Сонбаньён-ян (СИ) - "Кдав"

– И что вы предлагаете делать? – Чуть спокойнее спрашивает Ын Джу.

– Нужно опять набирать группу мониторинга. К сожалению, лучшие специалисты уже нашли себе работу в других агентствах, так что формировать группу придётся практически с нуля. – Ки Хо задумывается. – У меня есть менеджер, сейчас он работает, с трени, у него есть склонность к аналитике. Можно поручить эту работу ему. Он подберёт персонал.

– Нет, у нас сейчас не средств, что бы тратить их и на это. Давайте вернёмся к этому вопросу через месяц. Надеюсь, за это время удастся разобраться с частью долгов, а остальные реструктуризировать. Дайте задание менеджерам, пусть этот месяц они мониторят сайты, распределите как-нибудь. – отдаёт распоряжение Ын Джу.

– Менеджеры и так заняты контролем за фанатскими чатами, а помимо этого у них имеется ещё и прямые обязанности. Однако, благодаря их сверхурочной работе, удалось купировать несколько случаев неблагоприятного развития ситуации и потери большого количества поклонников наших групп. А вот с Короной ситуацию пока исправить не удаётся. Там потери, на данный момент, составляет около пятидесяти процентов. Уходят, в основном, те, кто появился в прошлом году, благодаря работе Агдан. – Ки Хо замолкает.

– А что, у Агдан было столько много фанатов? – обалдела Ын Джу.

– Не могу сказать, что это всё фанаты Юн Ми, но фандом Короны, с момента её прихода, вырос в три раза. А до этого, только уменьшался. И на её личной странице, до сих пор поклонников больше, чем у любого другого мембера группы, хотя многие из фанатов и ушли. Разрыв с Агдан, на данный момент, уже принёс много убытков и боюсь, это только начало. Японский рынок, практически потерян. Небольшие продажи набираются только с дисков, где присутствует Агдан. Продажи остальных, продолжают снижаться. Такое ощущение, что японские фаны объявили нам бойкот. – Ки Хо перебирает бумаги. По всем остальным группам, тоже падение.

– А как на нашем рынке? – Вылезает с вопросом Бон Су.

– У Короны падение на тридцать процентов, а в среднем по агентству, около пятнадцати.

Ладно, принимаем решение. – Морщится Ын Джу. – Пусть каждый из менеджеров, возьмёт на себя контроль хотя бы за одним сайтом. Подберите и распределите между ними наиболее важные. Вы принесли перевод этой мерзкой статьи?

Да, – Ки Хо выдёргивает из папки несколько листов и двумя руками подаёт их Ын Джу. – Там и по SM Entertainment, прошлись от души. Их акции тоже сильно упали. На восемь процентов.

– Можете идти. – Ын Джу забирает перевод и садится за стол к Бон Су. Начинают читать.

Время действия: двенадцатое января, около трёх часов дня. Место действия: исправительное учреждение "Анян",

кабинет начальницы тюрьмы.

Заходит заместительница. – На Бом, – восклицает она, – у нас похоже проблемы. У ворот начинают собираться журналисты иностранных СМИ. Сейчас там два американских, CNN и Billboard, один японский – Animax, русский Muz TV и французский MCM. У всех есть аккредитация. Я проверила.

– И чего они хотят? – озадачилась На Бом.

– Требуют предоставить Пак Юн Ми. Желают взять интервью. – Заместительница в ожидании смотрит на начальницу.

– Это тюрьма, а не дом свиданий. Какое тут может быть интервью, – Возмущается начальница.

– Они подготовились, показывали выписку из какого-то нашего закона, позволяющего брать интервью у осуждённых, я переписала номер. – Заместительница положила бумажку на стол.

– Пусть подождут, я проконсультируюсь где надо и почитаю, что ты мне тут принесла. Потом скажу как будем действовать. – Смотрит на бумажку. – Тут Юн Ми просит о встрече, не хочешь поприсутствовать?

– Не могу, там рабочие приехали, надо объяснить их прорабу задачу. Всё, я пошла. – Выходит из кабинета.

На Бом нажимает кнопку селектора. – Ю Онг, прикажите привести заключённую Пак Юн Ми.

Глава 8

Всё течёт, всё меняется…

Время действия: двенадцатое января, около трёх часов дня. Место действия: исправительное учреждение "Анян", пошивочная мастерская.

