Категории
Самые читаемые книги
ЧитаемОнлайн » Проза » Современная проза » Земля — Сортировочная (сборник) - Алексей Иванов

Земля — Сортировочная (сборник) - Алексей Иванов

Читать онлайн Земля — Сортировочная (сборник) - Алексей Иванов

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 12 13 14 15 16 17 18 19 20 ... 77
Перейти на страницу:

Имея возможность обрести пресловутый покой.

Наличие странных гипотез рождает

Ночных чудовищ леса,

Тревожно шумящих в кустах.

Луны не видно, — несомненно, она съедена.

Звезды абсурдно неизменны,

И лишь на одной заметно движение:

Подобно двум крестам, шевеление жизни.

Конечно, там кто–то умер

И силится дать знать об этом

Иным мирам.

Больше нет никого.

Хортобионты мягкими тенями

Ползают вокруг меня

И поют свои нескладные песни.

Ветви бересклета волнующе шепчут мне:

«Са–а–адри, мана–а–адри…»

Часы исчезли,

Ведь будильник нельзя разыскать на лугу.

В таких случаях силы Травяной Империи

Способны играть со мной злые шутки —

Мне недоступно время.

Я нащупываю ногой хвоинку

И бросаю ее в недра костра —

Он удовлетворен переменой в моем настроении…

Мир, устав ждать моего сна, не выдерживает

И приоткрывает завесу над своими тайнами.

Чу! Слышен скрип его оси,

Видны все трещины в хрустальной тверди —

Не все прекрасно в темноте!

Но время на моей стороне —

Оно движется.

Да–а, брат Внуков…

Вот сижу я здесь один и рад этому одиночеству. Нежный лепесток яркого света уполз на другую сторону земного шара, и я оказался напротив звезд, напротив мироздания, центром которого Хвостик не является. Жуткая перспектива ледяных тысячелетий помрачает рассудок. Я вижу исполинские зубчатые колеса Вселенной и медленно вращающиеся шестерни галактик…

Схожу с ума, факт. То ли крыша поехала, то ли глюки. Институт — научно–исследовательский, географический пункт — конкретный, время — московское, а я очутился посреди странной полночной жизни. Кто–то огромный, как слон, ползает в лесу, шевелится, дышит, да башкой трясет, да кустами трещит, да длинными ручищами за верхушки сосен — цап. А в долине по серебристой траве стремительно носятся тени полупрозрачного свойства. На лугу, слепо блестя стеклами, стоит наша банька с биостанции. Луна переливается, словно новогодняя игрушка, то истаивая до месяца, то расплываясь диском. По шоссе быстро идут два шпиона — воротники подняты, шляпы надвинуты на черные очки, за ручки, подобно кастрюле, несут большую мину, которая громко тикает. В ярко–синем небе медленно и очень высоко проплывает, как рыба, троллейбус со светящимися окнами и грациозно размахивающими усами на крыше. Ай–яй–яй, беда со мною!..

Внезапно темная тень проносится над моей головой, и в кроне тополя у дороги я слышу сильный удар. Ствол вздрагивает, в ветвях громко хрустит, шумит, и на траву тяжело падает девушка, излучающая тонкое голубоватое сияние. Она немедленно вскакивает и принимается прыгать, пока не вцепляется руками во что–то запутавшееся в листве. Повиснув, она несколько раз дергает ногами и снова рушится вниз, но теперь уже с бешено вертящейся метлой. Девушка прижимает ее животом к земле, а метла, отчаянно вырываясь, подпрыгивает и ездит взад–вперед.

Я, оказывается, уже бегу к дереву и коленями падаю на елозящее помело.

— Ведьма, что ли?.. — спрашиваю я недоверчиво.

— Ну, — говорит она.

Я внимательно гляжу на нее. Она усаживается на метлу задом, задирает руку и лижет ссадину на локте длинным и раздвоенным, как у змеи, языком. Кого–то она мне напоминает.

— Где–то я тебя видел, — говорю.

— Так я же на биостанции и работаю, препаратором. А ночью — ведьма.

— Точно! — вспоминаю я. — Тебя Таней зовут. А меня Мазой. За ненормальность.

— Сильно ненормальный–то? — интересуется.

— Порядком, — сознаюсь. — А чего ты в дерево врезалась?

— Да метла у меня старая, с норовом. Как взбесилась — так и будь любезен… Ладно, Маза, спать охота. Бери ее, да пойдем.

Мы встаем и крепко хватаем метлу за оба конца. Вброд по мерцающему ночному лугу мы идем к баньке, и та, завидев нас, как–то сжимается и грузно отпрыгивает боком, звякнув стеклом.

— Тпру, гулявая!.. — строго кричит Танька, и мы забираемся внутрь. 

Баня понуро ползет обратно, приминая траву, тяжело вскарабкивается на склон, из которого одиноко торчат две куриные ноги, и со вздохом садится на них. Танька из дверей выпускает метлу, и та, подобно голубю, уходит в звездный рой.

— Не опаздывай завтра!.. — ей вслед кричит Танька и оборачивается ко мне. — Пойдем, Маза, колыбельную мне споешь.

Она вдруг плавно, неторопливо прыгает с порога и летит вперед над тропинками биостанции. Завидуя и страшась, я так же медленно прыгаю сам. Мое тело словно попадает в тягучий, но легкий поток, и я, разгребая синеву позеленевшими руками, плыву за Танькой и вижу, как моя бледная тень скользит по траве.

