В поисках волшебного камня - Андрей Саломатов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Кажется, в темноте мы забрели не туда, — озабоченно произнес он и смачно сплюнул на землю. — То-то я смотрю, куда-то березы с елками подевались. — Он показал на дерево и спросил: — Ты не знаешь, эти штуковины можно есть?
— Кажется, это айва, но я не уверен, — пожал плечами Филипп. — А где мы сейчас находимся?
— Где-где, у тебя на бороде, — ответил подменыш. — Это паршивое место. Я бывал здесь всего один раз, еле ноги унес. Дядюшка упырь мне о нем много рассказывал. Такие страшные вещи! Нечисть в этих местах уж очень свирепая.
— Чья бы корова мычала, а твоего дядюшки упыря молчала, — перебил его Филипп.
— Законы у них совсем другие, — продолжил Кинтохо.
— Еще хуже, чем у вас? — удивился Филипп.
— Может и не хуже, но какие-то непонятные, — ответил подменыш. — В землянках они не живут, потому что здесь земли нет, один песок, да камни. Болотную воду им пить нельзя, земляных жаб они не едят.
— Ты ведь тоже жаб не ешь, — справедливо заметил Филипп.
— Я не ем, потому что мне не хочется, — начал объяснять Кинтохо. — А они не едят, потому что им запрещено законом. Зато белену жрут охапками. Налопаются её, и давай гоняться друг за другом. Я один раз попробовал съесть пару листочков, потом три дня перед глазами шастали белые привидения. Жуткая гадость! Зато у них в лесу растут арбузы и дыни. Это такие большие и очень вкусные яблоки…
— Да знаю я, что такое арбузы и дыни. Ты бы мне ещё про картошку рассказал, — не дал ему договорить Филипп. — А чьи это арбузы?
— Ничьи. Вон, видишь, между деревьями лежат? — указал вдаль подменыш. — Берем по одной штуке и быстро исчезаем. И занес же нас черт в такую глухомань.
— А разве нельзя дойти до Черного Камня через этот лес? — спросил Филипп, которому очень не хотелось возвращаться в лесную чащу. — Честно говоря, мне все равно, какая нечисть будет за мной гоняться. А здесь все-таки растут арбузы и дыни. И вон на деревьях какая-то фигня висит.
— Дойти-то, конечно, можно, — поморщившись, ответил Кинтохо. — Но не нужно. Я не знаю, как нас с тобой ночью не слопали. Здесь же твой магический круг не действует. Поэтому, давай лучше сматываться. С той нечистью я хотя бы знаком. А с этими пока разберешься, они тебя десять раз сожрут.
— Не действует круг, — озабоченно повторил Филипп и вдруг хвастливо добавил: — Ерунда! После ваших мертвецов мне уже никто не страшен.
— Посмотрим, — усмехнулся подменыш.
Солнце поднималось все выше и выше, жара становилась все сильнее, и Кинтохо заторопился.
— Хватит рассиживаться, — деловито проговорил он и направился к арбузам. — До полудня нам надо успеть вернуться в лес. Здесь даже тень какая-то бледная. Не отдохнуть, не напиться воды.
Между деревьями пробежала крупная ящерица и юркнула под узловатые корни. Высоко в знойном небе, где-то над арбузной поляной кружили большие черные птицы. Непонятно было, что они высматривают, полосатые плоды или тех, кто на них покушается. Подменыш приложил ладонь ко лбу, посмотрел на птиц и с тревогой проговорил:
— Это арбузные орлы. Я их знаю.
— А что с тобой сделают твои родственнички, когда ты вернешься в свой лес? — поспешая за своим спутником, поинтересовался Филипп.
— Ничего, — ответил Кинтохо. — Я… я может быть не вернусь.
— Да?! — от удивления Филипп даже остановился. Но затем он взял себя в руки и после небольшой паузы крикнул ему в спину: — Значит ты хочешь вернуться со мной в тот мир?
— Уже возвращаюсь, — не оборачиваясь, ответил подменыш, и этим сильно смутил Филиппа. Тот не знал, верить или не верить своему провожатому, который уже несколько раз подло предавал его. «Вдруг опять хитрит? размышлял Филипп. — Что если его специально послали, чтобы снова заманить меня в ловушку? Да нет, не может быть, — сам себе мысленно ответил Филипп. — Там, на крыльце у него были такие глаза…»
— Тогда пообещай, что не будешь предавать, воровать, врать и… и все время плеваться, — догнав своего спутника, сказал Филипп. Кинтохо непонимающе посмотрел на него, немного помешкал, а затем ответил:
— Предавать и воровать, это понятно. А вот говорить правду здесь никак невозможно. Без вранья ты в сказочном лесу минуты не проживешь. Знаешь поговорку: с упырями жить по упырьи выть?
— Три дня уже у вас живу и ничего, — ответил Филипп.
