Жестокое притяжение - Юрий Иванович

Вначале графиня скромно присела к свободному терминалу, стараясь присмотреться к действиям молодого целителя и разобраться в них хотя бы визуально. Увы, такие сложные процессы обучения и в таких объемах даже приблизительно не получилось бы понять, наблюдая со стороны. К тому же оператор работал со шлемом на голове, и вся считываемая и видимая им информация поступала сразу в мозг через впившиеся в нескольких местах тончайшие иглы. Поразительные технологии! Но что удивляло еще больше: сорви кто шлем неожиданно с головы, человек нисколько бы не пострадал. И все равно Александра долго не решалась отвлечь парня от напряженной работы. Хорошо, что тот сам почувствовал кого-то, сидящего рядом. Правда, принял за свою подругу.

— Проснулась? Ну и чего сидишь? Обленилась или расслабилась?

— Да я вроде не ленивая, — хихикнула госпожа Светозарова.

Парень поднял затемняющее забрало-экран, рассмотрел соседку и смутился:

— Извиняюсь, не узнал.

— Да это я извиняюсь, что отвлекаю. Но уж больно и мне хочется поработать с терминалом поиска и наблюдения. Научишь? Хотелось бы оценить мощность и удобство этой необычной системы.

— Только для оценки мощности? — удивился Сафа, переходя со стеснительного тона на строгий. — Нам тоже помочь не мешало бы.

— Конечно помогу. Пока буду здесь. Но и скрывать не стану: хочу о судьбе двух подружек по детдому узнать и про нашего общего товарища хоть какие-то упоминания разыскать.

Такой радости, а вернее, беды, как детский дом, немец никогда не испытал. Правда, знал достаточно не только по рассказам очевидцев, но и благодаря неограниченному доступу, особенно в последнее время, к любой информации. А там такие порой неприятные и печальные картинки попадались!..

Так что молодой Маурьи больше ни словом не возражал против отвлеченных поисков.

— Смотри сколько угодно. Тем более что при умении это не займет много времени. Мм… Может, показать на примерах наблюдения за главными активистами и сторонниками нашего нового движения?

— К чему и веду! Поиск подружек в любом случае может подождать, а лишних терминалов у вас и так несколько.

Ни хвалить за такое соглашательство, ни фыркать Зайтлер не стал. А с таким напором и умением стал объяснять основные постулаты действий оператора, что уже через четверть часа графиня попыталась сама поплавать по океанским течениям информации. Парень еще минут десять просто понаблюдал за способной ученицей, давая короткие подсказки, а потом несколько фамильярно похлопал ладонью по плечику:

— Я за тебя спокоен, дальше и сама вникнешь. И очень жалею, что Динозавр тебя к нам надолго не определил.

— Хм! Я человек самостоятельный, — не удержалась Александра от фырканья. — И сама определяю для себя нужный фронт работ.

— Великодушно извиняюсь! — буркнул Сафа, закрывая свое забрало на шлеме. Но, судя по тому тону, каким он извинился, в самостоятельность графини он нисколечко не поверил.

Да и она сама, кратко обдумав ситуацию, была вынуждена себе признаться, что без Дмитрия она никто и ничто. Относительно, конечно. Мало того, уже сейчас вдруг в ней проснулась грусть, печаль и некая тоска от одиночества. Вроде как только пару часов назад расстались, а уже скучает и переживает. Естественно, что Дмитрий не на праздный бал собрался или на застолье с закадычным другом Бонзаем и трудится сейчас в поте лица. Даже лучше, что супруга у него под ногами не путается. Но так хотелось оказаться с ним сейчас рядом, ощутить расходящуюся от него ауру сильного, уверенного во всем мужчины, прикрыться этой аурой и разом лишиться всех забот и треволнений. Очень хотелось.

И тут мир вздрогнул.

Не сильно, скорее всего, непонятно.

Но сердце у Александры так и заныло при вздохе от плохого предчувствия.

Находясь так далеко от мужа, она не могла определить для него степень опасности, это было бы нереально. Но вот все равно как-то почувствовала, что ему плохо. Или больно? Или это просто разыгралось воображение?

Очередных вздрагиваний не последовало, как ни прислушивалась с замирающим сердцем. Потом решила спросить у Зайтлера:

— Сафа, ты ничего не почувствовал несколько минут назад?

Молодой Маурьи так и не вынырнул в этот мир из своего терминала.

— Ничего. А что случилось?

