Рождественский ангел (СИ) - Коулл Вергилия

      – Пули? – спросила она.

      – Винтовка, – Дерил указал на оружие, – стреляет пулями. От них на человеке остаются такие следы.

      – В вас стреляли из вашей винтовки?

      – Не из моей. В моем мире М-16 не такая уж редкость, – усмехнулся он. – Особенно, у тех людей, с кем мне приходилось часто сталкиваться.

      – Вы говорили леди Керолайн, что это убивает человека.

      – Если попасть в жизненно важные органы, то да. Плечо, – Дерил скосил глаза на руку Стефани, лежавшую на его груди, – не жизненно важный.

      Девушка тоже перевела взгляд на его кожу.

      – А у вас еще есть такие следы?

      – Есть, – Дерил отпустил пальцы Стефани, и повернулся к камину чуть боком, чтобы ей стало видно длинную белесую полосу, проходящую по ребрам. – Вот так меня задели ножом в рукопашной.

      Девушка ахнула.

      – Вам было больно?

      Губы мужчины искривила жестокая ухмылка.

      – Ему потом было больнее.

      Стефани стало не по себе. В этот момент Дерил напомнил ей сэра Августина таким, как она представляла: покрытым кровью своих врагов, с занесенным в победном кличе обоюдоострым мечом.

      Заметив перемену в настроении девушки, Дерил взял ее за подбородок и заставил встретиться взглядом.

      – Досмотр окончен? Можно теперь мне приступать?

      Дар речи внезапно оставил Стефани. Она только кивнула, глядя на Дерила огромными напуганными глазами. Он ловко сбросил халат с ее плеч и взялся за тесемку шелковой ленты, удерживающей ворот ночной рубашки у горла. Стефани захотелось поднять руки в протестующем жесте, и она даже начала движение, но мужчина прищелкнул языком и покачал головой:

      – Не-а. Ты же обещала, что позволишь мне все.

      Она тут же уронила руки, показывая, что согласна. Дерил потянул за ленту. Бантик развязался, и ворот рубашки разъехался шире, открывая жадному мужскому взгляду бархатную кожу девушки, подсвеченную теплым отблеском каминного пламени, и тонкую жилку, пульсирующую на шее.

      Дерил провел пальцами по открывшемуся участку тела Стефани, словно не мог поверить, что прикасается к ней по-настоящему. Она прикрыла глаза: все происходило так, как хотелось, его действия волновали ее и дарили приятное тепло внутри. Девушка почувствовала движение, а через секунду губы Дерила накрыли ее губы, даря поцелуй.

      Стефани охотно ответила. Теперь она знала, что делать. Рука мужчины легла на ее попку и придвинула ближе к его бедрам. Другой рукой Дерил гладил девушку по спине, подбираясь то выше, к чувствительному местечку между лопатками, где его поглаживания были ей особенно приятны, то опускаясь ниже к гибкой талии.

      Стефани тоже осмелилась обнять мужчину, ощущая под пальцами его твердые мышцы. Их языки танцевали, то сплетаясь друг с другом, то переходя на робкие касания. Дыхание стало одним на двоих.

      Оторвавшись от девушки, Дерил схватился обеими руками за горловину ее рубашки и расширил тесемки настолько, чтобы спустить вниз. С благоговейным трепетом взяв обнажившиеся груди Стефани в ладони, он посмотрел на нее безумным, черным от страсти взглядом.

      – Ты прекрасна, мой ангел.

      – Мы не слишком торопимся? – заволновалась она, ощутив жжение в теле, когда мужчина начал поглаживать большими пальцами ее соски.

      – Да будь я проклят, никогда не делал этого так медленно, как сейчас! – усмехнулся он.

      – В вашем мире принято делать это быстрее?

      – В моем мире я встречал женщин, которые уже знали, чего хотели. С ними не нужно было осторожничать.

      Стефани задумалась.

      – А как мне понять, чего хочу я?

      Вместо ответа Дерил наклонился и принялся целовать и покусывать одну из ее грудей. Стефани выгнулась, словно пронзенная молнией. Она вцепилась в плечи мужчины, пока его рука удерживала ее за талию. Язык Дерила доставлял ей невыносимые мучения, но почему-то совершенно не хотелось их прекращать. Напротив, девушка начала тихонько постанывать, побуждая его к новым действиям. Он оторвался от занятия лишь для того, чтобы переместиться на другую грудь.

      Ноги Стефани начали подкашиваться, когда Дерил стянул ее рубашку еще ниже и опустился на колени, оставляя горячие поцелуи на чувствительном животе девушки.

      – Мистер Мак… – застонала она уже громче, но мужчина резко оборвал ее.

      – Никаких мистеров!

      – Дерил! – сдалась Стефани.

      – Да, мой ангел, – приглушенно пробормотал он, влажно скользя языком вокруг ее пупка.

      – Я не знаю, что происходит со мной, – пожаловалась она, извиваясь и ерзая в его руках.

      Дерил тихонько рассмеялся.

      – Ты не представляешь, что со мной происходит, – он поднялся на ноги и выпрямился, заглядывая Стефани в глаза. – Ты такая нежная, мягкая, сладкая. Я едва держусь, чтобы все не испортить. – Он провел пальцем по ее щеке. – Ты уже поняла, чего хочешь?

      Девушка растерялась.

      – Даже не знаю…

      Дерил одним движением окончательно сдернул одежду со Стефани, и тонкая ткань упала светлой лужицей вокруг ее ног. Подхватив девушку на руки, он прошелся по комнате и уложил ее поперек кровати так, что ступни касались пола. Затем навалился сверху, действуя теперь грубее, но не настолько, чтобы напугать ее. Стефани ощутила, как бедра мужчины трутся о ее бедра и, повинуясь инстинкту, развела ноги. Такая поза показалась ей удобнее, но заставила Дерила с шумом выдохнуть. Теперь его отделяла от Стефани лишь ткань штанов.

      Он завладел ее губами и перестал удерживать свой вес на локтях, придавив девушку к кровати. Стефани обхватила его руками, беспорядочно поглаживая по спине. Ей нравилось, что Дерил подчиняет ее себе с такой легкостью. Она хотела раствориться в нем без остатка, вдыхать запах его тела, особый, мужской, с легкими нотками пота и мускуса, и подстраиваться под его движения.

      Их поцелуи стали жадными и звучными, но это тоже не смущало девушку. Казалось, еще немного – и она поймет что-то, ранее для нее непостижимое. В это время Дерил скользнул вниз, прокладывая цепочку поцелуев между ее грудей, вдоль по животу, и одновременно разводя ее бедра шире. Не успела Стефани опомниться, как его лицо оказалось между ее ног, а язык коснулся ее там, где она меньше всего ожидала.