Новый Вавилон - Игорь Мист

– В сборнике церковных и светских законов тринадцатого века, наказывалось: за хранение еретического писания и волхование, да будет проклят еретик, а книги надлежит на его голове сжечь! – Последнее слово Аввакум произнес с особым выражением, сквозь плотно сжатые зубы. – В четырнадцатом веке, за обиду Церкви наказание – сожжение на костре! – Аввакум нечаянно задел кубок с водой, но не заметил этого. – Далее – дюжину ведьм сожгли в средневековом Оскове по подозрению в том, что они наслали чуму, а князь приговорил сжечь мать боярина за колдовство, и сам монастырский игумен давал советы по наказанию вероотступников. Кстати, Афанасий, сын князя и сжег проклятую ведьму. – Иезуит выразительно посмотрел на своего молодого собеседника, от этих слов еще сильнее вжавшегося в кресло.

Загипнотизированный Афанасий был слишком слаб, чтобы реагировать на рассказ Аввакума, и постепенно, под звуки его голоса, погрузился в тревожный сон.

На аэродроме они расстались, и Афанасия, в полубессознательном состоянии, довез до дома один из шоферов. Молодой человек запомнил только слова Аввакума, что завтра тот свяжется с ним по важному делу, а сейчас он пусть спокойно отдыхает и никому не говорит, что видел.

Афанасий встретился с Аввакумом на следующий день в его резиденции «Святой Ручей». На это раз, его проводили в сад, церковник уже ждал его. Юноша вошел, перекрестился и поклонился иезуиту, пытаясь скрыть утомленность и бледный вид.

– Очень рад тебя видеть, Афанасий! Понимаю, ты еще не отдохнул от вчерашней поездки, но дело не терпит отлагательства. Поэтому садись и слушай.

Афанасий присел на простую, деревянную скамью, и рядом с ним опустился Аввакум, откинув длинные полы рясы.

– Знаю, ты дружен с князем Андреем Николаевичем Романовым.

– Мы вместе занимаемся спортом и иногда ходим на вечеринки, но я бы не назвал его другом – он, наследник дома Романовых.

– Понимаю. А еще я заметил, что ты очень скромен. Это весьма похвально, но я хочу спросить, нравится ли тебе происходящее в стране?

– Я слишком молод, чтобы делать выводы, Владыка, тем более – высказывать мнение по вопросам, в которых не очень разбираюсь. – Афанасий был искренен.

– Ты прекрасно воспитан, обязательно скажу твоему отцу, что он растит великолепного сына. – Аввакум одобрительно покачал головой.

– Вы хорошо знакомы?

– Нет, мы встречались всего два раза, и в последний, помнится, обсуждали сложные вопросы положения в стране и возможность усиления влияния Церкви. Помнишь, о чем я вчера говорил, на казни?! – Аввакум, вдруг сделал ударение на последних словах, специально произнеся их громко и четко.

Это заставило Афанасия вздрогнуть, напомнив о вчерашних событиях, но он постарался не подать вида и мужественно продолжал смотреть в глаза иезуиту.

– Я хочу, чтобы ты устроил мне встречу с молодым князем Романовым. Скажу честно, мне могли организовать ее через влиятельных людей из круга князя, но лучше, чтобы нас познакомил такой чистый человек, как ты.

– Спасибо за доверие, Владыка. – Афанасию импонировало внимание сильного и уверенного в себе Аввакума. – Постараюсь устроить вам эту встречу.

– Прекрасно. Дам тебе одну книгу, прочитай ее к нашей следующей беседе. Она поможет лучше понять, что происходило и происходит в стране, и какую правильную дорогу тебе следует выбрать, чтобы не ошибиться так, как… с выбором своей девушки. – Аввакум строго смотрел на притихшего Афанасия, вскинувшего на последних словах голову и тут же виновато опустившего ее.

– Откуда вы знаете?..

– Прочитай книгу, и мы все обсудим, но главное – князь Романов! – повторил он свою просьбу голосом, не терпящим возражений.

14. Хромой. Остберг. Днесь Спасение

По дороге еще дважды встречались полицейские патрули, но разведчик вовремя предупреждал Алексия, обозначая безопасную дорогу. Несколько раз они поехали в объезд огромных, дымящихся, промышленных свалок, которые птица обозначала как зоны повышенной опасности, – Дронов решил не рисковать здоровьем, своим и Даны, и послушно следовал указаниям корпускула.

Через два часа Алексий и Дана были в столице, недавно переименованной. Она называлась теперь – Остберг. По радио, на чистом немецком языке, диктор бодро передавал последние известия. Дронов не хотел отвлекаться и выключил звук.

