Пепельный свет - Андрей Ливадный

Один из информационных экранов пульта осветился, и на нем возникло схематичное изображение шарового скопления. Сквозь его центр, почти совпадая с предстоящим курсом земного корабля, протянулась паутина предположительного курса Н-объекта. Почему-то две эти картинки на Земле ни разу не накладывали одну на другую. Сейчас изображение, выведенное на экран, произвело должный эффект — внезапно два десятка точек, символически обозначающих звезды, погасли, оставив после себя пульсирующие красные огоньки.

— Первая партия погибших звезд, — пояснил Антон, — вторая и третья партии охватывают тот же район, они лишь расширяют до некоторых пределов эту первичную сферу.

— Конечно, заманчиво, — усмехнулся Сергей, уловив мысль командира, — курс Н-объекта и почти вплотную к нему — группа компактно уничтоженных звезд. Удобное совпадение…

— Учитывая масштабы Галактики, — прервал его Семен, — таких совпадений не может быть. Это придется воспринимать как факт!

— Почему такая слабая отдача от поисковых систем? — спросил Антон, посмотрев на приборы.

— Звездная плотность не дает пробиться, — ответил Дайк, — очень много помех.

— Нужно попробовать «слияние», — произнес Антон.

— Мы рассуждаем так, словно против нас уже развязали боевые действия! — не выдержал кибернетик.

— Все в рамках ситуации! — неожиданно и жестко возразил Артем. — Командир прав, наша задача — погибшие звезды, но и забывать о поведении Н-объекта в Солнечной системе мы не имеем права!

Спор прекратился, не успев начаться. Антон мысленно верил в то, что они поймут — иного пути попросту нет. Либо мы отыщем истину, либо в лучшем случае все обернется бесполезной тратой ресурсов.

— Старый полетный график отменяется, — спокойно произнес он. — Курс остается прежним, но мы будем идти на средней крейсерской скорости в сверхсветовом режиме. Вахта в ходовой рубке по усиленному варианту. Из сорока имеющихся на борту АРК тридцать привести в состояние стартовой готовности. Разведчики образуют сферу мощностью в 0,5 светового года, внутри которой полетит «Арго».

Больше вопросов не возникло.

— Трое суток на профилактику систем «Арго», — потребовал Дайк.

— Хорошо, — согласился командир. Их взгляды случайно встретились, и Антону совсем не понравилось выражение, которое он мгновенно прочел в глазах Дайка.

— Семен, подготовь исходные данные для навигационного блока, — напомнил он. Разговор с Дайком еще впереди…

Напряжение, уже несколько минут сгущавшееся в атмосфере рубки, внезапно пошло на убыль. Решение принято, каждый член экипажа знал, что и как должен сделать, чтобы через трое суток «Арго» был готов совершить новый рывок к окраинным звездным скоплениям.

— Соберемся за ужином! — произнес Артем, направляясь к выходу из главного поста управления. Он все еще был немного не в себе, что не ускользнуло от внимания командира.

Через несколько минут рубка опустела, но Антон по-прежнему ощущал напряжение. Его обязанностью было знать и предугадывать все, а главное — за короткое время подготовки к старту вновь привести экипаж к общему знаменателю, иначе им придется очень трудно там, в шаровом скоплении…

Дайк разминулся с командиром всего на несколько минут. Вернувшись в рубку, он огорченно обвел взглядом пустые кресла. Искать Антона в многокилометровых переходах и бесконечных отсеках было пустым занятием. «Воспользоваться интеркомом? Нет, мои личные проблемы могут некоторое время подождать, оповещать о них весь экипаж вовсе не обязательно».

Дайк уселся за пульт управления. В данный момент «Арго» находился в дрейфе. Кибермозг, получив указания, уже приступил к профилактической самонастройке всех связанных с ним систем и механизмов. На «черновом» этапе это не требовало пристального внимания со стороны людей, и Дайк решил воспользоваться своим вынужденным бездействием.

Он раздвинул нижнюю панель пульта управления, извлек из открывшейся ниши тонкий пластиковый обруч, от которого тянулись, исчезая в блоках кибермозга толстые жгуты экранированных кабелей, осторожно водрузил его себе на голову. Через секунду легкое покалывание возвестило о том, что микрозонды внедрились в кожу, осуществив непосредственный контакт с нервными окончаниями. Кресло изменило форму и наклон, придавая телу горизонтальное положение.

Дайк расслабился и отдал мысленную команду.

