Состязание - Дмитрий Автомонов

Поддерживая голову, Олег сел и оперся спиной на стену. Морщась и потирая глаза, пытаясь хоть как-то прогнать остатки наркотического сна, он старался ни о чем не думать. Слишком многое его беспокоило, а позволить этим мыслям завладеть собой, означало упустить реальность происходящего и здравую оценку событий, которые ждали его в новом дне.

Он не знал, сколько был без сознания. По желанию есть и пить, так и вовсе казалось, что гораздо больше одной ночи.

Кое-как поднявшись на ноги и продолжая опираться на все, что попадалось под руку, Олег подошел к окну, напоминавшему по своему строению диафрагму фотоаппарата. Листовое железо, закрученной спиралью вилось с внутренней стороны окна, оставляя приоткрытой лишь небольшую круглую область, сквозь которую в комнату пробивался солнечный свет.

Выглянув на улицу, Олег увидел все тот же каменный забор, который сейчас казался намного больше, чем ночью. Комната, в которой он находился, располагалась на втором этаже, позволяя увидеть обширную территорию вокруг постройки. По бледно-зеленым газонам, трава на которых только-только начала желтеть, ходили сразу несколько патрулей по три человека в черно-фиолетовых комбинезонах. Их лица, скрытые под полумасками напоминали собачьи морды: такие же безразличные ко всему вокруг, кроме поиска врага и готовности разорвать его. Или в случае людей, изрешетить пулями, пока чужое тело не превратиться в подобие органического дуршлага.

Пожав плечами, Олег потянулся. Противное похрустывание заполнило собой тишину комнаты. Сделав несколько простых упражнений для разминки, мужчина заглянул в оба ящика тумбочки, но они были пусты. На крючке у двери, который он раньше не заметил, сейчас висели чистые хлопковые штаны, широкие, не сковывающие быстрых движений, и серая майка с номером один. На полу стояли легкие кроссовки. Нехотя, он оделся и взялся за дверную ручку, в полной уверенности, что выйти наружу ему не удастся.

Но дверь легко открылась.

Выглянув в коридор, Олег медленно выдохнул. Весь второй этаж был огромной балконной секцией, разделенной на шестнадцать участков, от каждого из которых вниз, где был просторный холл, спускалась лестница. Ступив на первую ступеньку и неуверенно покачавшись на одной ноге, он все же пошел дальше.

Посреди холла, располагался винтовой фонтан. Спускаясь с потолка, как сосулька с причудливыми вырезами и выступами, наполовину металлическая, наполовину каменная конструкция сочилась водой, падающей в специальный резервуар, похожий на небольшой бассейн или чашу из цельного куска породы, пористая структура которой поблескивала все в том же солнечном свете, которого на первом этаже было значительно больше из-за широких окон, ничем не закрытых и сделанных из самого обычного стекла. Вокруг царили коричневые и золотые цвета, а пол был сделан из светлых восьмигранников, словно огромный пазл оттенков белого, без рисунка и смысла, и все же складывающийся в единую картину. Вокруг фонтана стояли несколько столов и стульев из темного дерева.

Ступив на пол первого этажа, Олег увидел у дальней стены еще одного мужчину, сидящего у окна и глядящего на что-то во дворе. Он был худой, ребра и ключицы сильно торчали, проглядывая даже сквозь майку, на которой была цифра семь. Бритый под ежик, с резкими чертами лица и рассеченной правой бровью, на которую было наложено четыре шва. На бледном плече у него выделялась старая татуировка: птица-падальщик и непонятная цифро-буквенная маркировка под ней, за которую держались острые когти.

Наверху послышались звуки других открываемых дверей и на балконах начали появляться будущие участники состязания.

Олег знал, что у него будет еще много времени изучить их всех, но все же не мог сопротивляться интересу, и стоял с задранной головой, глядя на них снизу вверх.

Почти всем было от двадцати пяти до сорока, стандартный возраст для шоу. В основном способные держать в руках тяжелое оружие. Мужчины и женщины со смесью страха и решимости в глазах. Они напоминали буйволов, способных поднять на рога даже льва, но запрограммированные природой на психологию жертвы, не способной дать отпор настоящему хищнику.

Кто-то нерешительно стоял на месте, другие уже спускались, не сводя взгляда с Олега. Им еще не дали отмашки на убийство друг друга, но, так или иначе, каждый уже примерялся, куда будет больнее ударить и как проще разделаться с крепким противником.

