Вдохновение любви - Мелани Рокс

Отныне? — поразилась Дейзи. Филиппа не зря не выдерживала долго ни одна женщина. Подумать только! Он так уверен, что нам предстоит долгое и плодотворное общение… что я и сама уже начинаю в это верить.

— Ты обдумала мое предложение?

— Какое? — сердце Дейзи затрепетало. О чем он? Снова решил смутить ее?

Филипп усмехнулся, угадав, о чем она подумала.

— Об этом предложении мы поговорим чуть позже. Сейчас меня, признаться, интересует другое. Согласна ли ты позировать мне для новой картины?

— У тебя уже созрел замысел?

— Да. В то же самое мгновение, когда я впервые увидел грусть в твоих прекрасных зеленых глазах. В любом случае я посвящу эту картину тебе и назову ее твоим именем.

— Тогда вообще зачем тебе я?

— Боюсь, что копия окажется слишком бледной и жалкой по сравнению с оригиналом. Если я закрою глаза, — Филипп опустил веки, — то тут же представляю тебя. — Он очертил в воздухе рукой воображаемые контуры ее лица. — Миндалевидные глаза, маленький аккуратный носик, губы…

— Прекрати, на нас уже все смотрят, — прошептала Дейзи, наклонившись к столу.

Филипп явно без особой охоты открыл глаза.

— Ты снова беспокоишься о чужом мнении, — печально заметил он.

— Представь себе, да! Не желаю, чтобы потом весь вечер на меня пялилось несколько десятков пар глаз. Повышенное внимание к моей скромной персоне во время еды мешает нормальной работе системы пищеварения.

Филипп усмехнулся.

— Ну раз так, то обещаю, что буду впредь держать себя в рамках приличия.

— Будь любезен.

— Однако ты так и не ответила на мой вопрос. Это невежливо. Особенно для женщины, чтящей тонкости этикета.

— На какой? — спросила Дейзи, заранее зная ответ.

— Ты будешь моей натурщицей?

— Нет.

— Стесняешься?

Дейзи пожала плечами.

— Нет.

— Правильно. Художники и врачи во время работы забывают о том, что они мужчины. Обещаю, что не позволю себе ни одного лишнего слова или взгляда.

— Прости, но я в этом сомневаюсь.

Филипп положил руку на левую сторону груди.

— Напрасно. У тебя уже был не один случай убедиться в моей искренности.

— Да уж! — с чувством согласилась Дейзи, постучав в нетерпении костяшками пальцев по столу. Когда же принесут их заказ?!

Не успела она об этом подумать, как словно по мановению волшебной палочки возник официант с несколькими тарелками.

— Мадмуазель… мсье. Приятного аппетита.

— Мерси, — с улыбкой поблагодарила темнокожего парнишку Дейзи.

Он улыбнулся ей в ответ и принялся разливать по бокалам вино.

Ужин пошел своим чередом. Дейзи спокойно ела, наслаждаясь изысканной французской кухней. Филипп, как ни странно, молчал с того самого момента, как они подняли первый тост. Правда, привычное «за знакомство» прозвучало в его устах так, словно они пили за долгую и счастливую совместную жизнь. Однако Дейзи сочла за лучшее промолчать.

Через полчаса тарелки были пусты, а Дейзи растеряна. Что все это значит? Филипп сменил тактику? Хочет удивить ее выдержкой? Что ж, ему это удалось. Может быть, он обиделся на нее за отказ? А с какой стати она должна была соглашаться? В конце концов, он еще не настолько знаменитый художник, чтобы каждая женщина сочла за счастье позировать ему! Она, к примеру, вообще никогда не слышала о Филиппе Лабардини до знакомства с ним.

Впрочем, это не самый точный показатель. Дейзи была слишком поглощена литературой, предпочтя ее всем прочим видам искусства. А в последние три месяца она вообще ни о чем и ни о ком, кроме Алекса Стэнтона, не думала.

— У меня есть другое предложение, — наконец нарушила она затянувшуюся тишину.

— Даже спрашивать боюсь, — без тени улыбки произнес Филипп.

Дейзи смерила его укоряющим взглядом.

— Ничего противозаконного. Я хочу посетить твою студию и посмотреть твои работы. Надеюсь, ты не все продал?

Филипп расплылся в счастливой улыбке. Казалось, он готов перемахнуть через стол и расцеловать собеседницу в обе щеки.

— Конечно, у меня еще много всего осталось! Правда, в основном это ранние работы. Однако они дают довольно полное представление о моем творчестве. — Он провел руками по волосам. — Не ожидал такого развития событий. Я уж начал опасаться, что мне не хватит десяти — теперь уже девяти — дней на то, чтобы переубедить тебя. Поедем прямо сейчас.

Дейзи опешила от расторопности Филиппа.

— Нет, давай завтра вечером.

— Отлично. Я подъеду к отелю, как и сегодня, около восьми. Надеюсь, тебе хватит времени на изучение достопримечательностей Парижа. Будем встречаться вечерами: днем выполняй свою экскурсионную программу, а вторую половину дня… — Филипп мечтательно закатил глаза.

— Я еще не дала согласия. Я всего лишь хочу взглянуть на твои полотна. Вдруг я не захочу стать одной из твоих героинь?

— Исключено, — уверенно заявил Филипп.

— То, что ты самоуверен, я уже уяснила.

— Что касается живописи, то я действительно чувствую себя в ней как рыба в воде. Я познал ее внутренние законы не по академическим учебникам, а вот этим. — Филипп вновь положил ладонь на сердце. — Внутренний взгляд — это то, что отличает творца от маляра, ремесленника, переводящего краски и холсты.

— Хорошо. Я выскажу свое мнение завтра.

Филипп кивнул.

— Завтра же и начнем работать.

Дейзи снисходительно вздохнула. Спорить с Филиппом бесполезно. К тому же она действительно заинтересовалась его творчеством.

А может быть, самим художником? — вдруг предположила Дейзи. Глупости. Я всего лишь не — желаю упускать случай побывать в мастерской живого художника. Возможно, Филиппу Лабардини суждено стать новым Ренуаром или да Винчи. В таком случае у нее неплохая перспектива стать второй Моной Лизой. Чем черт не шутит. Вдруг и возле ее портрета будут стоять охранники, отгоняющие возбужденную толпу от ограждения и запрещающие даже фотографировать ее безукоризненное и бесценное изображение?

Дейзи настолько замечталась, что не заметила, как Филипп расплатился и поднялся со своего стула. Она очнулась, лишь когда он коснулся рукой ее плеча.

— Дейзи, ты не хочешь уходить?

Она осмотрелась по сторонам так, словно проснулась в незнакомом месте после дружеской вечеринки.

— Извини, я очень устала за день. Буквально засыпаю, — извиняющимся тоном произнесла Дейзи, поднявшись из-за стола.

— О, может быть, тогда я вызову для тебя такси? — Филипп усмехнулся. — Не хотелось бы потерять тебя по дороге.

— Нет, в такси я точно усну. Мотоцикл несколько… хм, мобилизует меня.