Дом П - Юлия Кузнецова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
А Вика всё растерянно смотрела на бабушку Женю.
– Думаешь, я болтаю много? – спросила она наконец.
Бабушка Женя улыбнулась. Сделала шаг к Вике. Обняла её. И вдруг снова почувствовала себя сильной. Она приподняла Вику, как в детстве, за подмышки. И закружила. Быстро-быстро.
Вика завизжала и засмеялась.
А бабушка Женя подумала, что те три пенька – это для неё, папы Серёжи и мамы Тани. А детей можно и на руки взять. Они не тяжёлые, дети-то!
История семнадцатая – про папу Серёжу и дракончика
Когда папа Серёжа привёз Вику к бабушке Жене в гости, он хотел задержаться и поздороваться со своей мамой. Он даже видел её в окно. Но как только папа Серёжа взялся за ручку дверцы, чтобы вылезти из машины, ему позвонил Миша и пригласил в спортзал.
– Приезжай, – говорит, – у нас тут известный тренер по вольной борьбе, учит вольно бороться.
– А я вроде к маме приехал, – начал папа.
– Ой, да брось, приезжай ко мне, я тебе сам расскажу, как у неё дела, а заодно и спортом позанимаемся! Это же какая экономия времени получится!
Экономию папа любил – и времени экономию, да и денег тоже. Так что развернулся и поехал.
– Думаешь, не обидится мама?
Это он у Миши по телефону спросил.
– А чего ей обижаться? – удивился Миша. – Ты же ей внучку привёз.
– Ну, что я сам не зашёл…
– Да ну, Серёг, ты чего? Старикам в этом возрасте внуки нужны. Они о юности напоминают. А дети о чём напоминают, как думаешь?
– О молодости?
– А вот и нет! О старости. Смотришь на своего взрослого ребёнка и думаешь: какой же я старый, что у меня так ребёнок вырос… Так что уезжай спокойно, ей там и без тебя есть чем заняться!
Папа трубку повесил, поехал в спортзал, а сам думает: значит, ей там и без меня есть чем заняться? И я ей по-прежнему не нужен?
Расстроился папа, что и говорить. Из-за бабушки Жени расстроился, а ещё из-за того, что у него в багажнике что-то стучать начало. Значит, машина сломалась и надо её в ремонт сдать. А это никакая не экономия! Ни денег, ни времени.
Наконец приехал папа в спортзал, и стал им тренер правила вольной борьбы объяснять. Вольная борьба – это когда дерёшься, в общем-то, как хочешь. Хоть ногами, хоть руками. Только вот нельзя кусаться, бить в пах, в горло, по затылку и позвоночнику, тыкать пальцами в глаза и ещё делать из пальцев рыболовные крючки и хватать противника за ноздри и уши.
Папа с Мишей принялись бороться. Миша как набросится на него! Хочет на обе лопатки положить – чтобы папа сдался. А тот не сдаётся, пыхтит, борется и приговаривает:
– Ну? Что там у мамы-то моей? Как дела?
– Хорошо дела! – Миша говорит, и бац папе Серёже по шее. – На массаж ходит, со старичками дружит, и вот сегодня как раз секретарша звонила. Говорит, подружка твоей мамы пением занялась! А значит, и твоя мама подтянется. Представляешь? Вернём её к вам отдохнувшую, похорошевшую. Свеженькую как огурчик! Да ещё и петь научим, а?
И папе по уху – хрясь! А папа Мише по лбу – бамс!
– А по дому она скучает? – спросил папа.
– Да чего ей по вам, спиногрызам, скучать? – возмутился Миша и папу на пол повалил. – Вы только и делаете, что работой её нагружаете! То уборка, то стирка! А общаться? А петь когда? Нет уж, мы вам её не отдадим!
– Никогда? – испугался папа.
– Да почему никогда?! Ну потом отдадим! Дай отдохнуть человеку! Не месяц, побольше!
– Да соскучился я по ней, – пробормотал папа и на секунду глаза закрыл, а Миша в них как ткнёт пальцами.
Папа завопил, за глаза схватился.
– Проиграл, проиграл! – завопил Миша.
– Ты что? – папа кричит. – Нельзя в глаза бить!
– Да? – удивился Миша. – Прости, я эти правила всё время забываю. Простишь, да?
Папа кивнул. Глазам было больно.
– Пойду я, – вздохнул папа.
– Ты за второй месяц пребывания мамы заплати, – сказал Миша, – если сейчас заплатишь – будет со скидкой. Это ж экономия! Денег! Времени!
Папа кивнул и поплёлся к выходу. На душе у него было скверно. И глаза болели. И проиграл. Хоть и в нечестной борьбе, а проиграл! Да ещё и в машине небось стучать сейчас будет.
Сел он в машину, дверцей хлопнул. Только тронулся, слышит:
– Тум-тум-тум!
Папа остановился. Не стучит.
Тронулся. Снова:
– Тум! Тум! Бам!
– Тьфу! – сказал папа в сердцах.
Вылез из машины, багажник открыл и как завопит:
– Ай! Мамочки! Ты ещё кто такой?
