Ди Гун Ань – Знаменитые дела судьи Ди - Robert van Gulik

Вернувшись в суд, судья Ди застал в своем личном кабинете Tao Ганя. Тот нетерпеливо спросил, дало ли пребывание в храме какие-нибудь результаты, и старшина вкратце рассказал ему, что произошло. Затем он послал Tao Ганя в кухню за завтраком для судьи Ди.

Так как утро выдалось ясным, судья Ди позавтракал на воздухе, в маленьком дворе перед своим личным кабинетом, а старшина и Tao Гань ждали его.

После завтрака судья Ди приказал старшине Хуну идти со стражником на дневное дежурство в деревню Хуанхуа и привести старосту Хо Кая. Затем он велел писцам записать события дня.

Во второй половине дня старшина вернулся со старостой Хо Каем, и судья Ди на этот раз предпочел не встречаться с ним официально, в зале суда, а велел привести его в свой личный кабинет.

Староста почтительно поклонился судье и остался стоять перед его столом.

– Если, – начал судья Ди, – мы не сможем выяснить, как был убит Би Цунь, это дело кончится позорно не только для меня, но и для вас, местного старосты. Поэтому я полагаю, что в эти последние дни вы усиленно пытались обнаружить какие-нибудь новые сведения. Говорите, что вы делали, и почему мне пришлось послать за вами? Почему вы сами не пришли доложить мне о новостях?

Получив такой выговор, староста Хо Кай поспешно опустился на колени и, несколько раз ударив головой об пол, сказал:

– Этот недостойный человек был занят расследованием день и ночь, не давая себе ни секунды отдыха. Но пока мне не удалось найти ни одной новой зацепки, и я до сих пор не представляю, как можно раскрыть это преступление.

– Пока, – произнес судья, – мы не будем обсуждать ни способы раскрытия этого преступления, ни вашу нерасторопность. Но я хочу знать больше о ситуации в вашей деревне. Сколько семей в ней живет и сколько из них носит фамилию Цу?

– В моей деревне живет примерно триста семей, и среди них около десяти носят фамилию Цу. О какой из семей по фамилии Цу ваша честь хочет получить исчерпывающую информацию? Я немедленно вернусь и наведу необходимые справки.

– Болван, – вспылил судья Ди, – если бы я знал, кто меня интересует, я бы давно допросил этого человека! Я знаю, что некто по фамилии Цу замеiпан в этом деле и, вероятно, даже был соучастником преступления госпожи Чжоу. Если нам удастся выяснить, кто этот человек, – преступление раскрытоo. Поэтому я спрашиваю вас, не был ли кто-нибудь из жителей вашей деревни по фамилии Ну как-то связан с Би Цу нем или членами его семьи?

Староста некоторое время сосредоточенно думал, потом ответил:

– Я должен признаться, что не очень хорошо знаю друзей и знакомых Би Цуня. Но по счастью, в моей деревне не так много людей по фамилии Цу. Если ваша честь позволит мне вернуться, я быстро наведу справки.

– Вы полагаете, – спросил судья Ди, – что это хорошая идея? Но позвольте возразить вам! Ваш план – лучший способ сделать наши подозрения известными всем и дать этому человеку скрыться. Поэтому не следует наводить справки слишком открыто. Осторожно, окольными путями опросите людей, живущих по соседству с Би Цунем. Как только получите малейшую зацепку, быстро возвращайтесь, чтобы доложить. Потом, после отдыха, я подумаю, что делать дальше.

Он отпустил старосту и, когда тот ушел, приказал старшине Хуну и Tao Ганю в тот же вечер, как стемнеет, отправиться в деревню Хуанхуа. Он велел им тайно проследить за старостой и посмотреть, как тот будет наводить справки, а потом найти вблизи дома госпожи Ви укромное местечко и не спускать глаз с ее дома всю ночь.

Судья Ди был довольно низкого мнения об умственных способностях старосты Хо Кая, иему не очень хотелось поручать тому ответственное задание. Но с тех пор, как было проведено дознание в деревне Хуанхуа, старшину Хуна и Tao Ганя знала там каждая собака. Он боялся, что подозреваемый, прослышав, что помощники судьи Ди наводят справки о человеке по фамилии Цу, попросту удерет. Зато староста может собирать информацию почти открыто – это входит в его обязанности, так что, даже если Хо Кай станет делать это неуклюже, подозреваемый, скорее всего, не свяжет подобные расспросы с расследованием преступления. Но судья Ди все равно счел необходимым, чтобы старшина и Tao Гань не спускали глаз со старосты и при надобности вмешались. Одновременно он хотел проверить, действительно ли Хо Кай небрежно относится к своим обязанностям, или же он попросту глуп.

Когда судья Ди покончил со своими каждодневными делами, уже опускалась ночь. Он велел принести свечи и, оставшись один в своем личном кабинете, принялся заниматься бумагами, накопившимися за последние несколько дней. Потом он приказал принести себе ужин, поел и погрузился в сладкую дремоту, но вдруг его испугал какой-то звук. Когда он открыл глаза, перед ним стояли Ма Жун и Чао Тай.

