Враг хозяина штормов - Сворн Турайсеген

— Сейчас, сейчас. Давайте перенесём ко мне в дом. Староста сейчас придёт, он у нас за лекаря сам, — она шумно выдохнула. — Что ж это такое? Будто зверь какой полоснул когтями. Но кто вы и как его нашли?

— Тонул в реке, мы случайно оказались рядом, — краем глаза я следил, как рисе, подхватив мужчину на руки, нёс к дому. — На север путь держим.

Женщина кивнула, ускорила шаг и, опередив Йорда, открыла перед ним дверь. Я обернулся к Арве. Он шёл следом и, наконец, напоминал себя прежнего: исчезло напряжение, да и прекратил хмуриться. Я сделал знак следовать за нами.

Оказавшись в небольшой комнате, я вдохнул тёплый воздух — после ночной осенней прохлады он впечатлял. Обстановка не ах: лавки с накинутыми шерстяными плащами, прямоугольный деревянный стол, печь, на стенах прикреплены сплетённые из лозы обереги, с потолка свисали пучки ароматных трав.

Уложив раненого на лавку, Йорд подошёл ко мне. Хозяйка выбежала из дому, чтобы принести воды и омыть рану, едва не сбив с ног стоявшего у двери Арве.

— Что дальше?

— Поговорим со старостой. Заодно и выясним, что за нёкк.

Рисе отвернулся и вздохнул.

— Вот Посредник, он всегда Посредник.

— Я всё слышу!

Хакон, староста деревни, оказался высоким широкоплечим мужчиной лет шестидесяти. Полностью седая голова, морщины на лице, огрубевшие руки. На шее — овальный амулет из перламутрово-белого камня с вырезанными рунами. Такие обычно носят те, кто живёт возле реки или озера, считая, что он сумеет уберечь от гнева водных жителей.

После разговора мы узнали, что спасённый нами Линд — его сын. Поэтому Хакон постарался на славу, подобрав нам удобную комнатку: никаких излишеств, но всё на месте. Что скрывать, кроме желания выспаться и чего-нибудь перекусить, у нас ничего не было. Вполуха слушая старосту, я почти не смотрел по сторонам, и не сразу сообразил, почему Йорд ненавязчиво наступил на ногу. Только рисе и ненавязчиво — вещи несочетаемые. Поэтому пришлось обратить на него внимание.

— Господин Оларс, — чуть громче произнёс Хакон.

— А? Да?

— Вам что-то ещё нужно? У нас, конечно, выбор не огромен, но, если что…

— Подскажите, у кого можно купить припасы в дорогу, — ответил я. — Так ничего особенного.

— Хорошо.

Я обратил внимание на пальцы старосты, нервно теребившие амулет. Чувствуя, что ноги не держат, пришлось опуститься на скамью.

— Уважаемый Хакон, у меня к вам несколько вопросов.

Староста внимательно посмотрел на меня, в глазах плеснулось беспокойство.

— Да?

— Скажите, о какой нёкк упомянул ваш сын?

— Нёкк? — он перевёл взгляд с меня на Йорда, потом обратно. — Почудилось вам, господин Оларс. Нет здесь никакой нёкк, да и вообще нечисти не водится.

Йорд вопросительно приподнял бровь, я оставался невозмутимым.

— Но он сказал, что нас убьют.

Хакон быстро глянул на дверь, снова надеясь увидеть обязанного принести нам еду. Пальцы отпустили амулет.

— Не в себе он был, господин Оларс. Вот и говорил всякое, — староста вздохнул. — Впрочем, будь я на его месте, тоже неведомо как себя бы повёл.

Йорд хотел было что-то сказать, но я едва заметно качнул головой. Если добровольно не хочет рассказывать, то сейчас ничего не добьёмся. А так и слепому видно — скрывает правду.

Дверь резко распахнулась, с громким «ой-ой-ой» к нам влетел Юссе, едва удерживая на широком подносе миски с похлёбкой, горкой сложенные лепёшки и сыр. Умудрившись поскользнуться, он полетел прямо на меня. Вскочив на ноги, я чудом успел ухватить поднос, а Арве поймал падающего горе-подавальщика.

— Поосторожнее можно? — нахмурился Хакон.

— Так скользко же, — попытался оправдаться Юссе, утерев нос рукавом. — Приморозило с утра, а ступеньки тут — у-у-у-х!

— Давай без ух, — хмыкнул я, ставя поднос на стол.

Мальчишка опустил глаза, ковыряя носком сапога пол.

— Матушка просит, чтобы вы, дядь Хакон, зашли, — промямлил он.

Староста нахмурился, подошёл к мальчику, взяв его за плечо:

— Что с Линдом?

— Да в порядке всё, на поправку пошёл, но возле Холодных кам…

— Понял, идём, — достаточно грубо оборвал его Хакон и быстро направился к двери, утягивая за собой Юссе. — Извините, я чуть позже зайду.

Через секунду мы остались втроём.

— Не нравится мне это, — проворчал Йорд, садясь на лавку и протягивая руку к лепёшке.

Я указал Арве на место рядом и сел сам.

— Староста упорно не хочет говорить правду. Здесь водится какая-то гадость, могу дать слово Посредника. Сон, слова Линда, странное поведение Арве…

Фоссегрим тем временем дул на горячую похлёбку, совершенно не обращая на нас внимания.

— И всё равно, — Йорд сломал лепёшку пополам, — ведёт себя подозрительно этот Хакон.

Я пожал плечами:

— Его право, не хочет — ради богов севера. Возьмём припасы и отправимся в путь.

Йорд ещё что-то проворчал и принялся за еду. Похлёбка, кстати, оказалась что надо: густая и ароматная, с овощами, травами и грибами. В глиняном кувшине принесли неплохое вино, поэтому, отведав того и другого, я почувствовал как меня смаривает в сон просто на месте. Вздохнув и тряхнув головой, я отставил миску и чашу.

— Бессонная ночь — отвратительно, давайте отдыхать. Дорога предстоит далёкая.

Йорд не возражал, Арве тихо сидел на лавке. Указав фоссегриму на дверь, я покачал головой и скрестил руки, давая понять, что из дому ни на шаг. — Выйдешь — голову оторву, — любезно добавил я, — лучше тоже ложись.

Слова хоть и бессмысленны, а выражение лица поймёт точно. Он чуть нахмурился, но потом вздохнул и кивнул.

«Таким мог быть мой брат… если б вырос». Отогнав ненужные мысли, я отвернулся от него и направился к лавке.

Устроившись на ней и натянув на себя плащ, я сразу же заснул, позабыв обо всём на свете.

…кто-то с силой ударил меня в бок, резко распахнув глаза, я едва не вскрикнул. Кое-как сев, огляделся — рядом никого не было, просто дурацкий сон. Только вот вокруг совершенно темно, а сердце стучит как бешеное. Неужто мы проспали почти целый день? Ничего себе.

— Йорд? Арве?

В ответ — тишина. Я замер, да нет, не просто тишина… Та же, что была в лесу — такая же застывшая и бездушная, будто ночь — время для смерти.

Я встал с лавки. Падавший из окна лунный свет кое-как дал рассмотреть комнату — она была пуста. Выругавшись, я быстро вышел на улицу.

— Йорд!

Замершие улицы, только ледяной воздух забирался под одежду. Прав был Юссе, примораживает здесь. Я огляделся — покой кругом, только странный какой-то, совсем неправильный. Так, глубокий вдох, ещё один. Надо успокойся, Оларс. Только сердце словно кто-то сжал невидимой рукой.