— Ну хорошо, — согласился подменыш. — А плеваться почему нельзя? Кому от этого плохо?
— Мне, — ответил Филипп. — Терпеть не могу, когда кто-то плюется.
— Ладно, — чуть погодя согласился подменыш. — Нельзя так нельзя. Захочу плюнуть, буду уходить от тебя подальше. Нежный ты очень. Так ведь скоро и дышать запретишь.
Они добрались до небольшого поля, на которой лежали с десяток крупных, спелых арбузов. Выбрав самые спелые, Филипп перерезал стебли ножом, и они отправились назад. Ребята торопились вернуться в лес, откуда они пришли, но арбузы оказались слишком тяжелыми. Быстро передвигаться с такой ношей было невозможно, и мальчишкам пришлось несколько раз останавливаться на отдых. Наконец Филипп положил арбуз под дерево, вытер пот и сказал:
— Больше не могу. Давай съедим их здесь.
— Эх ты, слабак, — отдуваясь, ответил Кинтохо, но арбуз все же положил и было заметно, что он рад этому.
— И зачем мы взяли два? — усаживаясь рядом с арбузом, проговорил Филипп. — Один мы несли бы по очереди. И ушли бы дальше.
— Вот ты вроде бы из другого мира, знаешь больше, а не понимаешь, что иметь два арбуза в два раза лучше чем один, — сказал Кинтохо. — Ладно, давай поедим здесь. Только если местная нечисть нас застукает, я не виноват.
Филипп достал ножичек и протянул его подменышу.
— На, разрезай, — сказал он.
— Этой штукой удобно в носу ковырять, — насмешливо ответил Кинтохо.
Он сел рядом с Филиппом, с трудом поднял арбуз, ударил его о колено, и тот с громким хрустом развалился на две почти равные части.
— Вот так надо, хвастливо произнес подменыш.
У Филиппа получилось не так ловко. Арбуз разбился на несколько частей, и многие из них попадали красной мякотью в песок.
— Ничего, ещё научишься, — покровительственно сказал Кинтохо и с громким чавканьем принялся за еду.
Арбузы оказались удивительно вкусными. Сладкий розовый сок стекал по подбородкам мальчишек, и к концу завтрака они сделались мокрыми и липкими, словно искупались в сиропе. Майка и даже набедренная повязка у подменыша насквозь пропиталась соком, а лукавая физиономия по самые глаза порозовела. Филипп выглядел ничуть не лучше. Грудь и живот его покрылись грязно-розовыми потеками. Мокрыми оказались даже кроссовки, а на лицо нельзя было без смеха смотреть.
Скоро они насытились до такой степени, что со стонами повалились на песок. В радиусе пяти метров вокруг валялись обгрызенные корки, и тут же откуда-то появились мухи и осы. Насекомые облепили недоеденные куски арбузов, и Филипп лениво проговорил:
— Скоро они доберутся и до нас. Надо найти ручей и умыться.
— Потом, — сонным голосом ответил Кинтохо и перевернулся на другой бок.
По мере того, как солнце поднималось по небосклону, становилось все жарче. Филипа с Кинтохо вконец разморило, и они начали засыпать. Пока мальчишки ворочались, выбирали позы поудобнее, на подсохший арбузный сок налипло столько песка и мелкого мусора, что ребята стали походить на песчаные холмики. Благодаря этому под деревом их не было заметно. Они совершенно слились с ландшафтом, и все же поспать им не удалось.
— Это кто же к нам пожаловал? — услышали они злой, вкрадчивый голос. Филипп с Кинтохо одновременно сели, испуганно огляделись, но никого не увидели. — Это кто же без спросу пользуется нашей тенью? Это кто же под нашим деревом нагло жрет наши арбузы, а потом ещё и свинячит?! — последняя фраза прозвучала особенно грозно, и ребята вскочили как ошпаренные.
Ни за деревом, ни на дереве, ни впереди, ни сзади никого не было, и они медленно, шаг за шагом начали пятиться.
— Откуда взялись эти человеческие поросята? — продолжал вопрошать невидимка.
— Человеческих поросят не бывает, — крикнул в пустоту Филипп.
— Да? А ты иди посмотрись в лужу, — ответил невидимка.
— Ты кто такой?! — задиристо крикнул подменыш. Он снял с плеча лук, вложил в него стрелу, но угрожать было некому.
— Кто я такой, известно каждому в этом лесу, — ответил голос, который неожиданно переместился за спины мальчишек.
Ребята резко развернулись и снова никого не увидели. А невидимка, словно потешаясь над ними, прорычал:
— А вот вы кто такие? Сколько лет здесь живу, ни разу вас не видел.
— Я приемный сын кикиморы, Кинтохо-подменыш из соседнего леса, — с вызовом ответил Кинтохо.
Не опуская лука с натянутой тетивой он продолжал крутиться на месте, а голос на этот раз раздался совсем с другой стороны: