Любовь до востребования (СИ) - Зика Натаэль

Волчица потупилась, прикусила нижнюю губу и стрельнула глазами на мужчину, а потом медленно облизалась.

- Илю-у-ша, не сердись! У меня крышу рвет, ты так давно меня не ласкал! – и повела плечами, спуская лямки платья, обнажая грудь. – Иди ко мне! Я сделаю всё, как ты велишь, забуду про эту… сестру, больше ни слова о ней не скажу. Всё будет, как ты хочешь!

Илья еще крепче сжал кулаки и стиснул зубы – его тело хотело эту женщину. А Север рычал, протестуя.

Видя, что волк никак не отойдет, Алина соскользнула на пол и потянулась к его джинсам. Пара привычных движений, и голова волчицы склонилась над пахом Ильи.

Да, волки сильны и свирепы. В природе у них нет конкурентов, нет никого, кто превосходил бы оборотня в силе и уме, в способности быстро принимать решения и побеждать в любой ипостаси. Волки непобедимы и не спасуют перед любой опасностью, они уважают силу и ум, склоняют голову перед мудрым и справедливым альфой, готовы противостоять целому миру, если потребуется. И оказываются беспомощными перед гораздо более слабой самкой своего вида. Тонкие руки, нежный рот, гибкое тело берут в плен, связывают и лишают воли, дарят наслаждение и отнимают разум.

Его почти пара…

Им так и так придется вместе спать, да и отец не останется в стороне, от них с Ольгой должно пахнуть друг другом, – горечью полоснула мысль, и следом пришло воспоминание, как он учуял от Ольги слабый запах секса и спермы. Запах его отца.

Север заскулил, и Илья отпустил себя, позволил расслабиться и получить удовольствие. Алина провинилась, пусть отрабатывает.

Голова женщины ритмично двигалась. Время от времени Алина поднимала глаза и смотрела на Илью – нравится?

Ему нравилось – откинувшись на спинку сиденья, волк наполовину прикрыл глаза и глубоко дышал, повторяя ритм её движений.

Внезапно мужчина открыл глаза и встретился с заискивающим взглядом самки. Передернувшись – он впервые заметил, как глупо выглядит Алина с его членом во рту – Илья ухватился рукой за волосы волчицы, сжал их и принялся направлять её, толкаясь навстречу. Жестко, глубоко, наверняка делая самке больно, но это его сейчас мало заботило.

Как ни странно, грубость партнера ещё больше распалила женщину, и запах её вожделения не мог заглушить даже шлейф бензина, окутывающий автомобиль. Волчица работала языком и руками, сама постанывая от возбуждения, звучно чмокая и сглатывая слюну. Чувствовалось, что в искусстве минета она далеко не новичок.

Волк сделал несколько особенно сильных толчков и прижал лицо женщины к своему паху, удерживая неподвижно все время, пока кончал, а затем разжал руку и оттолкнул.

- Тебе понравилось? – самка не обиделась, а наоборот, показательно облизнулась и полезла к нему, призывно улыбаясь. – Я же хорошая самочка, да? Я старалась для моеговолчика. Теперь моя очередь! Как ты меня возьмёшь? Сзади? Сбоку? Сверху? Скорее, я вся горю от нетерпения!

- Обойдешься, - Илья пошарил в кармане спинки сиденья, перегнулся вперед, залез в бардачок и вытащил оттуда пачку влажных салфеток. Не спеша, тщательно вытерся, выбросил использованные салфетки в окно и протянул пачку Алине.

- Приведи себя в порядок.

- Илюша, я хочу тебя, - проныла волчица, игнорируя салфетки. Затем повернулась задом и прогнулась, призывно сверкая уже обнаженными ягодицами, - посмотри, я вся мокрая. Пожалуйста, возьми меня, я больше не могу!

- Ты провинилась, - отрезал волк, застегивая молнию. – Вытрись и трусы надень, сейчас Тулуна позову.

- Илья, ты не можешь оставить меня… вот так! Это бесчеловечно, я же изнываю, - простонала самка сквозь стиснутые зубы. – Возьми меня или я с ума сойду.

- А я не человек, - хмыкнул волк, - глупо от оборотня ждать человечности. У нас свои законы и правила.

Тонко скуля, самка подалась назад, почти к самому лицу волка и взвизгнула одновременно со звуком шлепка.

- Ты что делаешь? – ягодица горела от удара. Наверняка останется отпечаток, волк приложил, не сдерживаясь.

