Человек ниоткуда - В. Бриджс

Луч надежды озарил его несчастное лицо.

— В подобных случаях я против гласности. Прежде всего, я слишком занятой человек, чтобы терять на это время, а затем, человек этот удрал и ущерба не причинил. Я вовсе не желаю видеть полицейских, разгуливающих по моему дому. (Это была сущая правда.) Но вы должны впредь быть более осторожны, — прибавил я строгим голосом.

— Конечно, сэр, конечно, я никогда больше не буду довольствоваться рекомендацией по телефону. Я буду вам безмерно благодарен, если вы разберетесь в этом деле. Этот подлец, видимо, имел сообщника в доме сэра Генри.

— С сэром Генри вы сами разбирайтесь, как знаете, — сказал я. — Я хочу только одного, чтобы меня оставили в покое.

Я повернулся, чтобы уйти. Он проводил меня до выхода, все продолжая кланяться на ходу и давая обещания, что мой покой не будет нарушен и что он до гробовой доски останется моим должником.

Вполне удовлетворенный результатом этого разговора, я отправился обратно на Парк-Лэйн и по дороге остановился на Бонд-стрит купить себе полотняный пояс, который носят на теле. При тех беспокойных условиях, в которых я теперь жил, нельзя было разгуливать по улицам с десятью тысячами фунтов в кармане.

По дороге домой я без всякого неудовольствия вспоминал события предыдущей ночи.

Мне было весьма приятно, что один из моих незнакомых друзей несет, наконец, на своем лице явственный след моего рукоприкладства. Кто бы ни был этот Френсис — таинственный ли Гуарец или другой джентльмен с подобными же намерениями, — я во всяком случае был уверен, что узнаю его в ближайшие дни в любом костюме, и я дал себе клятву, что ни один иностранец с обезображенным носом не осмелится подойти ко мне на близкое расстояние.

Все послеобеденное время я сидел дома, надеясь, что Билли даст о себе знать. Но пробило шесть часов, а о нем не было ни слуху, ни духу. Огорченный, я спустился по лестнице, чтобы узнать о здоровье Мильфорда, и застал его в кладовой. Он сидел, вполне одетый, в вольтеровском кресле и читал «Дейли Телеграф». Сестра ушла.

— Я не могу понять, Мильфорд, — сказал я, — как это вас угораздило заболеть?

— Я думаю, сэр, — сказал он медленно, — что это от кружки пива у Гранвиля.

— Но ведь ясно, что, если пиво отравило вас, оно должно было отравить всех остальных, — заметил я.

— Не думаю, чтобы пиво отравило меня, сэр, если бы я был один, — сказал он, подчеркивая последнее слово.

— Что вы хотите этим сказать, Мильфорд? — спросил я.

Он нервно заерзал в кресле.

— Видите ли, сэр, это, может быть, дико, и вам покажется, что я сошел с ума, но я не могу освободиться от мысли, что один человек, с которым я говорил, всыпал мне чего-то в кружку, когда я отвернулся.

— Человек? Какой человек?

— Был там в баре один молодец, сэр. Высокий малый, вроде иностранца. Он начал со мной разговор, когда я туда пришел, а между тем, насколько я помню, я его никогда раньше не встречал. Мне кажется, это он всыпал отраву мне в питье.

Эта теория Мильфорда целиком совпадала с моими собственными подозрениями.

— Могли бы вы его узнать? — спросил я.

— Конечно, сэр. Высокий малый с черными волосами, и одно плечо у него немного выше другого. Мне он не понравился с первого взгляда.

Я только хотел заметить, что, может быть, хозяин этого заведения сумеет нам что-нибудь сказать об этом джентльмене, как послышался стук и вошла горничная.

— Простите, сэр, — сказала она, — мистер Симсон пришел.

Наступил затруднительный момент, так как я, конечно, не имел ни малейшего понятия, кто этот мистер Симсон. Но Мильфорд еще раз выручил меня.

— Я послал за ним, сэр. Вы говорили, что хотите завтра проехать до Вудфорда, если будет хорошая погода; вот я и вызвал его, чтобы вы сказали ему, понадобится ли вам автомобиль.

Для меня это было, конечно, новостью. До сих пор я не имел понятия, что принадлежу к благородной армии автомобильных собственников.

— Очень хорошо, Мильфорд, — сказал я, вставая. — Я думаю, что буду сам управлять автомобилем, если будет приличная погода.

Я поднялся по лестнице и застал мистера Симеона в вестибюле. Он оказался маленьким, темненьким, гладко выбритым человечком, одетым в обычный костюм шофера.

— Добрый вечер, сэр, — сказал он, делая под козырек. — Я забежал только, чтоб узнать насчет машины. Мистер Мильфорд сказал мне, что она вам может понадобиться завтра для поездки в Суффольк.

— Да, — сказал я, — если будет хорошая погода. Пока что я решил ехать в Вудфорд на автомобиле, а не по железной дороге.

— Вы хотите, чтоб я управлял, сэр? — спросил мистер Симеон.

Я быстро соображал. У меня нет большого опыта в шоферском деле, но все-таки в Буэнос-Айресе мне приходилось со средним успехом управлять автомобилем в разных случаях моей жизни. Смущал меня только вопрос о Билли. Если он придет вовремя, я хотел бы взять его с собой до Вудфорда и высадить у первой гостиницы. Но в таком случае Симеон может нас выдать одному из слуг Морица. В результате я решил сам управлять автомобилем.

— Нет, Симеон, — сказал я, — вы мне не нужны. Подайте автомобиль в половине одиннадцатого и снабдите его достаточным количеством бензина. Я буду только два или три дня в отсутствии.

Он снова почтительно козырнул и удалился.

Последнее открытие привело меня в чудесное настроение.

Имея в своем распоряжении автомобиль, я чувствовал себя лучше снаряженным для визита в Вудфорд. Я совершенно не доверял мистеру Морицу, а ведь автомобиль чертовски удобная вещь, если хочешь внезапно, без предупреждения, покинуть какое-нибудь место.

Единственным темным пятном на моем горизонте было отсутствие Билли. Я начал было опасаться, что он уже вошел в дело Мансуэлля и что мне придется обойтись без него. Но, в надежде на лучшее, я поднялся наверх и начал не спеша одеваться на бал лорда Сангетта.

К восьми часам я заказал себе легкий обед, во время которого давал наставления горничной относительно Билли.

— Скажите ему, — объяснят я, — что я скоро буду обратно и могу его оставить у себя на ночь. Надеюсь, комната есть?

— О, да, сэр, — ответила горничная, — нужно только проветрить постель.

— Сделайте это и, что бы там ни было, не выпускайте его.

Я подождал до половины одиннадцатого: Билли все еще не показывался. Я надел шляпу и пальто, вызвал экипаж и велел кучеру везти себя на Бельграв-сквер.

Дом Сангетта оказался большим особняком, окруженным парком, — он занимал весь угол улицы. У входа была колоннада вроде греческого портика, от которого спускался красный навес к главным воротам.

К дому подъезжало множество автомобилей и экипажей. Тут же стоял полисмен и устанавливал порядок их следования.