"Фантастика 2024-126". Компиляция. Книги 1-23 (СИ) - Анин Александр

Крестьяне здешние, надо сказать, это прочувствовали, но как-то уж медленно. Еще два года назад был принят общинный приговор о расширении огородных культур и подачи просьбы барину. И все заглохло. Пахом как-то невнятно объяснил причины, но Дмитрий понял главное — старосте и всем остальным крестьянам было неохота да и страшно выезжать из деревне. Да в этом отношении с ними каши не сваришь!

Не выслушав до конца, приказал собрать общинный сход, надо поговорить. Пахом, в общем-то, довольный — то, что они затянули с мирским приговором, был явный его косяк, поспешил по домам. А Пахомиха — жена старосты — принесла во двор скромное угощение — хлеб да квас.

Что же, сам виноват и гонец в этой деревне, видимо, не был. Но квас попробовал, ощутил — ядреный квас, хороший. Матросы после водки откровенно были с похмельными, тоже навалились на квас. А вот Яшка Кривой «со товарищи» явно были голодными — съели хлеб полностью да еще крошки подобрали.

Но потом пришел Пахом с сообщением, что мирской (общинный) сход будет после обеда. Раньше никак, молодые мужики специально побежали по лесам и лугам собирать людей, но пока соберут, всяко пройдет несколько часов.

— А пока, барин, ваше сиятельство, милости прошу к столу, жена моя дикого кабанчика сготовит. Только на утрени, как чувствовал, сготовил!

Пахом выжидательно смотрел на князя, но тот и не хотел. Такая была жирная уха из местных рыб, что и через почти полдня не хотелось.

— Люди мои, если хотят, пусть пообедают, а я лучше по хозяйствам пройду, дома да огороды посмотрю.

Хозяин — барин, это еще в XXI веке половицу говорили. А уж в XVIII столетии так это как юридический постулат был. Конечно, пошли, а Пахом еще с дозволением князя забегал вперед, открывал двери в ограду.

Зато хлева осматривались им обязательно, и он быстро сделал обший вывод по всей деревне:

Во-первых, хлева, впрочем и дровяные сараи строились здесь капитально, в лесу все-таки, но почти без гвоздей. Когда современники хвалят своих средневековых предков, которые без гвоздей строили дома, они не понимают, что это не показатель мастерства, а всего лишь показатель нищеты.

— На руднике будут теперь варить железо, — опять сообщил Дмитрий, — много и для крестьян моих дешево. Не пропускайте;

Во-вторых, из животных же, прежде всего, всегда имели лошадь (часто две), корову. Иногда свинью, и никогда овец и коз. Из птичек в лучшем случае куриц. Все остальное всего лишь предусматривалось, что данный вид скота вообще-то имеется, но в единичных экземпляров;

— В третьих, чем Дмитрий был откровенно порадован, пол-огорода уже везде (плюс-минус) занимал картофель. Интересно, тогда почему при таком его количестве, мало свиней?

Спросил Пахома и тот подтвердил, что картоху ныне крестьянский мир (община) много ест. И если старшие еще едят из необходимости, хлеба-то мало, то молодежь, а ныне уже средние мужики едят с удовольствием.

Репу же садят мало. Опять же, Дмитрий заметил общую тенденцию, картофеля мало садят, увеличивается площадь под репу, и наоборот. А вот под все овощи площадь небольшая, явно только для себя, чтобы питаться, на рынок немного растят. Разумеется, сами крестьяне в столицу не ездят — далеко, а корабли не берут, объемы ранее были заняты под железную руду и каменный уголь.

Теперь положение изменилось, железную руду возить совсем прекратили, под уголь объем резко уменьшили. Стали перебрасывать железо в брусках и, может быть, это еще надо решить, различные железные изделия.

Вот же! Если раньше он тупо хотел сократить корабли и команды, думая так сократить расходы, то теперь понимал, что у него крестьяне — это золотое дно, которые очень мало используются. И для ущерба для Санкт-Петербурга, не проходит продовольствие и продукция кустарной крестьянской промышленности, и для ущерба для крестьянства, сколько они денег недополучают. А в конце концов, не дополучает и их владелец и государство!