- Я сказал – подотрись и надень трусы. Продолжения не будет, не заслужила.

Что-то в глазах Ильи заставило Алину прижать язык и смириться. Тихо хныкая, она опустила вниз руку с салфеткой и принялась теребить клитор, всхлипывая и подрагивая от возбуждения. И тут же снова взвизгнула, получив чувствительный шлепок по рукам.

- Я сказал – вытрись, а не мастурбируй! Ну?

Торопливо повозив салфеткой, волчица выбросила ее в окно и, нашарив под ногами трусики, надела их.

- Садись и не ёрзай, - приказал волк.

В промежности и внизу живота все горело и томилось, требуя ласк. Её тело изнывало, ожидая вторжения, Алина ни о чем не могла думать, кроме как о сексе. Луна, как же Илья к ней несправедлив! Сам-то получил разрядку, а ей отказывает.

- Илья, за что? За что ты меня так жестоко наказываешь? – от его запаха сводило с ума, неудовлетворенный организм, казалось, завязывался узлом.

Женщина крепко сжала ноги и принялась покачиваться, пытаясь хоть как-то унять пожар, но Илья заметил и строго свел брови.

- Я непонятно выразился? Ты не заслужила удовольствия, скажи спасибо, что я ограничился только таким наказанием. Кстати, пока мы едем, и ты испытываешь чувство неудовлетворенности, подумай, какие действия ты больше никогда не станешь повторять, чтобы впредь мне не пришлось прибегнуть к более суровым мерам.

Окинул съежившуюся женщину взглядом и крикнул в окно:

- Тулун, поехали!

Волк появился буквально через несколько секунд, невозмутимо занял свое место, и машина продолжила путь.

Каждая неровность лесной дороги, каждая ямка или бугорок отдавались в измученном теле волчицы новой волной желания. Впервые в жизни она не могла его удовлетворить, и сходила с ума от возбуждения, тихо ненавидя и отца, и Илью.

- Итак? – обратился волк, спустя почти час пути. – Ты поняла?

- Да.

- Что ты поняла?

- Что была неправа, что никогда больше не повышу на тебя голос, не буду приказывать.

- Очень хорошо. А что еще?

- Еще?

- Гм… Видимо, урок усвоен не полностью, - Илья покачал головой. – Ладно, я напомню. Ты никогда больше ни словом, ни делом, ни взглядом не оскорбишь альфу и его… Луну. У себя в стае ты была дочерью альфы, выше тебя по статусу только сам Марков. Ты привыкла, что тебя защищает отец, теперь все иначе. Разумеется, я тебя не дам никому в обиду, но и спускать вольности не стану. Если сама нарвешься – сама и выкручивайся. Затеешь ссору – получишь наравне с другими участницами. Помни – в нашем клане главный – Максим Данилович. Следом идет Луна. Я стою на третьем месте, после меня еще два беты. И только на шестом месте – ты и жены второго и третьего бет. Вы трое – равны. Я ясно объясняю?

- Да, я поняла.

- Прекрасно. Так вот, ты должна быть вежлива с любым членом стаи. Ко всем относиться с уважением и дружелюбием, тогда и к тебе будут относиться также. Авторитет тебе придется самой зарабатывать, и как ты к сородичам станешь относиться, так и они – к тебе. Земля у нас суровая, полгода ночь, морозы такие, что плевок замерзает в воздухе, не успев долететь до земли. Без доверия, без уверенности в соплеменниках, без взаимовыручки не выжить. Я все тебе покажу, всему научу, со всеми познакомлю, но нянчиться и потакать не буду.

- Я поняла, - тихо ответила Алина и решила уточнить. – Мы же не останемся в вашем клане, уедем на арендованные участки, в новый поселок?

- Посмотрим, успеют ли построить дома. Вполне возможно, что зимовать придется в клане, а в поселок поедем ближе к лету.

- Илюша, я все поняла, - волчица протянула руку и просунула ее под локоть мужчине, внутренне передернувшись от открывающихся перед ней перспектив.

Зимовать в тундре, в подчинении у Ольги? Нет, ни за что! Она костьми ляжет, отца попросит, вымолит, но добьется, чтобы жильё в новом поселке было готово до холодов.

Илья не запретил, руку не отдернул, и, осмелев, Алина придвинулась вплотную, прижалась, жалобно заглядывая ему в лицо. – Прости меня и позволь… Я вся измучилась. Эти кочки… и твой запах, и вкус у меня во рту… Помоги мне кончить!