Сто оттенков страсти (СИ) - Майер Кристина

— Нет. Ленка понимает, что накосячила, вот и пытается меня задобрить.

Оставив пакеты в кухне на столе, я направился в сторону санузла помыть руки.

— Теперь ты ответишь на мои вопросы? — как только я вернулся, спросила Фиалка.

— Директор детского дома и сотрудник органов опеки пойдут нам навстречу, но чтобы забрать Лизу, нужно собрать документы.

— Я уже их собрала, — перебила меня Фиалка.

— Мне нужно собрать, Катя.

— А тебе зачем? — удивилась она.

— Лизу тебе отдадут только в одном случае, — с недоумением она смотрела на меня. — Если мы поженимся.

— Нет! — резко, не задумавшись, ответила она.



Глава 11

Катя

— Нет! — крикнула я раньше, чем он успел договорить.

— Почему? — спокойно просил он.

— Ты уже женат, Алмазов! Забыл?

— Я не женат, Никитина. Возражения еще есть? — заявление Романа меня удивило.

— Даже если ты в разводе, я все равно не выйду за тебя замуж!

— Ты хорошо подумала, прежде чем ответила? — продолжал спокойно говорить со мной Алмазов.

— Здесь не над чем думать. Я не хочу выходить за тебя замуж!

— Ты думаешь, мне хочется на тебе жениться? Я похож на идиота, потерявшего от любви голову?! — жестко заговорил он. Ответить мне было нечего. — Ты не единственная, кто собирается удочерить Лизу. Семья, о которой она нам сегодня говорила, уже собрала все документы. В отличие от тебя, они крепко стоят на ногах.

— Они не будут любить ее так, как я! — это был мой козырь, который Алмазов тут же растоптал. Теперь понятно, как он выигрывает дела в суде!

— Весомый аргумент, но единственный, и для расчетливых чиновников неинтересный. А теперь минусы: ты студентка, у тебя нет собственного жилья, — загибал он пальцы. — В однокомнатную съемную квартиру Лизу забрать ты не сможешь. До диплома сколько еще?

— Три года, — расстроено произнесла я.

— Три года… Стипендия и полставки в детском саду, я угадал? — он своей правотой ужасно злил, я даже не стала ему отвечать. — Подработка официальная? — я отрицательно помотала головой. — Родных у тебя нет, семьи тоже.

— Почему я обязательно должна выйти замуж за тебя? Может, у меня парень есть?! — принялась я защищаться.

— Студентик? — в глазах его появился хищный блеск. — Дай угадаю, живет в общежитии или с родителями, личность творческая, посему ни к чему не приспособленная?

«Проницательный гад!»

— Я не могу выйти за тебя замуж, — скорее устало, чем уверенно произнесла я.

— Подожди-подожди, — усмехнулся он. — Ты подумала, что брак будет настоящим: живем вместе, спим в одной постели, по ночам страстно занимаемся любовью, справляем семейные праздники, рожаем еще детей? В твоем представлении все выглядит именно так?

— Я вообще не думаю о браке с тобой! Поэтому всего этого и представить себе не могу!

— Супругами мы будем только на бумаге, — перебил он меня. — Роспись в ЗАГСе никак не отразится на нашей жизни.

— Значит, я останусь жить в Ставрополе, а ты вернешься в Москву?

— Совершенно верно. Квартиру я вам куплю, наймешь Лизе няню.

И почему меня это задевает? Я должна радоваться, что он исчезнет из нашей жизни.

— А с дочерью общаться желания нет? — грубее, чем хотела, спросила я. Сегодня они так мило разговаривали, что я даже влезть боялась, стояла в стороне и сдерживала слезы.

— Я больше не исчезну из ее жизни. По возможности буду прилетать и проводить с Лизой выходные.

Сердце — орган-предатель, снова радостно встрепенулось в груди.

«Это я так счастлива за племяшку!» — поспешила себя оправдать.

— Значит, через пару дней отправляемся в ЗАГС.

— Через пару дней?! — испуганно воскликнула, я еще не свыклась с мыслью, что мне придется выйти за него замуж, а тут!..

— Будем ждать, пока Лизу удочерят, а потом бегать оббивать пороги судов, требовать, чтобы нам ее вернули?

