История об игроках и играх (СИ) - Вольцик Кира

— У тебя странные фантазии, — не удержалась от комментарии я.

— Как и у тебя, — тонко улыбнулась девушка.

Вместо вопроса я приподняла одну бровь. Жест вышел пафосным и высокомерным. В подобные моменты я всегда благодарила небеса за то, что природа решила одарить меня столь редким даром. С другой стороны, я бы хотела обладать приятным низким голосом, чтобы иметь возможность исполнять блюз, играть на нескольких музыкальных инструментах и хорошо танцевать. Однако, красиво приподнятая бровь — тоже неплохо… Иногда это лучший вариант. Готова спорить, что на Ульяну произвело бы меньшее впечатление, если бы я достала бубен с маракасами, спела бы что-нибудь из репертуара Нины Симон и сделала бы пару ковырялочек.

— Я видела Артема утром, — пояснила девушка.

Я продолжала смотреть на нее и вежливо улыбаться. Пять лет непрерывной зубрежки этикета в вузе и строгая мама оказали хорошее влияние на мое воспитание. Как минимум, я умела вежливо улыбаться таким образом, что собеседнику становилось неловко. Пожалуй, этот талант можно назвать таким же крутым, как и возможность приподнимать одну бровь.

Ульяна предсказуемо смутилась.

— А у Юстас, действительно, хорошая боевая подготовка? — вдруг спросила девушка, желая быстро перевести тему.

— Да, я видела ее документы. Исключительно отличные оценки по всем специфическим предметам школы разведчиков, — ответила я, гадая, сколько закрытой информации я сообщаю постороннему лицу.

— Специфическим предметам? — заинтересовалась девушка.

— Взрывное дело, боевые искусства, стрельба, фехтование, манипуляция людьми, экстремальное вождение, — перечисляла я, вспоминая.

— Манипуляция людьми? — переспросила Яна. — Но зачем?

— Это разведка, — развела руки в стороны я. — Другое дело, если я бы училась там, я бы кроме этого предмета ничего не учила, предпочитая манипулировать педагогами, чтобы они ставили нужные оценки…

— Ты не любишь учиться? — недоверчиво спросила девушка. — Сережа говорил, что тебя приглашали остаться в аспирантуре.

— Приглашали, — не стала открещиваться я. — Между нами, я жутко ленивый человек. И предпочла бы жить в собственном ритме, минимально контактируя с людьми. Аспирантура не давала мне такой возможности.

Ульяна усмехнулась. У них с Мефистофелем были очень похожие усмешки: скептические, насмешливые, не без вызова. Она поставила перед собой мисочку с кремом из сгущенного молока и сметаны и неторопливо рисовала блинчиком узоры на белой поверхности.

— А ФБД, значит, дает тебе такую возможность? — спросила девушка, поднимая на меня синие глаза.

— По-своему, — не стала вдаваться в подробности я. — Тебя так интересует учеба?

— Очень, у меня за плечами два высших образования и законченная аспирантура, — Ульяна потянулась за новой баночкой сгущенки. — Большинство молодых сотрудников «Апер» — аспиранты. Думаю, Артем питает к ним некое светлое чувство…

— А как же его слабость к игрокам? — заинтересовалась я. — Мне кажется, что научные сотрудники не имеют склонности к играм. Хотя доля театральности во всей научной деятельности, конечно есть. Это как свадебные традиции. Все знают, что невесту выкупят в любом случае, но положено сделать аукцион… Я помню, сколько раз переделывала отчеты по практике, чтобы они пришлись по душе заведующей кафедры, меня цвет папки, размер шрифта, титульные листы и порядок листочков.

Ульяна улыбнулась, видимо, вспомнив свое обучение в университете. Я чувствовала, как этим утром она не могла не улыбаться, как уголки губ девушки вопреки ее воле слегка приподнимаются, а в глазах вспыхивают радостные огоньки.

Я и подумать не могла, что первая помощница Ермакова так плохо скрывает свои эмоции.

Это утро могло бы стать одним из самых счастливых в моей жизни, если бы не прервалось внезапным сообщением от Мефистофеля: «новый случай в парке аттракционов, ждем вас всех».

