Инфошок - Дэвид Луис Эдельман
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
У Нэтча не было никаких дел ни в Циско, ни в Сиэтле. Он приехал, чтобы посмотреть на деревья. Посмотреть на деревья и наметить следующий шаг.
Всем в феодкорпе был известен его ритуал поездки в сосновые леса, когда ему требовалось что-то обдумать. Никто не понимал этого, и меньше всех Джара.
– Ты отказываешься садиться за стол во время еды, заявляя, что это пустая трата времени, но целых три с половиной часа катаешься в консервной банке через весь континент? – как-то раз с укором заявила она Нэтчу. – Зачем тащиться туда в трубе, когда можно просто мультипереместиться?
– Это совсем не то же самое, что побывать там лично.
Джара закатила глаза. Нэтч видел написанное у нее на лице недоумение: «Это та же самая отсталая логика, к которой прибегают Островитяне и Фарисеи! Я считала тебя гораздо умнее».
– А как насчет перелета на ховеркрафте?
– Мне они не нравятся. Дурные воспоминания.
– Ну хорошо, тогда почему бы тебе не телепортироваться? Знаю, это дорого. Но время – деньги, разве не так?
На это у Нэтча не было ответа. Ему не очень хорошо давались пространные разъяснения. Он просто знал, что лучше всего ему думается, когда он смотрит на гигантские секвойи. Телепортация и мультипроецирование в секвойные леса просто были чем-то не тем. Чем-то неправильным. Как бывает неправильной неотлаженная био-логическая программа.
Возможно, Нэтч ценил в трубе то, что она была сделана правильно. «Трубо-корп» стремилась к совершенству во всех своих начинаниях. Вагоны трубы никак нельзя было назвать «консервными банками», как выразилась Джара. Они были красивые и обтекаемые, продукт, достигший поразительной зрелости. Прозрачные изнутри, но матовые снаружи, вагоны трубы парили на воздушной прослойке толщиной всего в несколько молекул, с бесшумным изяществом скользя по гладким путям. Даже подлокотники кресел, вырезанные из искусственной слоновой кости, своей формой обеспечивали максимальное удобство. В отличие от многих современных технологических чудес, невидимых глазу, – микроскопических КОПОЧ, регулирующих деятельность человеческого тела, мультипроекций, практически неотличимых от реальных людей, дата-агентов, существующих только в сознании, – труба была зримым, осязаемым свидетельством достижений человечества. Это был прогресс во всей своей красе.
Напротив, секвойные леса олицетворяли во всей своей красе природу. Нэтч смотрел сквозь прозрачную стену на гигантские деревья, возвышающиеся вдоль путей трубы. Эти секвойи росли здесь задолго до появления трубы. Большинство наверняка помнило времена Шелдона Сурины и Генри Остермана, основателей био-логики. Некоторые деревья стояли здесь еще до Восстания автоматов и даже до Первой американской революции. По большому счету, вся история человечества была лишь кратким примечанием к их безмятежному, созерцательному существованию.
Завершив путь через секвойный лес, вагон трубы плавно остановился на вокзале Сиэтла, но Нэтч остался в нем. Он совершил еще один цикл, затем еще. Нэтч смотрел на деревья, размышлял о будущем, строил планы. Постепенно действие программы «Не дремать» выветрилось. Расслабившись, Нэтч забылся крепким сном.
Ему снились сны.
Ему снилось, будто он стоит в роще секвой, пораженный их величием. Нэтч чувствовал себя совсем крошечным: забытой частичкой на великой карте Вселенной. Он оказался здесь в ловушке. Лес уходил в бесконечность. Поезда трубы проносились мимо за соседним холмом, обреченные вечно кружиться на одном месте в поисках выхода.
Однако Нэтчу удалось придумать, как выбраться отсюда. Он был к этому готов. Он био-логический программист, мастерски владеющий архитектурой человеческих способностей. Он обучался в улье «Гордый орел», был подмастерьем у великого Серра Вигаля, сражался с такими могущественными врагами как «Братья Патель». И все знания и опыт пригодились ему, когда он создал свою лучшую программу – «Прыжок 225».
Нэтч поднял взгляд на полог листвы, раскинувшийся в небе в нескольких километрах над ним. Листва казалась невозможно далекой. Но затем Нэтч подумал о программе «Прыжок», о том, как она с бесконечным изяществом кружилась и вращалась в «Пространстве разума». Программа поражала уже одним только количеством ветвлений, соединений. Геометрическими фигурами, которые образовывали математические созвездия, выходящие за рамки человеческого восприятия.
Нэтч был абсолютно уверен. Он запустил программу «Прыжок», почувствовал, как программные инструкции вытекают из «Моря данных» и проникают в приемники данных, встроенные в его кости. Почувствовал зуд систем КОПОЧ, обрабатывающих код и переправляющих команды нужным мышцам ног.
Он Прыгнул.
Вытянув вперед правую ногу, Нэтч по изящной дуге взмыл в воздух. Код был основан на одном из классических движений живой природы: прыжок, движение, отточенное человечеством на протяжении ста тысяч лет постоянных улучшений. Однако программа несла на себе безошибочный отпечаток искусственного продукта: изгиб пальцев ног в середине прыжка, торжествующее выгибание спины, ободряющий свист там, где никакого свиста не должно было быть. Небо становилось ближе и ближе, земля превратилась в далекое воспоминание. Отрыв от секвойного леса уже стал неизбежным итогом, и Нэтч сосредоточил мысли на еще более высоких целях. «Прыжок 225» поднимет его не только над гигантскими секвойями, но и над облаками, выше законов природы. Он достигнет освобождения от нудных правил, испокон века определяющих существование человека. За «вверх» больше не последует «вниз». За летом больше не последует осень. За жизнью больше не последует смерть. Программа «Прыжок 225» добьется всего этого и много большего.
Затем, в тот самый момент, когда кончики вытянутых пальцев старались ухватиться за отросток самой высокой ветки, – когда Нэтч ощутил бархатное прикосновение хвои, – когда он только-только первый раз вдохнул чистый, прозрачный, нетронутый воздух, – начался неминуемый спуск вниз.
Нэтч увидел, как падает в замедленном действии, словно он смотрел на себя с вершины самой высокой секвойи. Нэтч увидел, как судорожно размахивает руками, почувствовал, как с каждой секундой падения вниз разрываются его легкие. Свист «Прыжка» превратился в визг мстительного ангела земного притяжения. То, что еще какие-то мгновения назад было торжествующим Прыжком, превратилось в страшное, жуткое Падение. Ну как он мог быть так слеп? Как мог не увидеть этого?
Это было хуже, чем вообще не прыгнуть: сила удара неминуемо сокрушит его, расплющит, уничтожит. И Нэтч по-прежнему продолжал набирать скорость. Теперь падение было уже таким стремительным, что он должен был пробить землю насквозь, пройти через превратившийся в порошок камень до самого центра земли, откуда уже ничему невозможно подняться. Нэтч протестующе закричал. Потряс кулаками. Обрушился с руганью на деревья,