Альбиноса среди них не было. Наверняка он все еще был в лазарете, что совершенно не удивительно: после подобных ран немногие выживали, не говоря о том, чтобы оставаться в сознании и пытаться хоть как-то привести себя в порядок, еще и напевая что-то. С каждой мыслью о нем, он становился все более страшным противником.

Олег обернулся к мужчине с татуировкой, но тот по-прежнему не обращал никакого внимания на происходящее. То, что творилось за окном, интересовало его куда сильнее.

— Интересно, нам бросят хоть одну косточку или так и будут морить голодом?

Смуглый парень, наверное, самый молодой из всех присутствующих, вышел вперед и устроился за самым близким к фонтану столом, закинув на него ноги.

Никто ему не ответил. Люди осматривались вокруг, оценивали своих соперников. Никто даже не пытался подойти к большим двустворчатым дверям, ведущим на улицу. Никто не собирался уходить или бежать. Каждый был здесь по своей воле и знал, что может получить в случае успеха.

Олег замер возле мраморной колонны, с вырезанными на ней ангелами. Образы крылатых божественных посланников вызывал лишь вымученную улыбку, напоминая о том, что никто кроме тебя самого здесь не поможет. А глядя на толпящихся и мало что понимающих людей вокруг, казалось, что еще чуть-чуть и состязание начнется прямо здесь и сейчас. Неприязненный взгляды и «случайные» толчки плечами становились все агрессивней.

Вполне понятно, к чему бы это привело в конце концов, не откройся дверь. С грохотом тяжелых сапог внутрь вошли трое. Два охранника в неизменных масках и комбинезонах, и высокий мужчина с бульдожьим лицом, в прямом смысле, перекошенном косым шрамом от давнего ожога.

Он скривил губы, оглядывая всех собравшихся.

— Неужели теперь всякий сброд может попасть в состязание? Как вы вообще здесь оказались? Ты! Худощавая, да я тебя двумя пальцами переломлю!

Мужчина указал теми самыми пальцами на худенькую, почти миниатюрную брюнетку в майке с номером двенадцать. Несмотря на вполне достойную для девушки мускулатуру рук, ее тело на самом деле было совершенно неразвитым.

— А ты, детеныш, — следующим объектом для нападок стал парень за столом, — тебя что, не научили хорошим манерам?

— Да засунь ты себе эти ма…

Он не успел договорить, как казавшийся неповоротливым мужчина с бульдожьим лицом, в один скользящий шаг оказался рядом с ним и выбил стул из-под него так легко, будто на нем не покоилось восьмидесятикилограммовое тело. Парень вместе с грохочущими деревяшками покатился по полу. Но стоило отдать ему должное: сдаваться он не собирался. Вскочив на ноги, словно только что не его приложили спиной о камень, он, не проронив ни звука, бросился на своего обидчика.

Охранники едва схватились свое оружие, но поднятая рука, бывшего здесь главным, мужчины с ожогом, остановила их. Он легко переместил весь свой вес на одну ногу, оттолкнулся от пола и в высоком прыжке резким ударом кулаком сверху вниз, отправил в бессознательное состояние приближающегося к нему парня. Тот растянулся во весь рост, раскинув руки в стороны и дергаясь от боли. На его груди красовалась цифра три.

— Слушать меня! — заорал мужчина, лицо которого побагровело, а рубцы налились кровью, — И может, тогда вы выйдете на арену не покалеченными. Для вас я Сержант, а вы теперь атлеты. И в следующие дни я сделаю из вас настоящих бойцов, готовых убивать легко и просто, не задумываясь о том, кто перед вами.

Он сделал выражение своего лица еще страшнее, как будто это было возможно, и закончил.

— Если доживете до состязания, то хотя бы сможете умереть достойно. А сейчас, легкий завтрак. У вас десять минут, потом общий сбор на улице. Посмотрим, на что вы способны.

Сержант со своей свитой удалился. На смену им появилась пара щуплых мужчин, катящих перед собой тележки с тарелками. Они быстро расставили блюда на столах и удалились, прикрыв за собой дверь.

Упрашивать себя никто не заставил. Даже мужчина с татуировкой, теперь одним из первых подтянул к себе блюдо с протеиновой кашей.

На вкус это было отвратительно. Олег глотал, не жуя, стараясь не вдыхать аромат, едва ли поддающийся описанию. Некоторых уже тошнило, что только ухудшало общую атмосферу. Но, так или иначе, это была единственная еда, которая насытит и позволит не отключиться и не выпасть из реальности от истощения.

Он смог разобрать в составе кукурузную муку и другие злаки, перемешанные с насыщенными белками порошками. По консистенции эта дрянь напоминала клейстер, липнущий к пищеводу и никак не доходящий до желудка.