Глава 4. Дерево из косточек

Ульяна решила поехать с нами, но ни я, ни брат не думали, что начальство обрадуется постороннему человеку на месте происшествия. Тем не менее, никто из нас не смог приказать девушке остаться дома и не мешать бригаде. Для Кузьмы я сочинила историю о прекрасном знании Ульяной своей команды и о нашей нужде в ее помощи, в которую сама же легко поверила, пока мы добирались до парка аттракционов.

Было пасмурно. Облака нависли над городом, и казалось, будто они отлепятся от небосклона и вот-вот упадут от собственной тяжести на хмурые улицы. Движением, ставшим привычным за последнюю неделю, я подняла красно-белую ленточку и, нагнувшись, шагнула на огороженную территорию. В дороге я успела испугаться присутствия большого количества праздных зевак, но мои опасения не подтвердились. Всем случайным прохожим вежливо перекрывали дорогу и провожали до выхода из парка.

— Где Мефистофель? — спросил Сергей, показывая молодому сотруднику служебное удостоверение.

— У «Мира Гулливера», — бросил незнакомый юноша, не потрудившись даже махнуть рукой в нужную сторону.

— Знать бы еще, где это и что это, — проворчал брат.

— Это новый аттракцион, его только позавчера смонтировали, — пояснила Ульяна. — Если правильно помню, нам прямо и направо…

Я довольно улыбнулась, мне нравилось, когда мои придуманные истории для начальства оказывались правдой. Это позволяло мне договариваться с совестью и не чувствовать себя виноватой.

— Странное название, — не удержалась от комментария я.

— Аттракцион тоже, — усмехнулась Ульяна. — Вполне соответствует.

Повернув, мы, наконец, смогли увидеть вышеназванное чудо дизайнерской мысли. Странным его мог назвать только человек с невероятно маленьким словарным запасом. Небольшие, едва достающие мне до колена замки, окруженные столь же невысокими крепостями, были «заселены» миниатюрными фигурками людей и животных. Все это великолепие размещалось под огромным одуванчиком, до верхушки которого я смогла бы дотянуться, если бы встала на плечи к Мефистофелю. Венчала композицию гигантская корова, наклонившая свою морду к одуванчику.

— И в чем здесь развлечение? — спросила я, запрокидывая голову, чтобы разглядеть корову.

— Внутри две комнаты, в одной чувствуешь себя великаном, в другой — лилипутом, — пояснила Ульяна.

— Внутри коровы? — на всякий случай уточнила я.

— Именно, — подтвердила Ульяна.

— Оригинально, — не удержалась от комментария я.

Мефистофель стоял под мордой коровы, щурясь на отсутствующее солнышко и спрятав руки в карманы темно-бирюзовой флисовой толстовки. На одном плече у него висел рюкзак, без сомнения, наполненный необходимыми реактивами. Из-за бессонной ночи он казался бледнее обычного, а веки вокруг бесцветных ресниц воспалились и приняли красноватый оттенок.

— Доброе утро, — мужчина пожал руку брату и хлопнул меня по плечу.

С Ульяной он предпочел не здороваться, даже проигнорировал ее вежливый кивок. Я пристально посмотрела на напарника и усмехнулась. Мефистофель всегда казался мне невероятно умным и сильным, потому было неприятно осознавать, что он тоже может вести себя неадекватно. Похожее ощущение я испытала в тот день, когда узнала об отсутствии Деда Мороза.

— Что у нас с пострадавшим? — спросил Сережа разглядывая огромную коровью морду. — Получается, схема, которую предложила Софья, ошибочна?

— Нет, Софья была права, — Мефистофель нахмурился. — Пострадавший застрял в коровьем ухе, мы пока не можем его извлечь, ждем Кузьму.

— А сказка? — Сережа переводил взгляд с коровьей морды на специалиста по снам и обратно. — Если я правильно помню, следующей жертвой должны была стать…

Брат осекся на полуслове. Я не видела Ульяну, но слышала, как она нервно рассмеялась за моей спиной.

— Следующей жертвой должна была быть «внучка», — холодно сказала я. — Что за сказка?

— «Крошечка-хаврошечка», — ответил Мефистофель. — Если бы ее не обожала сестренка во времена нашего детства, я бы сам о ней не вспомнил.