— Не знаю, вздрогнуло все. Кажется…

— Бывает. Иногда на такое посмотришь, что хочется схватить ядерную ракету и всем ублюдкам головы свернуть. Все тело дрожит, и мозги еле сдерживаешь от закипания.

— И как справляешься с этим? — заинтересовалась Шура, немного успокаиваясь.

— Легко! У каждого ублюдка имеются если и не могущественные, то достаточно мстительные враги. И когда они узнают о подлости или обмане людей, а то и убивших их близких, они в любом случае наказывают преступника. То есть я им просто сбрасываю нужную, хорошо подтвержденную информацию.

— Упс!.. Почти самосуд получается.

— Ха! Не самосуд, а истинное торжество справедливости. Пусть лучше гангстеры и наркобароны друг другу головы откручивают, чем от их циничных действий простые люди страдать будут.

Графиня ушла в очередной поиск, бормоча себе под нос:

— М-да. Как бы мне таким образом Пыл Пылыча отыскать, а потом и врагов его умелых да настойчивых? Что такие враги имеются, как говорится, зуб даю. Тот же Каралюх, на пример. Вот же сволочь! И миллионы украл у конторы, и жил, как миллионер, почти не прячась.

Ее бывший коллега по конторе, Борис Королюхов, довольно ловкий агент, кровавый циник, знаменитый пройдоха и весьма подлый человечишка, в данный момент продолжал находиться в тяжелом состоянии из-за ран, которые получил во время своего ареста. Лежал он в тюремном госпитале, и следователи дождаться не могли, пока доктора дадут разрешение на допросы пациента. В Германии все еще продолжали церемониться с подобными типами и соблюдать в их отношении права человека.

Хотя если разобраться, то это не Каралюх являлся врагом Пыл Пылыча и собирался ему мстить, а скорее шеф почившей и распавшейся конторы просто обязан был размазать продажного подчиненного за кражу миллионов, попытку уничтожения всех свидетелей и явные покушения на самого шефа. Не стоило сомневаться, что как только сведения о точном местонахождении арестованного «миллионера Бонке», под именем которого последний раз засвечивался Каралюх, станут достоянием гласности в определенных кругах, так тому останутся считаные дни жизни.

«Вот! — озарила сознание Александры новая идея. — Раз пока не получается отыскать самого зубра и выяснить конкретно, кто такой Москвич, следует подкинуть им живца. Как только Пылыч получит информацию, не откажет себе в удовольствии лично отрезать Борюсику голову вместе со всеми остальными наростами на теле. Ну, может, и не лично, все-таки и сам сейчас висит в списке разыскиваемых чуть ли не на первых местах, но уж через затребованных из Москвы людей — точно. А что это значит? Правильно — новые, вполне реальные следы. С данной аппаратурой обратный ход событий отследить гораздо проще, чем вычленить важные факторы сразу».

Еще бы! Ведь основное положительное качество доставленной с Ситулгайна аппаратуры как раз и заключалось в умении опутать всю планету густой сеткой пространственных информационных каналов, необходимых для безопасных перемещений. То есть для телепортации. Ведь сама телепортация — дело невероятной сложности. Перенос живых объектов в наиболее продвинутой технической вселенной совершался такими гигантскими устройствами, которые на планете занимали пространства нескольких крупнейших городов. Но вот некая аппаратура, призванная следить за несовмещением тел во время телепортации, стояла неким особняком, занимала ничтожно мало места и не представляла уже давно для служб безопасности Ситулгайна никакого практического интереса. Весь комплект этой аппаратуры называли «Гарантия» и устанавливали в автоматическом режиме где только ни попадя. Вплоть до безжизненных и никому не нужных блуждающих астероидов.

То есть задача у «Гарантии» имелась только одна: не дать ведущим телепортацию телам совместиться в конце пути в одно целое. Или частично. Но! Если к этому комплекту добавить с десяток, а то и сотню терминалов наблюдения и фиксации, то любая планета под растянутой сетью-полем становилась прозрачной для просмотра.

Что Торговец и сделал. Понятно, что, сотвори он такое на Ситулгайне, комплект бы в любом случае отыскали. Подобные сложнейшие устройства были помечены и зафиксированы, несмотря на свою умопомрачительную многочисленность, и перенести их в другое место считалось немыслимым. Но ведь Светозарову чужая вселенная, обернутая в кокон изоляции, — совсем не указ. Аппаратуру уволок, а несчастный астероид столкнул взрывом в плотный поток метеоритов. Так что искать нечего. Как и расследовать.