Сижу, думаю. Сразу после обеда, меня опять отконвоировали в эту чёртову мастерскую, вручили тряпки и приказали шить. Шить совсем не хочется. Сижу медитирую на тряпки. Настроение по прежнему хорошее. Положительных эмоций из сна получил с большим запасом. – А не посмотреть-ли мне что там у меня с энергетическими ядрами? – Закрываю глаза, успокаиваю сознание. Постепенно, как бы перед глазами, появляется картинка, сначала нижнее ядро, потом верхнее. Всё в каком-то расплывчатом, размазанном виде. Пытаюсь сконцентрироваться ещё сильнее и постепенно картина начинает обретать чёткость. Ядра принимают вид плотных, слегка пульсирующих сфер. В размере подросли. Если во время последнёго просмотра они имели размер вишни, то теперь с некрупную сливы. Постепенно проступают каналы. Начиная с самых крупных и заканчивая всё более мелкими, которые, отходя от основных каналов, расходятся подобно веткам дерева. Чем дальше от ствола, тем их больше и тем они тоньше. Наконец начинаю видеть движение энергии в каналах. Откуда-то снизу, как будто бы там находится насос, ритмичными толчками энергия доходит до ядра в солнечном сплетении, исчезает в нём, а затем, немного изменив цвет доходит до ядра в макушке, опять меняет немного цвет и уходит в самый низ, а там опять меняет цвет и идёт вверх. И так по кругу. Что там за насос внизу, как не концентрируюсь, рассмотреть не могу. За то смог увидеть, что энергия из большого канала, помимо движения вверх, движется ещё и в более мелкие, а затем, через мелкие же каналы, подведённые к нисходящему большому каналу, возвращается в общий круговорот. Почти как кровеносная система, только сердце где-то там внизу.

Аах, что-то резко выбивает меня из состояния концентрации. От резкого перехода, теряю ориентацию в пространстве, сильно кружится голова и я валюсь куда-то вперёд и вправо. Прихожу в себя от жёсткого удара лбом об твёрдую поверхность. Поднимаю голову. Вижу перед собой мастера цеха, убирающую руку и двух жирных бабищ в форме надзирательниц. Понимаю, что мастер только что отвесила мне сильный подзатыльник, что и вызвало звон в голове. Хотела, видимо, отомстить за полный игнор с моей стороны. Злобно смотрю на неё, пытаясь сдержать рвущуюся наружу ярость. Но и этого хватает, что бы мастер шарахнулась назад. Врезавшись в одну из надзирательниц, мячиком отлетает от неё, спотыкается об стул, стоящий возле не занятого рабочего места, с грохотом падает на пол, по пути сминая какие-то картонные коробки, стоящие в проходе. Перевожу взгляд на надзирательниц, вижу, что их тоже прилично пробрало, но эти оказались более стойкими, да и злость у меня была, в основном, направлена на мастера.

– Тихо, тихо. – Вытягивает руку в защитном жесте одна из них. – Мы не хотели ни чего плохого. Мы только хотели проводить Вас к начальнице тюрьмы. Она Вас вызывает. Другая, всё это время пытавшаяся выхватить дубинку, прекращает бесплодное занятие. Мастер, растёкшись, лежит на раздавленных коробках и не подаёт признаков жизни. Лишь видно, что она дышит.

– Приведите её в чувство. – Обращается самая крепкая из надзирательниц к зечкам. – Нечего ей тут валяться. – Косит на меня взглядом.

– Ку, что-ли делает? – Удивляюсь про себя я, ощупывая приличную шишку на лбу.

Из толпы сгрудившихся зэчек, вылезает, похожая лицом на смесь крокодила и бегемота, дивчина и с энтузиазмом начинает отвешивать пощёчины своей начальнице. Её "забота" приводит к успеху. Мастерша медленно шевелится, открывает глаза и со стоном встаёт. Лицо начинает наливаться синевой. Зэчка "позаботилась" от души.

– Пойдём, – Говорит надзирательница и освобождает мне проход. Медленно встаю и неторопливо топаю на выход. Надзирательницы пристраиваются позади. Не спеша идём по коридору.

– Она колдунья. – Доносится до меня шёпот одной из надзирательниц. – Ты видела как менялся цвет её глаз. Черный, фиолетовый, синий, а потом полыхнуло красным огнём.