С этого он и начал говорить. В ближайшие дни и уж точно в эту осень, не зря он туда едет, на руднике начнут варить железо, кстати, теперь ее можно купить прямо на реке около своего населенного пункта. Но главное, из-за этого значительно увеличится свободное место. Все крестьяне могут свободно ездить в столицу со своим товаром. При чем оплачиваться будет сам крестьянин, его продукция в десять пудов будет совершенно бесплатная.

Мужики все мыслили рационально, большей частью пропуская всякую дребедень. Сразу вопрос, сколько стоит проезд?

Дмитрий понимал, что деревенские мужики — народ крайне осторожный. Знает, что все с него сдирает в три шкуры. Вот и новая реформа мыслится ими, прежде всего, как очередное ограбление. Поэтому он сразу сказал без двойного дна:

— Проезд на моем корабле будет стоить пять копеек в одну сторону, значит, общий проезд десять копеек. Плюс еще пошлины всего один алтын.

Сравните, товар ваш, который вы везете, даст вам от 1 рубля до двух, в зависимости от цены. Можете поехать на своей лошади. Эта, так называемая бесплатная поездка обойдется вам в десять копеек.

Подождал, послушал недоверчивый ропот, бесстрастно подсказал статьи расходов: дорога платная, хоть копеечка да стоит, пошлина при въезде, за появление в городе, наконец, лошадь надо кормить.

И еще третий путь. Вообще не ездить. Да-да, не удивляйтесь, об этом я и раньше говорил, приказчики, кроме налогов, еще, по согласованию, брали и вашу продукцию. Было такое?

— Да они мало брали и не всякую продукцию. А кустарный товар так воопче не брали, ваше сиятельство, — разочарованно сказал здоровенный черноволосый, по виду богатый мужик, демонстративно сидевший в первым ряду. Наверняка ведь, хотел претензии высказать!

Вот! — подтвердил князь Хилков правильность претензий, — теперь же два приказчика специально будут ехать на корабле, брать всю продукцию и в любом количестве. При этом деньги за ваши товары вы будете получать сразу и в полной мере. Работайте и обогащайтесь!

Он еще не сказал, что по осени, когда товаров у крестьян будет много, приказчики будут получать право нагружать все корабли каравана и даже пароход. Все уведем!

Вот, ваше сиятельство, мы, канешно, вам во всем верим, но обчество как-то сомневается, нет ли здесь какого обмана?

— Ага, а увидеть не можете, — ехидно смотря прямо в глаза богатому умнику, сказал Дмитрий, — и теперь пытаете меня, чтобы я вам сказал, как я вас, князь Хилков, обманываю, а?

Мужик все-таки смутился, а Дмитрий увел взгляд. Мужик ему откровенно нравился, так что поучил немного за дерзость и ладно.

— А вопрос вообще-то правильный и хорошо, что вы спрашиваете у меня. Я же в каждой деревне и селе отвечаю. Вам, мужики, открывается выбор — первое, вы едете сами, продаете в столице по столичной цене. Но и платите сами все расходы, теряете массу времени. Если сумеете хорошо продать, замечательно. В конце концов, вы мои крестьяне, я очень заинтересован, чтобы у вас были деньги на государственные налоги и на повинности мне.

Ну а если нет? Если скажем, кому-то из вас не хватает времени или вы не умеете торговать? Это ведь столица, там много ловкачей, которые спят и видят, как обмануть. Вот тогда есть приказчики — специальные торговцы на моей службе. Получите вы немного меньше, не так, кстати, и через чур, зато без нервов, без траты времени. И за это время наработаете еще. Ну а заработаю за счет разнице в цене.

Тут ведь закавыка состоит не в том, кто будет торговать, а сколько вы сделаете. И в продовольствии и в кустарной продукции. Понятно?

Глава 13

Крестьяне ему дружно ответили и, похоже, по-настоящему искренне. Достучался он до их каменного разума. А вот теперича, ха-ха, начнем ответный процесс. Я ведь тоже могу громко сказать ФЕ! При чем все с согласной буквы.

— Ну вот, ежели мы о торговле поговорили, надо поговорить и о ваших товарах, — предложил Дмитрий. Оценил их: — Работаете вы много и старательно, а вот толку маловато.