Два года назад немцы выкупили здешнюю столицу и прилегающие земли, но еще не успели оградить их границей, потому что не все местное население, ставшее для новых хозяев Гибридами, покинуло пределы немецкой зоны. Богатая Германия скупала земли у таких несчастных, гибнущих карликовых государств, выселяла оттуда умирающее население и постепенно превращалась в крупнейшее государство в Европе. Дронов слышал, что Россия тоже претендовала на покупку и даже давала лучшую цену, но балты, испытывая вечную ненависть к соседям с востока, выбрали Германию.

В городе он оставил машину в районе старого рынка, рядом с давно закрытым, железнодорожным вокзалом – отсюда некуда было ездить поездам, слишком дорогую в эксплуатации железную дорогу просто бросили, и ржавеющие вагоны уныло стояли, застыв на путях. Рядом, на привокзальной башне с часами виднелся большой, покосившийся крест, стилизованный, как показалось Дронову, под свастику. Он обратил внимание, как мало людей на улицах столицы. Возможно, виной была вечно дождливая погода.

Дронов подошел к стене, с наклеенными объявлениями – языка он не знал, но понял по фотографиям, что разыскивается человек не местной национальности. Подобными объявлениями до сих пор были заполнены Москва, Лондон и все мировые столицы. Прошло много лет, но большинство стран не смогли привести население к единонациональному, а кто и преуспел, постоянно отлавливали несчастных замаскировавшихся Гибридов.

Недалеко от вокзала была дешевая, захудалая ночлежка для бездомных, и Дронов велел Дане, поселиться там, в общих комнатах.

– Вернусь, завтра вечером, дам тебе денег и отправлю домой, либо можешь остаться в столице – а то сгинешь и помрешь ведь, в своей дыре. Дождешься меня?

Девушка настолько устала за дорогу, что готова была во всем с ним согласиться, лишь бы побыстрее очутиться в кровати.

Алексий вытащил несколько местных банкнот и отдал Дане.

– Возьми, заплатишь за ночлег, и на еду хватит. Поняла?

Она снова сонно кивнула, и устало направилась в сторону ночлежки.

Сам Дронов пошел ночевать на чердак одного из домов в районе вокзала, поставив разведчика на охрану.

Заснуть не получалось, и он решил почитать какой-нибудь умный, последний репортаж Полины. Связь через «Пола» позволяла и в чужой стране подключаться к Сети. Его заинтересовало интервью с директором Университета Святости и Веры Елиазаром Ладожским.

Полина : Наши читатели просят ответить вас на вопрос о вере теперь, после разделения стран. Насколько увеличилась разница?

Ладожский : Запад стал более бездуховен, а восток более воинственен, и Православие должно встать после Великого Разделения во главе цивилизации. Древние мыслители верили, что только наш народ выведет человечество на богоугодный путь развития.

Полина : Как появилась Долина Церквей?

Ладожский : Купцы давно пытаются вырваться из-под власти золота – прежде они строили отдельные храмы, а в наши дни знаменитую Долину Церквей. Они ищут достойное применение своим капиталам.

Полина : Почему опять возрождается язычество?

Ладожский : Православие отвечало духовным потребностям народа, но сегодня многие разочарованы невыполненными обещаниями власти и надеются обрести новых идолов. Язычники пытаются низвергнуть Церковь, но нашими молитвами, думаю, она выстоит, как и в предыдущее тысячелетие.

Проснувшись утром и позавтракав в простой «забегаловке» на рынке, Алексий заскочил в ночлежку к Дане сказать, что придет ближе к полуночи. Затем он перешел узкую улицу и решил дожидаться Хромого в людном туннеле вокзала.

Балт работал на Москву, еще начиная со времен присоединения страны к Европе. Местное население всегда в своем бедственном положении обвиняло приезжих, поэтому на должности, связанные с обеспечением безопасности и с допуском к государственным секретам, их не брали. В этом вопросе, наверное, люди во всех странах одинаковы. Хромой занимался тем, что выявлял недовольных, а подрабатывал, доя, мелких торговцев и, помогая им решать проблемы с законом.

Потом сюда пришли скандинавы – выкачали все, что можно, и ушли обратно, оставив простой народ подыхать с голоду и любоваться на свалки отходов из богатой Европы, построенные на их деньги по всей стране.

Этим воспользовались местные националисты, опять во всем обвинившие мигрантов. Возник кровопролитный конфликт, а тут и постановление ООН вышло, Балтийские страны охотно проголосовали за массовую депортацию всех лиц, не коренной национальности и вздохнули с облегчением, когда начался исход здешних Гибридов. Большинство выбрали Россию, богатые – Новый Вавилон, и, наконец, самые смелые уехали в Антарктиду. Пригодились и базы данных по недовольным, собранные Хромым. Самого Хромого к тому времени назначили начальником отдела по противостоянию наплыву приезжих репатриантов, выдающих себя за коренных граждан. И в этом болоте он умудрялся неплохо зарабатывать.