Певец Преданий - Миллер Лау

Эффи не хочет, чтобы ее тревожили. Не хватает еще, чтобы кто-нибудь присутствовал при «очищении организма». Она чувствует себя обманутой; вся трапеза испорчена. Девушка замирает, едва осмеливаясь дышать. Музыка играет слишком громко — иначе можно было бы притвориться, что ее нет дома. Едва Эффи хватает пульт дистанционного управления, намереваясь выключить звук, как начинает звонить телефон.

— Черт! Черт! — бормочет она. — Йиска, убирайся! Дверной звонок не умолкает, потом в дверь начинают барабанить кулаком.

— Эффи, это Талискер. Пожалуйста, открой, нам надо поговорить.

— Сейчас, минутку. — Она хватает трубку и прижимает ее к уху плечом. — Алло? — И скидывает недоеденные продукты в коробку под диваном. Хватает кокаин и заталкивает его в карман джинсов.

— Привет, Эффи. Это Сандро. Как поживаешь?

— Хорошо, дядя Сандро.

Она придавливает крышку коробки. Яблочный пирожок разламывается; начинка выдавливается и течет по стенке коробки. В отчаянии Эффи набрасывает на коробку полотенце.

— Извини, не мог позвонить раньше. Как прошла встреча с Дунканом?

— Вообще-то сейчас он стоит за дверью. Подожди минутку, я его впущу.

Она скидывает с двери цепочку и рывком открывает ее. Замок сломан после недавнего вторжения Йиски. Он тоже здесь — стоит рядом с Талискером. Дункан выглядит несравненно лучше, чем в больнице, хотя лицо его все еще бледно и в глазах — то же выражение опустошенности.

— Эффи, я… О, прошу прощения.

Она кивает ему, отворачивается и говорит в трубку:

— На меня слишком много всего свалилось, дядя Сандро. Мне нужно время…

— Это Сандро? — Талискер заметно оживляется. — Дай мне поговорить с ним!

Эффи раздраженно машет рукой, призывая к тишине.

— … нужно время, чтобы все это осознать. Насчет мамы и насчет… ну, ты понимаешь…

Повисает пауза. Затем Сандро на том конце провода тяжко вздыхает.

— Послушай меня, Эффи. Ты можешь ему поверить. Это правда. Все, что он сказал, — правда.

— Они называются шардами. — Генерал Везул холодно посмотрел на взъерошенную дочь. Фереби понимала, что отец еще сердится на нее за поведение на церемонии, но сейчас не до того. — Мы не знаем, откуда они взялись, и это первый случай, когда твари забрались так далеко на юг. Вам обоим сказочно повезло. Я слышал, что шарда практически невозможно убить.

— Везение здесь ни при чем, — ответила Фереби, поджав губы. Она и Фелндар стояли плечом к плечу в покоях ее отца. После происшествия на берегу они не обменялись и десятком слов — разве что обсудили, стоит ли будить генерала. Фереби настаивала на этом и в конце концов добилась своего. — Я не понимаю, почему они умерли… или что там с ними случилось.

— Они не умерили. — Везул помолчал. — Фелндар, ты, наверное, устал. Можешь быть свободен до полудня. — Он бросил взгляд на Фереби. — А затем явишься к начальству…

Фелндар отдал генералу честь, хотя, повернувшись к выходу, смерил Фереби презрительным взглядом. Он никогда не смирится с необходимостью выполнять ее приказы. Амбиции Фелндара были непомерны. Не опуская взгляда, она холодно кивнула подчиненному.

— Благодарю, офицер. Увидимся завтра.

Он отсалютовал и ушел, не сказав ни единого слова.

Когда Фелндар вышел, Везул плотнее запахнул халат, накинутый поверх ночной сорочки, и задумчиво взглянул на дочь.

— Холодно, — пробормотал генерал. — Пойдем в спальню, Фереби, там горит огонь.

Не дожидаясь ответа, Везул направился к внутренней двери.

— Но я разбужу маму, — шепотом возразила девушка.

— Твоей матери там нет, — рассеянно отозвался генерал. — Она нечасто здесь ночует.

— О! — Фереби никогда не позволяла себе совать нос в отношения родителей, и от слов отца ей сделалось неуютно.

— Вот. — Генерал налил дрем-си и протянул ей. — Согрейся. Фереби никогда не пила спиртное в присутствии отца раньше, однако она без слов приняла из его рук серебряную чашку. Фереби еще не до конца отошла от пережитого кошмара и теперь пыталась унять дрожь в коленках и стук зубов. Вывихнутая лодыжка неприятно ныла. Впрочем, отхлебнув горячего напитка, Фереби моментально ощутила, как расслабляются мышцы.

— Мне жаль, что твое назначение оказалось для тебя такой неожиданностью, Реби. И все же должен признаться — я доволен подобным поворотом событий. Ты будешь отличным офицером. Если женщины редко получают военные звания, это не значит, что они не способны стать хорошими военными… Твоя мать уговаривала меня подать прошение императору. Она полагает, что ты хочешь выйти замуж за этого выскочку Фелндара. — Везул рассмеялся. — Можешь себе представить?

— Нет, — промямлила Фереби.

— В любом случае я отказал. Император избирает жизненные пути с большой тщательностью. У него есть жрецы и советники, которые занимаются специальной магией — ясновидение, предсказания и все такое прочее. — Было очевидно, что отец и сам не слишком хорошо разбирается в этой эзотерике, но Фереби пропустила мимо ушей его заминку. — Император совершенно прав, Реби. Ты идеально подходишь для своей должности… И кстати, вот твои бумаги.

Она нахмурилась.

— Бумаги?

— Приказы и предписания. Посмотри, здесь есть личная депеша императора. Он повелевает тебе докладывать только мне.

— Почему? Я не понимаю…

— Речь идет о шардах, Фереби. Император хочет изучить их. За последние полгода люди видели по меньшей мере две сотни этих тварей. Обычно они убивают первого, кто встречается им на пути. Шарды обладают очень низким интеллектом, а возможно, и вовсе не разумны. Мы полагаем, что шардов создали мятежники-феины… Либо они пытаются обрести над ними контроль. — Генерал пожал плечами. — Мы очень мало знаем. Тебе приказано объехать феинские поселения и собрать информацию. Возьми с собой небольшой отряд, но не обсуждай эти сведения ни с кем из воинов.

— Да, отец.

— Отныне ты должна называть меня «генерал» или «сэр».

— Да, сэр. — Несмотря на бодрящий напиток, Фереби начала ощущать, как сильно она устала и вымоталась. Хотелось свернуться клубочком в отцовском кожаном кресле и ни о чем не думать. Вместо этого Фереби поднялась, стараясь не наступать на больную ногу, и отдала честь.

Отец одобрительно кивнул.

— Возьми с собой Фелндара.

— Я бы не стала, оте… сэр.

— Это приказ. Дай ему возможность показать себя в деле. Парень заслужил. Надо предоставить ему шанс восстановить уязвленную гордость. — Генерал улыбнулся.

«Он очень проницателен», — подумала Фереби, уходя.

— Как твоя рука?

— Рука? — Она посмотрела на ладонь, внезапно припомнив вечернюю церемонию. Слишком много всего случилось с тех пор… Порез начал побаливать, когда Фереби вспомнила о нем. Она вздохнула. Ночь оказалась невероятно длинной.