Орки под Рязанью - Константин Зубов

Наконец откатывается призыв, и мои рогатый союзник появляется за спинами врагов.

Очень скоро оружие становится черным от стекающей крови. Иногда попадаются противники под магической защитой или неуязвимостью, не трачу на них время и убиваю других.

Кольцо со щитами вокруг мага. Он, не переставая, вешает баффы на своих. Он невысок и полностью скрыт телами собратьев, лишь его колдующие руки иногда мелькают над их головами.

А что если… Мощи с баффами у меня под полтинник. Должно получиться. Активирую запасное копьё и «мощный швырок».

Да!

Наконечник находит брешь между щитами, пробивает плечо защитника и, почти не теряя скорости, летит дальше, пронзая мага и стоящего за ним орка.

Враги не сразу понимают, что произошло, и теперь живое кольцо мешает их лекарям оперативно прийти на помощь заклинателю. А через несколько секунд уже поздно — на периферии зрения всплывает сообщение о полученном за убийство опыте. Цифра большая — маг был как минимум двадцатого уровня и, судя по неразберихе в рядах противника, руководителем.

Символично, что, убив его я, наконец, преодолел стотысячную пропасть по опыту и сам взял двадцатый, жаль наша система не предусматривает бонусы за попадание в топы, вряд ли много людей превзошли меня.

Пока орки отвлеклись, обновляю «садиста» и пью кровь из раны моего очередного донора. Надо мной снова взлетает топор, но его владельца мощным ударом рогов сносит сохатый.

Фланг орков пытается отбиться от моих ребят. «Луховицкие», почувствовав поддержку и слабину в рядах противника, переходят в контрнаступление. Тигр пролетает в метре от меня и сносит сразу двух врагов. По толпе работают катапульты. Они стреляют подожженными кирпичами, и, надо сказать, попадание такого очень неприятно. Проверено лично — меня срубает с ног, и даже под неуязвимостью, несколько секунд я не могу понять, где нахожусь и что происходит вокруг. Ну и пусть — оркам достается больше. Вскоре я возвращаюсь в схватку.

Раздался высокий, противный, очень громкий звук. Не переставая колоть, я завертел головой. В суматохе боя ничего не понятно, но это похоже на рог — и, очевидно, он трубит сигнал к отступлению.

Орки не побежали — они отходили медленно и скоординировано. Чтобы не остаться в толпе в одиночестве, я активировал откатившийся «таран» и пробил в зеленых рядах дорогу к своим.

Мое эффектное появление — разлетающиеся враги, сам с головы до ног в черной крови, в руках светящийся щит и длинное копье — произвело сильное впечатление.

Камни и стрелы продолжали гнать орков, но для меня бой закончился. Неуязвимость две секунды — мне срочно нужно лечение или, хотя бы, обезболивающее.

Некоторые «Луховицкие» преследовали орков, другие радовались победе и пытались брататься с нашими, не понимая, что ещё ничего не закончено. «Защитники» же, следуя приказу, и пользуясь неразберихой обыскивали тела и забирали самые интересные вещи.

— Идёт! — шепнул Петя.

— Отводи наших.

Я поднялся и сделал несколько шагов навстречу Павлу Михайловичу. Диспозиция хорошая — мои ребята уже стоят группами и готовы к бою. «Луховицких» намного больше, но они хаотично разбросаны по всей площади, а большинство зажаты между поездами, плюс к тому они не ожидают подвоха. Если что, нанести им быстрый сокрушительный удар и отступить можно легко и без больших потерь.

Перед лидером все расступились.

— Ура!

— Победа!

— Как мы их!

— Слава Михалычу!

— Слава «Луховицким»!

— Спасибо за помощь!

Павел Михайлович широко улыбался и подходя заранее распахнул объятия.

— Спасибо, бра…

Мой кулак врезался ему в солнечное сплетение, а второй в нос. Глава «Луховицких» упал, а я приставил копье к его груди.

— Кто поднимет оружие — умрет! — крикнул я. — Не делайте лишних движений, и мы спокойно разойдемся.

Уши заложило от тишины, и, если бы не шум боя в отдалении, я подумал бы, что оглох. Меня услышали и попыток достать оружие не предпринимали.

— Без нас вы бы все умерли сегодня, кроме этой толпы, с востока к вам шла ещё тысяча орков. Мы разгромили ее рядом с вашей стеной, а потом пришли сюда.

По рядам прошел ропот, и я дал им время, чтобы окончательно отойти от горячки боя и осознать сказанное. Павел Михайлович пришел в себя, отдышался, но с земли разумно не вставал. Мда, их раза в два больше, а стоят как кролики перед удавом. Вот что значит эффектно появиться.

— Мы помогли вам, потому что вы люди. Люди как раса. Но мне стыдно за то, что я с вами одной расы! — я поднял голос, даже не думая убирать копье. — Что за хуйню вы тут устроили? Что, мать вашу, за первобытное общество!? Устроить бордель с рабынями, когда еще не прошло недели, как многие из вас работали менеджерами. Вы, бля, серьезно?

Я окинул жителей станции взглядом: многие опустили глаза. Да почти все. Это внушало оптимизм.

— Я не Америка, несущая демократию. Мне похую на ваш строй. Устраивает, что делает Павел Михайлович, ради бога. Но имейте ввиду… Мы сходим по своим делам и вернёмся. Если тут останутся ещё рабы, и вы продолжите грабежи — вам всем пизда. Каждому, кто будет тут! В принципе я оставил письменную версию этого послания в вагоне Вики, царствие ей небесное. Если хотите много опыта и вещей — идите и зачищайте орочьи деревни. Будьте мужиками! В Озёрах пик испытаний, только что мы серьезно ослабили тамошних орков. Идите и выбейте их оттуда пока они не прокачались и не вернулись! Вам все понятно?

Люди переглядывались, шептались, но громко никто ничего не говорил.

— Эти трупы ваши! Мы обыщем тех, кого убили у стены и уйдем. Пока мы там — не приближайтесь!

Не знаю, произвела ли моя речь на них хоть какое-то впечатление, но по крайней мере, никто не помешал нам спокойно уйти. Едва я убрал копье, Павел Михайлович, с каменным лицом встал и молча смотрел на меня.

— Ты чего его не завалил? — шепотом спросил Леха, когда мы зашли за ближайший поезд.

— Много причин, — тихо ответил я. — Момент не самый удачный был. Плюс без него они могли посыпаться, а нам тут нужен оплот людей — худо-бедно они воюют с орками. Да и жопой чувствую — можно еще из «Луховицких» и другую пользу выжать.

— Ну смотри, как бы в спину не ударили… — с сомнением покачал головой друг. — Кстати, уже не первый раз замечаю, когда ты орешь, прям голос меняется у тебя. Мне то по хер, а вот другие аж дрожать начинают.

— Значит буду чаще орать.

Сгущались сумерки. Лагерь, на всякий случай, мы обошли по широкой дуге.

Пришлось отобрать добычу у десятка самых пронырливых