Мы пролетаем мимо лабы, в глубине которой тускло бликуют микроскопы, мимо домиков Пальцева и Тимофея Улыбки и друг за другом ныряем в открытое окошко. Танька опускается на свою кровать и натягивает на себя смятое одеяло, а я пристраиваюсь на стул, и на меня незаметно наваливается моя обычная тяжесть. Я озабоченно проверяю, не потерял ли я тетрадку, и Танька, видя ее в моих руках, спрашивает, что это.

— Пишу роман, — говорю.

— Дай почитать, — требует Танька, и тут же тетрадь оказывается у нее.

Я открываю рот, чтобы опротестовать, но вместо этого сообщаю:

— Я спою тебе колыбельную, которую сочинил для своей любимой, правда, ей не понравилось, но уж извиняй.

— Стихов, что ли, не любит? — ревниво спрашивает Танька.

— Меня, — грустно объясняю я.

— Ладно, не ной, — отрезает она. — Это все ерунда. Давай пой свою песню.

Песня моя немножечко нескладная и, к сожалению, почти без смысла. Это лишь теплые, ласковые слова, целью своей преследующие создание комфортных для сна условий.

Баю, баюшки, баю,

Не ложися на краю,

Придет серенький волчок

И укусит за бочок.

За окном темным–темно,

Милый Хвостик спит давно,

 Спит и лось, и слон, и кит,

Перес да Куэльяр спит.

Светит полная луна,

Мне не спится ни хрена.

Всех, кто нынче были злы,

Ночью скушают козлы.

Ночью встанут мертвецы,

Будут трескать огурцы,

А несчастный божий дух

 Будет чертыхаться вслух.

Крикну, землю обойдя:

Нет прекраснее тебя!

Нет прекраснее лица,

Ламца, дрица, гоп–ца–ца.

Баю–баю, баю–бай,

Поскорее засыпай…

Я умолкаю и гляжу на Таньку. Она уже спит. Значит, мне пора уходить. Только осторожненько, на цыпочках!..

Маза и ведьмаки

Хлопая себя по животу, я выхожу из столовки. На биостанции пусто, все работают. Утро яркое, как электросварка. Висят стрекозы, в кустах ходит ветер. Откуда–то появляется Танька–ведьма и идет ко мне. На ней джинсы и майка, на глазах козырек кепи.

— Сколько тебя ждать–то можно? — спрашивает.

— А откуда я знал, что ты ждешь?.. — удивляюсь.

— Знать надо, — ворчит. — Пойдем, дело есть.

— Какое дело? — спрашиваю.

— Тебя на ЛЭП звал Тимофей. Он решил, что это ты обозвал его пса Кондея водомеркой, щитнем, водяной блохой.

— Вот только собак я еще и не обзывал, — говорю.

Мы вместе направляемся к шоссе. Танька достает мою тетрадь и отдает мне.

— Прочитала? — интересуюсь.

— Ну, — отвечает она, и я не понимаю: она врет или как?..

— Какие эпизоды тебе понравились больше всего? — строго спрашиваю я. — На каких героев ты хочешь быть похожа?

— Отстань, а? — злится Танька. — Белиберду какую–то настрочил…

Я обижаюсь и замолкаю. Мы выбираемся на шоссе и двигаемся к ЛЭП.

— Приворотное зелье для Хвостика делать будешь? — спрашивает Танька.

— Какое зелье? — с неохотой бубню я.

— Совсем дурак, да?

— Да.

— Ну все, не ной.

— Не умею я зелье делать, — говорю.

— Я, конечно, помогу. Только это сложно.

— Уж просвети, — бурчу.

— Слушай, Маза, не выделывайся, — снова злится Танька. — Понял, да?

— Понял, да, — огрызаюсь я.

— Вот скажи: что у тебя в жизни любовь изменила?

— Ничего не изменила, — говорю. — То есть все. Жить не хочу.

— Нет, не это.

— А я откуда знаю — то не то! Знаешь — так сама говори!

— Не ори, понял?!

— Понял!

— Вот так… Ну, ты стал добрее, красивее в душе? Можешь совершить благородный бескорыстный поступок?

— Могу, — соглашаюсь, застеснявшись.

— Значит, что с тобой произошло?

— Беда.

— Произошло очищение, усвоил? Ведь любовь, Маза, алогична только внешне. В действительности же она очень тонко отрегулирована. Не случайно же к ней способны лишь сложноорганизованные натуры. Будь она хаосом, она бы их разрушала.

Мы поднялись на холм. Две птицы, вереща, пронеслись над нами. На асфальте валялись шишки. Из–за леса, подобно медведю из берлоги, выбиралось толстое белое облако.

— Молчи, рот закрой, — говорит Танька. — Основной принцип приворотного зелья таков. Если человек любит, то очищается. Душевно, естественно. И наоборот, если очищается, то и любит.

1 ... 12 13 14 15 16 17 18 19 20 ... 77
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Земля — Сортировочная (сборник) - Алексей Иванов торрент бесплатно.
Комментарии
КОММЕНТАРИИ 👉
Комментарии
Татьяна
Татьяна 21.11.2024 - 19:18
Одним словом, Марк Твен!
Без носенко Сергей Михайлович
Без носенко Сергей Михайлович 25.10.2024 - 16:41
Я помню брата моего деда- Без носенко Григория Корнеевича, дядьку Фёдора т тётю Фаню. И много слышал от деда про Загранное, Танцы, Савгу...