Весь Рафаэль Сабатини в одном томе - Рафаэль Сабатини
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Подожди, ради Бога, минутку, — сказал он наконец, все еще сомневаясь, — но ведь нельзя же арестовать меня, не предъявив мне обвинения. В чем они хотят обвинить меня?
— В умышленном введении регента в заблуждение в финансовых вопросах, а также в том, что сосредоточение в твоих руках, руках иностранного авантюриста, государственных финансов представляет собой опасность для государства. Кроме того, в обвинении прозвучит что-то, что я плохо поняла, о махинациях с государственными обязательствами.
Эти ее слова развеяли у него последние сомнения. Его быстрый ум начал искать выход из положения. Но следующие ее слова показали ему, что она успела подумать обо всем:
— Ты не должен терять ни минуты. В любой момент они могут прийти за тобой. Они не должны тебя найти.
— Спрятаться? Убежать?
— Лучше это, чем то, что тебя ждет.
Он был сейчас больше тронут ее тоном, ее вдохновленным лицом, которое он так часто вспоминал, чем смыслом сказанного.
— Ты еще не понял? — воскликнула она. — Они решили повесить тебя. А остальное — суд и приговор — это просто комедия.
— Для них, но не для меня. Но… Они не посмеют. Ведь это было бы просто убийством.
— Конечно. Но убийству был бы придан вид законности. Ты хочешь в этом убедиться? — она подошла к нему ближе. — Ты знаешь, чего они боятся и почему стремятся все сделать в тайне? Вмешательства регента. Твое спасение — попасть в Пале-Рояль. Регент сможет унять их. Скорее, Джон. У тебя не осталось времени.
Он еще мгновение стоял в нерешительности, потом потянулся к звонку.
— Я прикажу подать мой экипаж.
— Ты будешь в большей безопасности, если поедешь в моем, — сказала она ему. — Он у дверей. Ливреи твоих лакеев могут позволить им схватить тебя по пути во дворец.
Он сразу понял разумность этого и ее страх за него, но все-таки ему мучительно не хотелось становится ей обязанным. Запнувшись, он произнес:
— Ты очень добра ко мне.
Она с облегчением рассмеялась, смех обнажил ее сильные, белые зубы, осветил ее лицо, к которому вернулся его обычный цвет, и она стала такой же красивой и привлекательной, какой он ее знал раньше.
— Я пришла спасти тебя и на полпути не остановлюсь, — она говорила, а он удивлялся, как быстро ее лицо вновь стало серьезным. Она накрыла голову капюшоном и повелительным тоном добавила: — Быстрее, Джон. Лучшее, что мы можем сделать, это поспешить.
Он пошел к двери, чтобы открыть ее, когда снизу раздался шум подъезжавшей кареты. Он прислушался. Чей-то голос скомандовал остановиться, и цоканье копыт прекратилось.
Они переглянулись.
— Боже мой! — в отчаянии воскликнула она. — Неужели я опоздала?
Он быстро подошел к окну и посмотрел вниз.
— Лучники, — сказал он, поворачиваясь к ней. Что бы ни творилось в его душе, он сохранял полнейшее спокойствие, даже улыбнулся ей: — Это делает вашу информацию похожей на правду.
Она ломала руки.
— Джон! Джон! Тебя схватят.
— Нет, нет. Пока еще нет. Подожди.
Он стоял задумавшись, и в этот момент быстро вошел Лагийон, на лице его читалась тревога.
— Господин, внизу вас спрашивает офицер. С ним отряд лучников и карета.
— Я видел, — он был спокоен. — Попросите его подождать несколько минут. Скажите, что долго я его не задержу. Потом принесите мне шляпу, трость и ожидайте меня в галерее.
Когда Лагийон вышел, мистер Лоу повернулся к графине, которая была очень испугана.
— Ты уходишь? — спросила она, задыхаясь.
— Да. Но не так, как ты предполагала. К счастью, в этом доме есть черный ход на улицу Кольбер. Поскольку они не думают, что я все знаю, то вряд ли охраняют его. Дворецкий посадит тебя в карету. Я тебе буду благодарен, если ты на ней объедешь дом и подъедешь к черному ходу. Там я буду ждать тебя. Пошли.
Он подошел к двери в коридор.
— Джон, ты уверен, что все получится, уверен? — спросила она.
— Вполне. Пошли.
Впоследствии он вспомнил, что в тот момент, когда он открывал дверь, раздалось быстрое шуршание шелкового платья. Но сейчас он не обратил на это внимания.
Они прошли коридор и вошли в галерею, где возле мраморных ступеней стоял Лагийон со шляпой и тростью мистера Лоу.
— Офицер ожидает вас, господин.
— Очень хорошо. Попросите его еще минуту обождать. А сами проводите госпожу графиню к ее карете.
Он оставался неподвижен, пока не замер стук ее каблучков. Потом он быстрым шагом покинул галерею через узкую дверцу справа от него.
Когда ее экипаж подъехал к выходу из его дома на улицу Кольбер, он уже ждал его. Карета быстро помчалась прочь, едва он в нее впрыгнул. Она повернула на улицу Бон-Анфан, а оттуда на улицу Сент-Оноре.
Опасность обострила чутье мистера Лоу, и теперь он живо осознавал странность ситуации, в которую попал, находясь рядом с этой напряженно сидевшей возле него дамой, которую он встретил оскорблениями и которой теперь, по всей видимости, был обязан жизнью. Во всем этом было многое, чего он не понимал, многое, что ему было необходимо узнать, и о чем он не знал, как спросить.
— Я теперь твой должник, — неуверенно заговорил он.
— Это тебе, конечно, очень неприятно.
— Я не могу быть настолько неблагодарным, чтобы согласиться с тобой.
— Не можешь? Боже! Какой ты стал чопорный, Джон.
Он видел, как легко она называет его по имени, и в то же время не мог заставить себя назвать по имени ее.
— Разве чопорность в том, чтобы признать, что кому-то должен. Будем надеяться, что по крайней мере для тебя не будет никаких… никаких неприятных последствий.
— А какие тут могли бы быть последствия?
— Ты сказала мне, что твой… муж является участником заговора.
— И из этого ты сделаешь вывод, что мое уважение к тебе больше, чем к графу Орну.
— Я не могу позволить себе никаких выводов в том, что касается тебя.
— Ты и раньше их никогда не делал, не так ли? — голос ее стал твердеть.
Он на мгновение задумался, а потом уверенно ответил:
— Никогда.
— Правда? Никогда? Ну что ж, тебе виднее.
— И, во всяком случае, я не настолько тщеславен, чтобы сделать такой вывод, который ты сейчас предположила.
— Ладно, не переживай.
