ!! За ВЕСЬ 1938-й год!!!

– И далее… – произнес главбух. – Я уже сегодня вижу по балансу за Январь и Февраль текущего, 1939-го года, что наша тарная база работает с прибылью.

– Поэтому считаю, – закончил он свою речь, – что для пользы дела, торгу необходимо немедленно освободить Льва Ефимовича Фейгина от обязанности завхоза и назначить его ЗАВЕДУЮЩИМ тарной базой, с тем же окладом и такой же надбавкой по переработке тары.

Так всё и произошло…

В летние сезонные дни заготовители овощей и фруктов случайно закупят где-нибудь, в колхозе или совхозе, вагон, два, а то и больше, помидоров, винограда, или чего-либо еще.

Требуется срочно отгрузить поставщику тару железной дорогой. А где ты, заведующий тарной базой, её, эту тару, возьмешь? Тары на базе нет, еще весной она была вся отправлена потребителям, согласно договорам.

Но, надо исхитриться, «добыть». Вот тут и идешь по другим базам, отыскиваешь, и, в конце концов, «находишь». Только ведь взаймы