После обмена взаимными приветствиями Ма Жун сказал:

– Мы нашли кое-что, но понять, насколько это ценно, пока сложно. Чтобы не вызывать лишних подозрений, мы решили сначала вернуться, доложить вам и получить дальнейшие указания.

– Расскажите, что вы обнаружили, мои храбрецы, – обрадовался судья Ди, – и мы обсудим эту проблему вместе.

– Получив ваш приказ, – сказал Ма Жун, – я прошел все деревни в восточной части округа, чтобы осторожно расспросить население. Несколько дней назад, с наступлением темноты, я подошел к небольшому мосту и решил остановиться на ночь в одной из маленьких гостиниц, которых там пруд пруди. Я затеял разговор с одним из гостей, и он немного рассказал мне об убийстве в деревне Шести Ли, а два его друга улыбались и согласно кивали. Я тут же начал расспрашивать их о подробностях, но они вдруг замкнулись. Потом, узнав от слуги, что эти люди торговцы кожей, я предложил им выпить и сказал, что я тоже занимаюсь этим ремеслом. Я добавил, что мой интерес к убийству вполне естественен, потому что в гостинице деревни Шести Ли останавливались несколько человек из нашей гильдии. Тогда они расслабились и сказали, что, так как я их собрат по ремеслу, они могут не бояться, что их история пойдет дальше. Затем, выпив еще несколько кубков вина, они поведали мне следующее. Через день после убийства они с большой телегой шли по главной дороге в деревню Шести Ли. Им навстречу двигался высокий малый лет тридцати, толкал перед собой тележку, нагруженную тюками. Этот парень, казалось, очень спешил и хотел пройти мимо них, не обменявшись с ними обычными словами вежливости, как это принято на дорогах. Но их тележки ударились друг о друга, и левое колесо его тележки слетело с оси, и тюки шлепнулись в грязь. Они ожидали драки или, по крайней мере, потока ругательств. Но нет, парень не сказал ни слова, а только поспешно приладил колесо и стал подбирать тюки. Один развязался, и торговцы заметили, что он набит сырым шелком. Малый поспешно затолкал его обратно в тюк и пробормотал несколько слов извинений, как они поняли, на диалекте Цзянсу. Потом он двинулся дальше. Когда они услышали о двойном убийстве в деревне Шести Ли, то сразу же решили, что этот парень и есть преступник. Я спросил, почему они не сообщили об этом случае местным властям, ведь за свою информацию они могли бы получить несколько серебряных монет. Но торговцы засмеялись и заявили, что я принимаю их за дураков. К тому времени убийца уже успел уйти далеко, а кому охота быть замешанными в уголовном деле? Они заняты своими проблемами и с удовольствием предоставляют задержание преступников тем, кому за это платят. Я разыскал Чао Тая, и мы вместе остановились в гостинице еще на один день, не узнав, однако, ничего больше. Тогда мы решили отправиться по дороге, по которой шел этот высокий парень, но мы сокращали свой путь, двигаясь по горным тропинкам, где человек с тележкой пройти не мог. Пересекал границу соседнего округа, мы увидели, что большая дорога забита толпой местных крестьян, сгрудившихся вокруг тележки, стоящей на обочине. Все они громко кричали и ругались. Мы присоединились к зевакам, стоящим немного поодаль, и стали свидетелями такой сцены. На тележке стоял высокий молодой парень, который вовсе не боялся разъяренной толпы, а насмешливо обзывал всех кучкой жалких блох. Он кричал, что пересек империю с севера на юг, пережил много приключений и ничего под этим небом не боится. «Пусть я нанес ущерб вашему полю, – закончил он, – но эта жалкая земля в лучшем случае стоит нескольких медных монет! Если бы вы дали мне пройти и мы бы мирно обо всем поговорили, я бы возместил урон сырым шелком, чтобы успокоить вас. Если же вы жаждете драки, что ж, получайте!». С этими словами он соскочил с тележки прямо в толпу и голыми руками начал настоящую бойню. Группа земледельцев, вооруженных мотыгами и серпами, пришла на помощь своим друзьям. Но высокий малый бросился им навстречу, вырвал мотыгу у одного из атакующих и принялся крушить всех направо и налево. Разогнав их, он одним рынком вывел свою тележку на дорогу и продолжил путь. Мы следовали за ним на некотором расстоянии, пока он не пришел в очень большой окружной центр под названием Божественная деревня. Там он снял комнату в одной из местных гостиниц. От слуги мы узнали, что он собирается остановиться там по крайней мере на неделю, чтобы распродать все свои товары. Так как мы находились за пределами нашего округа, мы побоялись арестовать его, опасаясь неприятностей с местными властями, тем более что у нас нет прямых доказательств того, что этот малый действительно преступник, которого мы ищем. Зная, что он собирается остаться там по крайней мере на неделю, мы поспешили сюда, чтобы доложить обо всем вашей чести и получить дальнейшие указания.