А в багажнике сидел дракон. Самый настоящий! Хоть и небольшой. Красный, с когтистыми лапами, из ноздрей дым идёт: пых, пых. И хвост длинный. Это он хвостом о крышку багажника стучал: «Тум-тум-бам!»
Папа-то и мышей с пауками боялся. А уж дракона! Это же страсть какая!
Хотел папа багажник захлопнуть и дёру дать, а дракончик говорит ему человеческим голосом:
– Подожди, папа, не убегай, я тебя не обижу, я тебе помогу!
Услышал папа человеческий голос и вконец испугался. От страха к земле словно примёрз. Стоит, дрожит.
– Т-ты кто? – спрашивает.
– Я твой новый друг, – сказал дракончик, – новый и единственный. Вообще ты меня сам придумал.
– Я? – удивился папа. – Когда это?
– В последнее время ты очень много злился, а когда человек долго сердится, то в конце концов из его злости и сердитости получаются драконы.
– Ну ты-то маленький, – сказал папа, – значит, не очень-то много я и сердился.
– Маленький? – переспросил дракончик и ка-ак пыхнет!
Фш-ш-ш! Папа еле успел отскочить! Из пасти дракончика вылетело пламя и чуть не спалило папе шапку. Зато подожгло невысокий кустик, росший у дороги.
– Ты что творишь, ящерица огнедышащая?! – возмутился папа. – Печка с хвостиком!
– Да не бойся ты, – махнул лапой дракончик, – меня ж нет! Только ты меня видишь и слышишь.
– Ага, нет, – проворчал папа, задув огонёк на веточке, – а это что?
Он показал на кустик.
– Говорю ж, твоя злость, – сказал дракончик. – Ладно, не будем терять время, бери меня на руки и сажай в машину!
– Очень нужно, – сказал папа, – ты мне всю машину спалишь.
– Нет, – сказал дракончик, – я тебе помогу. А если не посадишь, спалю тебе усы!
– Бр-р, – сказал папа, вздохнул, вытащил тяжёлого колючего дракончика из багажника и усадил в детское кресло, в котором Тину возил.
– Не туда! – завопил дракончик. – Вперёд хочу!
– Но ты ж маленький! Не положено! Не по правилам!
– А мы не будем ничего делать по правилам, – заявил дракончик, – правила мы будем нарушать. Давай-давай! Пересаживай! Усы спалю!
– Я помню, – проворчал папа. – У меня вообще-то нет усов!
– Ну, вырастут – спалю.
– Пока вырастут – забудешь.
– Не забуду, я злопамятный! И я с тобой надолго. На всю жизнь.
Папа сел за руль, завёл машину, тронулся с места.
– Так, – сказал он, – чего тебе от меня надо?
– Это не мне, это тебе надо! Ты ж меня выдумал. Я предлагаю мстить.
– Как это – мстить?
– Гадости делать всем, кто нас не любит.
Папа бросил на дракончика хмурый взгляд. Тот ухмылялся, показывая жёлтые кривые зубы.
– И кому, например? – спросил папа. – Кто нас не любит?
– Таня, – не задумываясь ответил дракончик. – Целый день на работе, целый вечер у плиты. На тебя вообще внимания не обращает!
– Так она же еду готовит!
– А ты ей разве не предлагал повара завести? Предлагал! И что она сказала? Что детям мама должна готовить? Ну и всё! Если бы она тебя любила, она бы на повара согласилась, а в свободное время говорила тебе, какой ты прекрасный, – заключил дракончик. – Так, дальше поехали! Вика. Ты вот сейчас её вёз. Она хоть слово сказала? Хоть что-нибудь спросила? «Как у тебя дела, папочка?» «Как у тебя настроение?» Ничего ведь не сказала. Ничего не спросила. Сидела, уши наушниками заткнула. На прощание – ни слова. Только дверью бахнула – бах!
– Откуда ты знаешь? – удивился папа. – Тебя же тут не было. И в багажнике ты тогда ещё не стучал.
– Я тут был, – дракончик протянул когтистую лапу и указал на папину голову. – Ну так вот. Тина, да? Ты же сам слышал, что Тина кричала: «Папа плохой»! Разве плохих любят?
Папа подавленно молчал.
– И наконец, – сказал дракончик, – мама твоя. Бабушка Женя ваша. Она тебя больше всех не любит.
Папа чуть в дерево не врезался. Вовремя вырулил.
– Ты ей такой прекрасный санаторий нашёл, – продолжил дракончик, – с такими условиями! С людьми хорошими! А она тебе хоть раз спасибо сказала? Призналась, что соскучилась по тебе хоть капельку? Нет и нет!
Брык! Папина машина подпрыгнула. Наверное, колесо в выбоину на дороге угодило.
– Так вот, – заключил дракончик, – за то, что они нас не любят, мы их будем кусать, щипать, царапать, толкать, бить и пинать! Всех! А ещё – подожжём! Вот так!
Только дракончик хотел показать, как он подожжёт всех, кто не любит папу, как машина резко остановилась, и дракончик свалился с кресла, потому что был не пристёгнут.