Сознание провалилось в бездонную пропасть, но это болезненное состояние длилось всего несколько секунд, затем вокруг всколыхнулся информационный хаос, и спустя мгновение он понял, что начинает сливаться с кибермозгом. Границы восприятия резко расширились; его глаза были закрыты, но он видел звезды, словно все материальные объекты вдруг растворились и уже не «Арго», а комок его оголенных нервов неторопливо плыл в пространстве навстречу шаровому скоплению.

Он физически ощущал гравитационные и магнитные поля, видел спектры далеких звезд, чувствовал удары микрочастиц о бронеплиты корпуса, глухое сопротивление облака нейтрального водорода, истекавшего со стороны ядра Галактики, и еще тысячи деталей, непостижимых для человека без помощи сложнейшего комплекса приборов и анализаторов, составлявших в данный момент прямое продолжение личности Дайка.

Он осторожно приглушил все лишнее, мешавшее ему сосредоточиться на главном, и начал поиск.

Звезды приближались, накатываясь из глубины пространства огненными шарами, и вдруг замирали у незримой черты. Одни были окружены горошинами спутников, другие (их было больше) не имели на орбитах ничего, кроме случайно захваченных гравитацией осколков, наследия былых вселенских катаклизмов, но Дайка сейчас не интересовало строение звездных систем. Он не смотрел, а словно пропускал информацию о звездах и планетах через собственное восприятие, в поиске любого, пусть самого ничтожного признака деятельности разумных существ. Искал и не находил. Может быть, на этих планетах, под пухлыми шапками атмосфер, и присутствовала жизнь, но она еще не вышла в космос. Холодный свет звездных миров нес стерильную чистоту — с самого рождения ничто не нарушило их неторопливую эволюцию.

И вдруг… Дайк напрягся, уловив нечто чуждое, не укладывающееся в общий фон окружающего космоса. Слабый импульс исходил от одной из окраинных систем. Однако кибермозг «Арго» не принял беспокойство человека. Все в рамках нормы… Нет! Здесь что-то есть! Дайк не спорил с машиной — концентрацией воли он приказал: найди! Выдели этот импульс из помех, усиль, сконцентрируй!

Киб повиновался. И вдруг Дайк ощутил ослепительную боль! Это было хуже, чем близкая вспышка сверхновой — его разум соприкоснулся с чем-то неописуемым, не имеющим аналогов среди человеческих ощущений. Тело Дайка конвульсивно дернулось в кресле; с глухим стоном он сорвал обруч и сел, часто и прерывисто хватая ртом загустевший воздух.

На панелях кибермозга бесновались сполохи огней. В голове Дайка стоял протяжный, иссушающий звон, но все уже было позади. Он понял, что за импульс приняли поисковые системы…

Антон разыскал Артема в астроотсеке. Бесшумно работающие двери не потрудились известить о его приходе, и в первый момент пилот не заметил присутствия командира. Он сидел за терминалом компьютера, просматривая курсовые карты, но, судя по выражению лица, вполоборота повернутого к Антону, второй пилот был сейчас далек от проблем навигации. В принципе командир правильно предугадал его состояние — Артем был из той породы людей, которые мучительно готовят себя к принятию определенного решения, но, приняв его, способны действовать, не отступая от избранной линии. В этом человеке странным образом отразился сейчас весь парадокс текущего момента развития цивилизации — он понимал необходимость действия, имел в себе достаточно сил, но сделать первый шаг, сломать привычные рамки не мог, он не верил в себя, преуменьшая степень возможностей своего разума. Что это? Комплекс неполноценности, порожденный обстановкой роботизированной цивилизации?

Антон, углубившийся в собственные мысли, непроизвольно наблюдал за Артемом.

Второй пилот откинулся в глубоком кресле и медленно цедил тоник из высокого, искрящегося в искусственном свете бокала, изредка поглядывая на экран. Его лицо резко диссонировало с непринужденной позой, оставаясь неестественным, натянутым, словно его свела судорога. Взгляд Артема жил отдельно от лица-маски, он то становился задумчивым, то в нем на миг проявлялось недоброе выражение, но спустя мгновение оно исчезало, уступая место растерянности…

Антон, наконец, переступил порог отсека.

— Садись, — спокойно предложил Артем, указав на второе кресло, нисколько не смутившись внезапным появлением командира, как будто ожидал его прихода. — Хорошо, что ты здесь, — добавил он.