Волчица Сандра - Алэн Акоб
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Здравствуй Эдер
– Добрый день Сандра
– Как ты поживаешь?
– По тебе скучаю
– А, что тебе мешает приехать ко мне
– Очень многое изменилось дорогая, умерла мама, я ушёл с работы, теперь живу в деревне пасу коров, дою молоко, да и последний раз мы с тобой как-то нехорошо расстались.
– Я недавно видела сон Эдер
– Ах вот оно в чём, ты видела меня во сне, поэтому звонишь. Надеюсь я вёл себя прилично – Я говорила этой ночью с духами нашего племени, они мне советовали встретиться с тобой
– Лучше ты приезжай ко мне, посмотришь мой дом, коров, ты же никуда кроме Аргентины не выезжала.
– В Бразилию по работе
– Сан-Паулу я тебе не обещаю, но скучно не будет
Прошло немало времени, с тех пор как Сандра переехала из Аргентины в Пиренеи к Эдеру. Она быстро втянулась в работу, сначала помогала ему по хозяйству, а потом когда он устроился в водопроводную контору в Каор, самостоятельно вела хозяйство. Трудолюбивая от рождения, ловкая и смекалистая, она в одиночку добилась неплохих результатов, хозяйство процветало. Коровы были всегда вовремя накормлены и напоены, ужин уже в обед был почти готов к приходу мужа, оставалось его только разогреть. Она успела родить ему двух детей, мальчика и девочку. Мальчик родился с волчьей пастью но его быстро прооперировали, оставив на губе вплоть до носа розовый шрам. Жители посёлка, с неодобрением приняли поначалу новую подругу Эдера, обычная история в горах к чужакам. Впоследствии их неприязнь сменилась удивлением, глядя на её трудолюбие и весёлый характер, которое перешло в уважение когда она родила ему двое детей и осталась жить как простая деревенская женщина.
С тех пор как погибла Клэр, дом на краю деревни имел очень мрачный вид, пустовал, ворота покосились, фасад смотрел тёмными глазницами полусгнивших ставней, когда-то ухоженный сад, порос лианами дикого плюща, даже за полцены от стоимости, ег никто не хотел приобрести.
Эдер по прежнему в свободное от работы время уходил гулять в горы, всякий раз ноги его выносили к реке, где в первый раз они повстречались с Клэр. Он садился под ель и часами до боли в глазах смотрел на журчащую воду, то место где она сидела между камней, радуясь солнцу, ему порой казалось будто Клэр всё еще там, тогда он встряхивал головой, вставал и уходил прочь. Он шёл и прокручивал в своей голове жёсткий диск памяти, всё что произошло с ними от начало до конца, в сотый раз проклиная себя, что в тот злополучный день поехал с отцом в город, за запчастями.
Чем меньше сомнений внутри тебя, нет столько причин, искать раскаяние, чтобы наказать себя. Тот кто живёт в сомнениях похож на раненого зверя, полагающегося на милостыню судьбы. Никогда нельзя жалеть о прошлом живя в настоящем. Прими мгновение как самое дорогое, забудь о прошедшем и ты станешь свободным и только тот кто живёт смело, достоин победы.
Ганс Клюгер, не был простым офицером вермахта, от других своих сослуживцев он отличался высоким ростом, волевым подбородком и проницательным умом. Кроме этих природных качеств, он умел оставаться исполнительным до мелочей в любой непредсказуемой ситуации, никогда не высказывал своего мнения при начальстве, обладал даром истерическим голосом отдавать приказания младшим по званию, умело ухаживать за женщинами при этом оставаясь настоящим садистом по отношению к животным.
Неудивительно, что сразу же после окончания школы он оказался в мясной лавке, на должности подмастерья. Там продержался недолго, мясник, добродушный малый, немец с Эльзаса, выгнал его через неделю, подозревая его в отравлении любимой собаки, немецкой овчарки по кличке Нэнси.
С самого детства он любил истязать кошек и собак. Его отец Генрих Клюгер, однажды поймав сына за занятием когда тот отрезал хвост у повешенной соседской кошки, избил его до полусмерти там же в сарае, где он сутки провалялся на земле рядом с изуродованным телом животного. Затаив ненависть на отца, он впоследствии отравит его крысиным ядом, подсыпав вечером в рагу.
По серпантину горных дорог медленно катился Horch 830 с двумя немецкими офицерами на заднем сидении. За ними следовали три грузовика, два с солдатами и один полностью закрытый из которого доносились странные звуки – завывание прерываемое лаем и стонами. Вскоре кортеж из машин заехал в небольшую деревушку, остановившись перед большим домом на краю деревни. Офицер лихо вышел из машины, поправив гимностёрку подошёл к капоту машины, разложил карту и ткнув пальцем в неё воскликнул
– Ошибки нет, Ганс мы на месте! Выйдя из машины второй офицер размял затёкшие ноги, и стал отдавать приказания своим крикливым голосом, строившимся в шеренгу солдатам.
Не обращая никакого внимания на любопытные взгляды крестьян, они начали быстро расквартироваться. Из грузовиков появились длинные ящики, походная кухня, кастрюли которые несли денщик и повар, третью закрытую машину они не трогали, хотя в ней что-то время от времени шевелилось.
– Отто пойди поинтересуйся у этих ротозеев где тут можно найти курятины – пренебрежительно показывая мизинцем в сторону столпившихся крестьян.
В полночь, когда вокруг наступила темнота, немцы приступили к разгрузке третьей машины, которая так и осталась стоять отдельно от других в стороне с часовым ходящим вокруг неё, они сбросили прочный брезент покрывавший кузов на землю и молча стали таскать из неё ящики. Столь тщательно скрытым грузом, охранявшимся от любопытных взглядов, оказались стальные клетки с людьми, собаками и редкими зверьми внутри.
Эта маленькая деревушка затерянная в горах показалась идеальной, немецкому командованию, для секретной лаборатории. Макизары были не очень активны в регионе, в лесу водились волки, и большая перенейская горная собака была не редкость в регионе. Командованием Вермахта была поставлена задача, путём скрещивания, вывести новую породу собак способную вместе с солдатами атаковать неприятеля в окопах. В рекомендациях по производству, советовалось вливать в вены, новой породы, кровь африканских