Мне оставалось только сказать: «Я согласна», — но язык не поворачивался произнести фразу вслух. Со мной творилось что-то странное, объяснить это я не могла. Умом понимала, что Алмазов прав, но даже на фиктивный брак с ним соглашаться было страшно.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Встав из-за стола, я стала раскладывать в холодильник продукты. Алмазов ничего не говорил, но я чувствовала на себе его внимательный взгляд.

— Я будто предаю Оксану, точнее, память о ней, — озвучила свои мысли.

— Тебе не кажется, что ты слишком много на себя взваливаешь? В чем ты ее предала?

— Не знаю. Я словно занимаю место сестры! Собираюсь растить ее дочку, пусть и фиктивно, но выхожу замуж за ее мужчину.

— Ты ошибаешься, — негромко произнес он, постукивая пальцами по поверхности стола.

— В чем?

— Я не мужчина твоей сестры и никогда им не был!

— Неправда! Оксана любила тебя, верила тебе! Она чуть с ума не сошла, когда ты ее бросил! А потом узнала, что беременна, радовалась, что частичка тебя всегда будет с ней, — злые слезы брызнули из глаз, отвернувшись к раковине, принялась мыть овощи для салата.

— Оксана никогда меня не любила. Я был блеклой заменой мужчины ее мечты. Это я процитировал слова твоей сестры, — цинично звучал голос Алмазова. — Фиалка, ты слишком наивная. Но, что удивительно, я не хочу быть мудаком, который развеет твой миф о ней.

«Что он несет?» — думала я, разворачиваясь к Роме.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Начал, говори!

«Нет-нет, пусть замолчит! Он все лжет!»

— Уверена?

— Да, — отбросив сомнения, твердо произнесла. Я хотела знать, почему он так ненавидит Оксану.

— Фиалка, семь лет назад я был обычным парнем, — заговорил Алмазов. — Вернулся из армии, где за год забыл все, чему учился пять лет. После долгих уговоров матери, отец меня взял к себе в контору стажером, но в глазах окружающих я был «папенькиным сынком», который из себя ничего не представляет. И, ты знаешь, они были правы. Все, что у меня было в жизни: машина, квартира, деньги — давал мне отец. Я для этого не прилагал никаких усилий.

Я боялась пошевелиться, замерла и ловила каждое его слово.

— Чтобы закрыть всем рты, мне пришлось пахать. Вкалывал как проклятый с раннего утра и до поздней ночи. Я не мог позволить себе проиграть ни одного дела. Через два года мне стали доверять самые сложные дела, со мной консультировались лучшие адвокаты города. Ты знаешь, кто помог мне осознать свою никчемность? Благодаря кому я стал тем, кем стал? Оксана. Она преподала мне очень жестокий, но важный урок. — в воздухе повисла долгая пауза.

— Я не понимаю, к чему ты клонишь? — не выдержав, нарушила тишину.

— Лиза моя сестра, а не дочь.

Эти слова буквально взорвались в моей голове.

— Не представляю тебя никчемным, — совсем не это я хотела сказать. Да я понятия не имела, что нужно говорить. Кричать, обвинять его во лжи?! Зачем ему говорить неправду?

— Ты поняла, что я хотел до тебя донести, — тихо произнес Рома, поднялся и подошел ко мне. Из дрожащих пальцев вытащил помидор и вернул его в чашку, а потом совсем неожиданно обнял меня.

Последний раз так меня обнимали родители, когда хотели успокоить, пожалеть. Желания его оттолкнуть не возникло, наоборот мне стало легче.

— Она с ним спала из-за денег? — страшась правды, я все же задала интересующий меня вопрос.

— Я не знаю, Фиалка. Мне она говорила, что влюбилась сразу, как только его увидела, но отец очень долго не обращал на нее внимания. — я понимала, что сейчас он старается меня успокоить, поэтому говорит мягко и не то, во что сам верит.

— У вас с ней были… отношения? — никогда не чувствовала себя такой неуверенной, вопросов в голове крутилось много, но услышать ответы мне было боязно.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Если ты научишься задавать прямые вопросы, есть больше шансов услышать правду. Никогда не юли и не ходи вокруг да около, — по-доброму отчитал он меня. — Да, у нас с твоей сестрой были отношения, в которых присутствовал секс. — я догадывалась, но надеялась, что он скажет другое.