Дырка от бублика - Галина Куликова

Когда Элла пришла в себя, то увидела бритоголового бугая с совершенно зверской физиономией. Бугай навис над ней и сказал:

— Ты это… Типа… Того?

— Того… — проскрипела Элла, попыталась приподняться и с воплем уронила голову обратно в снег.

— Ты это… — забеспокоился бритоголовый. — Шапку того… Надень.

Он добыл ее шапку, встряхнул и стал рассматривать. Элла стиснула зубы и приняла-таки вертикальное, положение. Оказалось, что она сидит в сугробе все в том же проходном дворе. Рядом валяются высыпавшиеся из пакета книги. А слегка в сторонке лежит кирпич. Ничего особенного — обычный кирпич, если не считать того, что именно им Эллу угостили по голове.

— Это… — снова подал голос бритоголовый. — У тебя шапка вся измазанная. Гляди, вся в кирпичной крошке. А кирпич — вон он. Тебя, слышь, по башке звезданули!

— Ты это видел? — прокряхтела Элла, позволяя ему поднять себя за шиворот и поставить на ноги.

— Я?! — возмутился тот, будто бы она обвинила его бог знает в чем. — Я на тачке еду, а ты того.., лежишь. Проехать нельзя никак. И я того.., вышел.

Его тачка стояла неподалеку с распахнутой передней дверцей.

— Ты это… — сказала Элла. — Дверцу бы закрыл.

— Ага, — согласился бритоголовый, сбегал и закрыл дверцу. Потом снова возвратился к ней. — Тебе того… До дому далеко?

— Два шага.

— Тогда я того.., довезу. Видать, тебя грабануть хотели. В менялке была? Там иногда баб пасут, чтоб, значит, сумку вырвать.

— Спасибо, — сказала Элла и побрела к машине, бросив в снегу все свое добро.

Больше всего у нее болело правое ухо, прямо огнем горело. Вероятно, от прямого удара ей все-таки удалось уклониться, а иначе бы все, кранты. Получить кирпичом по голове — это не шутка.

Элла влезла в машину и равнодушно наблюдала, как бритоголовый собирает ее вещи и рассовывает по пакетам.

— Чтиво твое того… — виновато сопя, объяснил он. Засовывая пакеты в салон. — Накрылось. Может, тебя того.., в больницу?

— Лучше домой, — попросила она. — Здание объедем и там один поворот направо. Через пару минут они уже были на месте. Элла выбралась из машины, бритоголовый вылез вслед за ней и вытащил пакеты.

— Ты того… Сама дойдешь? — спросил он.

— Дойду, — пробормотала Элла и тут увидела Овсянникова.

Он шел по двору и насвистывал, засунув руки в карманы, будто ему семнадцать, а на лице весна.

— Привет! — весьма сдержанно сказал он, увидев свою новую секретаршу возле красного «БМВ» рядом с бугаем, стриженным под ноль. Отбросил челку назад нетерпеливым движением и спросил:

— Ху из ит?

— Это мой однокурсник, — тут же нашлась Элла и наступила бугаю на ногу.

— Уй! — сказал тот, а Овсянников уточнил:

— Филолог?

Почувствовав холодок в его тоне, бугай торопливо полез за руль. Не то чтобы он испугался огромного лохматого типа с пристальными синими глазами. Просто он только что сделал доброе дело, гордился собой, и ему не хотелось портить впечатление. Элла тем временем наклонилась к окошку и с чувством сказала:

— Большое спасибо!

— Да ладно! — Бугай пожал плечами. — Ты это… Не того, лады?

— Лады, — сказала она и повернулась к Овсянникову, стараясь двигаться медленно и плавно. — У тебя все в порядке?

— А у тебя? — с любопытством спросил тот. — Вид такой, будто ты прямо от винного ларька.

— Я была в книжном магазине, — ответила заторможенная Элла, которая все еще переживала шок, но не слишком хорошо это понимала.

Овсянников заглянул в пакет, увидел мокрые книги, пересыпанные кусками льда, и полюбопытствовал:

— А продавцы что, книги пробивали, а потом прямо в снег выбрасывали?

— Продавцы тут ни при чем. Просто… Мы с ними поскользнулись и упали, — сообщила Элла.

— С кем, с продавцами?

— С книгами.

Естественно, она не собиралась рассказывать Овсянникову о нападении в проходном дворе. Как она все это объяснит? Он еще и решит, что ее ударили из-за того, что она теперь его секретарша. Он ведь не знает, кто она такая на самом деле! «Интересно, а тот человек, который бил, — неожиданно подумала Элла, — знал? Или не знал и это в самом деле неудавшееся ограбление?» Вероятно, преступник услышал шум мотора и вынужден был ретироваться. Элла почему-то думала, что он знал. Не может быть, чтобы у тебя убили мужа, ты взялась за расследование, а потом получила кирпичом по голове по чистой случайности.

