Крылья Ариадны. Часть ІI. Перекрестное перепутье - Марина Кобзева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Значит, еще и Голубев, – кивнул Соколенко.
– Да не важно! – воскликнула Ария. – Но пойми, Федя, для меня существует только Феликс.
– Что же ты зациклилась на нем? – парень схватился за голову. – Ты знаешь – вам вместе быть нельзя, ты сама его отталкиваешь. И до сих пор остаешься ему верной? Ария, ты сама себя пытаешь! Бред какой-то!
– Да, я себя пытаю, – согласилась Доброславская. – Ты вполне прав. Но никогда меня не поймешь…
– Я и так все понял, – разочарованно сказал парень. – Не дурак, все прекрасно понимаю… извини, что побеспокоил. Больше не буду…
Федор хотел было идти, но Ариадна окрикнула его, как только он отвернулся.
– Федя, прости, я не хотела тебя обидеть, – виновато сказала девушка. – Пожалуйста, останься мне другом. Я их и так в последнее время теряю… сначала Феликса как друга… потом Ино, потому что просто друзьями больше не сможем быть… сейчас теряю тебя… мне нужен друг.
– Ария, я всегда буду твоим другом, – бросил Соколенко через плечо. – И ты всегда можешь на меня положиться.
Федор махнул рукой в знак прощания.
***
– Ну и что ты здесь делаешь?
Голос Никиты заставил Доминику вздрогнуть. Она стояла на берегу Южного Буга, на том же месте, где произошел недавний поединок с убийцей Никиты.
– Тебе только удалось отвлечься, а ты опять за свое, – упрекал девушку Рыбак. – Почему ты здесь?
– Во время поединка я одну сережку потеряла, помнишь, круглую широкую? Думала, что, может, найду.
– О Илианна! – Никита ударил себя ладонью по лбу. – Все из-за сережки? Я тебе новую куплю! И не одну! Пошли сейчас же!
– Куда?
– Куда-куда… в магазин!
Грязноватые воды Южного Буга время от времени выносили на берег мусор, водоросли, или более неприятные вещи…
3. Сердца Всадников
В половину двенадцатого Ариадна уже стояла на пороге школы. Она не хотела, чтобы Ника с Верой узнали об этом экзамене, поэтому незаметно выскользнула из квартиры. Девушка надеялась, что после последнего звонка придет в школу разве что на выпуск. Но не тут-то было!
Доброславская надела свою обычную школьную форму, на спину – рюкзак. Ария посмотрела на дверь помещения, собираясь с силами, и уверенно пошла вперед.
В холле ее встретила Лилия Владимировна. Без лишних вступительных речей учительница провела девушку к одному из классов. У Арии сложилось впечатление, будто ее под конвоем ведут на расстрел.
Все парты в классе были сложены возле стены. Одна стояла посреди аудитории, три – возле доски, за которыми уже сидели Илларион Макарович, Феликс, Анжела Денисовна и женщина, которую Доброславская видела с Феликсом на последнем звонке. Похоже, это была Таисия Михайловна, учительница из другой школы. Директор и бывшая учительница Ариадны по зарубежной литературе встретили ее довольно холодно и неприветливо, будучи полностью уверенными в правоте своих убеждений. Незнакомка, наоборот – с приветливой улыбкой, заинтересованно разглядывая Арию. А вот Феликс вовсе не взглянул на нее. Его взгляд был прикован к ручке, которую юноша вертел между пальцев.
Классный руководитель провела Ариадну к ее месту, предварительно забрав рюкзак. На парте уже лежали ручка, чистые листы и задание.
– Итак, Ариадна, перед тобой лежит задание, – сказала Таисия Михайловна. – И у тебя есть час на его выполнение. Ты не волнуйся, успокойся и знай, что у тебя все получится.
Доброславская кивнула. Она мимолетом глянула на Феликса, пытаясь найти в нем поддержку. Ария молила, чтобы он хоть раз посмотрел на нее, хотя бы мельком. Но юноша оставался бесстрастным, так и сидел с опущенной головой.
Ариадна тоже больше не оглядывалась и сконцентрировалась на экзамене. Лучшее, что она может сейчас сделать для Феликса – это успешно его сдать. И даже придирчивые взгляды других учителей ее больше не волновали.
Тестовые задания были проще пареной репы. И определения тоже не были сложными. Все это Феликс рассказывал на уроках. Доброславская потратила десять минут на их написание. А вот открытый вопрос заставил ее отозваться. Не столько из-за сложности, сколько из интереса.
– Прошу прощения, но «Перевоплощение» Кафки не включено в школьную программу этого года.
– Разве? – неискренне удивилась Анжела Денисовна. – У тебя «двенадцать» стоит, а для получения этой оценки необходимо знать и внешкольный материал.
– Как скажете, – пожала плечами Ариадна.
Ее настроение резко поднялось, так как этот экзамен девушка точно не завалит. В этот миг она заметила, как уст Феликса коснулась едва заметная улыбка, а его напряженные плечи с облегчением опустились.
Ариадна закончила вовремя. На удивление преподавателей, в том числе и самого Феликса, она сдала шесть исписанных листков. Ей и Феликсу предложили выйти в коридор и подождать, пока работу не проверят.
Они стояли в коридоре по обе стороны от дверей, подпирая стену.
– Зачем ты согласилась на экзамен? – спросил юноша.
– Хотела доказать, что вы справедливо ставили оценки и что все обвинения – это клевета.
– Интересно, какой тебе смысл помогать мне? Ты же меня ненавидишь, – поинтересовался Феликс.
– Я помогала себе, – без паузы сказала девушка. – Мне не безразлично, что про меня думают другие. Не хотелось бы, чтобы остались слухи, будто у меня роман с учителем.
Ариадна и Феликс смотрели на противоположную стену, не решаясь повернуться друг к другу.
– А ты молодец, мышонок. Хорошо написала экзамен.
– Еще неизвестно, молодец или нет, – ответила Ариадна.
– Я знаю, что молодец. Не сомневаюсь в этом… почему про Кафку спросила? Ты и так знала ответ.
– Кафка не включен в школьную программу. Его не имели права давать на экзамене. Задания кто составлял? Анжела Денисовна?
– Кажется, да.
– Она хотела вас подставить, – с уверенностью заявила Ариадна. – Так как когда вы пришли в школу, у нее сразу несколько классов забрали.
Девушка краем глаза увидела, Феликс приблизился как к ней. Внезапно он положил ладони на стену по обе стороны от головы Арии. От неожиданности она вжалась в стену, когда юноша наклонился к ней. Расстояние между их лицами было не больше, чем длина детской ладони.
– С каких это пор мы снова на «вы»? – спросил Феликс, пристально глядя в глаза Ариадне.
По ее коже прошелся холод от его взгляда и глаз, словно двух бездн. Внутри девушки все переворачивалось, кипело. Стоило невероятных усилий держать себя в руках, не выдавая своих чувств.
– С недавних, – дрожащим голосом ответила Доброславская. – И, кстати, если вы… не отойдете от меня.. кто-нибудь снова не так все поймет… и вся моя сегодняшняя работа… пойдет насмарку.
– Хуже не будет, – улыбнулся Феликс.
Ариадна попыталась вывернуться, но Феликс не дал.
– Нам нужно поговорить, – с напором сказал юноша.
– Говорить будем на Битве Сил, – уверенно ответила Доброславская.
Она подняла кулак перед собой, и он угрожающе запылал огнем. Феликс с насмешкой посмотрел на девушку, но отступил от нее. И очень вовремя, потому что из аудитории как раз выглянула Лилия Владимировна.
Ариадну и Феликса позвали внутрь. Они стали перед партами преподавателей, ожидая вердикта. Все молчали и обменивались взглядами, никак не решив, кто будет говорить первым. Наконец Илларион Макарович откашлялся.
– Наверное, нам всем следует попросить у вас обоих прощения. Уж поймите, всякое бывает. Мы все люди, – с глупой улыбкой оправдывался директор. – Работа написана безупречно! Это признали все, – Анжела Денисовна с досадой выпрямилась на стульчике. – Даже придраться не к чему. Поэтому… больше никаких проблем.
Снова воцарилась тишина. Ариадна в непонимании захлопала глазами.
– И… это все?
Арию охватило негодование. Феликс и она пережили такое унижение, такие оскорбления! И теперь перед ними просто извинились? Доброславская готовилась было открыть рот, чтобы сказать все, что думает, но Феликс выступил вперед. Он достал из дипломата на стульчике лист бумаги и протянул его директору. У Иллариона Макаровича брови поползли вверх.
– Заявление об увольнении? – подсмотрела в листок Анжела Денисовна.
– Да, я увольняюсь по собственному желанию, – подтвердил Феликс.
– П… почему? – пораженно спросила Ариадна.
– Для чего тогда мы сегодня устраивали этот экзамен? – не менее удивленно спросила и Лилия Владимировна
– Это было не зря, – ответил юноша. – И я, и Ариадна восстановили свое честное имя. Доброславская доказала, что я справедливо оценивал ее знания. Однако в дальнейшем в вашей школе я работать не собираюсь и больше меня здесь ничего не держит. Всего наилучшего.
Феликс откланялся, взял дипломат и оставил класс. Преподаватели были крайне удивлены решением юноши, кроме Таисии Михайловны, которая тепло улыбалась.