— Надеюсь, ты не будешь водить мальчиков ко мне домой? — спросил Овсянников, раздеваясь. — Остальные мои поручения ты выполнила так же хорошо? — Он был раздосадован и стряхивал с книг растаявший снег прямо на линолеум.

— Водить не буду, поручения выполнила, — успокоила его Элла, проплывая в свою комнату.

— У тебя такой вид, словно тебя по голове ударили, — пробормотал он. — И макияж… сдох. — Она молча закрыла дверь, и Овсянников крикнул в нее:

— На ужин будет пицца, я заказал!

Перед тем как выйти к ужину, Элле пришлось снова наложить на лицо грим и переделать прическу так, чтобы волосы закрывали уши. Правое ухо было вызывающе красным, и прямо над ним вздулась шишка.

— Астапова в городе! — сообщил Овсянников, когда она вышла и чинно уселась за стол.

— Откуда ты знаешь?

— У меня в милиции связи, — неопределенно ответил тот.

— Так ее что — поймали?

— Представь себе, нет! Но ее видели.

— Кто? — помертвела Элла, судорожно соображая, где и как она прокололась.

— Представляешь, эта милая дамочка заявилась в собственную квартиру как ни в чем не бывало! Потом еще имела наглость расспрашивать соседку!

— Это соседка на нее настучала?

— Не знаю, не знаю… Оперативники не выдают методов своей работы. Но не думаешь же ты, что они вообще оставили квартиру без присмотра. Наверное, кто-то там за ней наблюдает.

— Чего же ее не поймали, — постукивая зубами, поинтересовалась она.

— Наверное, не успели вовремя среагировать, она уже — фьюить! — и смылась. Сегодня утром ее сестрица открыла квартиру — а там…

— Что? — помертвела Элла.

— Жуткий погром! Все ящики вывернуты, вещи валяются на полу, с полок тоже все скинуто…

Элла не знала, что и думать. Портфель она искала аккуратно и уж точно не кидала вещи на пол. Значит, кто-то другой все перерыл. Тоже в поисках портфеля? Если менты присматривают за квартирой, что же они прошляпили того, кто там рылся? Да понятно! Они ловят конкретно ее, Эллу, — и баста.

— А милиции удалось узнать что-нибудь новое по делу? — осторожно спросила она.

— Кое-что. Например, у любовницы Астапова Нади стопроцентное алиби. Она с подругами занималась кройкой и шитьем. Нашлись посторонние свидетели. Так что у Астаповой все меньше и меньше шансов выйти сухой из воды. Хотя… Вся ее семейка в таком же положении. Алиби нет ни у одного из них! После того как Астапова сбежала с вечеринки, они все бросились врассыпную. Никто не знает, где был другой в то самое время, когда произошло убийство. И у каждого из них мог быть ключ от квартиры.

— А мотив?

— У них у всех был один и тот же мотив: Астапов оказался подлецом, и ему мстили. Мать могла отомстить за дочь, старшая сестра за младшую, Борис — за падчерицу и за то, что Астапов использовал его влияние в корыстных целях…

— А Поповский? Как его? — Она сделала вид, что припоминает:

— Юрий? У него какой мотив? Что-то не верится, что тот же самый.

— Он всегда к Астаповой неровно дышал. Бросился защищать ее честь!

— Притянуто за уши! — отмахнулась Элла.

— Ну, конечно! Ты просто всего не знаешь.

— Чего — всего? — насторожилась Элла.

— Мне тут Борька такую вещь рассказал… Примерно за месяц до убийства Поповский встретил Астапова возле банка и устроил на стоянке безобразную сцену.

— Поповский? — искренне изумилась Элла. — Безобразную сцену?

Это было невероятно! Юрий, который всегда отличался умеренностью и корректностью, который на службе слыл мастером компромиссов, устроил прямо на улице безобразную сцену?

— Они с Астаповым подрались. Да еще как! Чудом обошлось без кровопролития, потому что вмешались охранники.

— А в чем было дело? — спросила Элла, подозревая, что ответ ей не понравится.

— В Астаповой, конечно! Поповский категорически не желает говорить, из-за чего он затеял драку. Но вот Астапов, который не отличался особой щепетильностью, в тот же вечер позвонил Римме Поповской и сообщил, что ее муженек до сих пор сохнет по ее сестрице. И пусть-де она примет меры. Он не хочет, чтобы Поповский светился возле банка и портил ему репутацию.

— Очень странно, — пробормотала Элла, лихорадочно соображая, что такое случилось месяц назад. Ничего не вспомнив, она снова принялась за расспросы. — Но теперь, когда Астапова убили, Юрий просто обязан сказать, из-за чего была драка!

— Говорит, Астапов неуважительно отозвался о своей жене.

— Обо мне? — невольно воскликнула Элла. И, мгновенно спохватившись, выкрутилась: