Сложнейшие сочинения по русской литературе. Темы 2012 г. - Елена Педчак
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Чувства здесь не названы. Но это и не просто перечень разного рода мыслей. Каждая подробность играет свою роль в том, что случилось.
Взволнованный взор фиксирует следы недавно происшедшего. Полуоткрытую дверь, в которую он только что вышел. Его поспешность и взволнованность. Вещи, столь необходимые дли верховой езды, оставленные в смятении и гневе: «На столе забыты // Хлыстик и перчатка». Заметьте, одна перчатка – признак чрезвычайной взволнованности и рассеянности.
А дальше – одиночество покинутой, склонившейся в желтом круге лампы, надеющейся, что он опомнится и вернется – «шорохам внимаю».
Придумывающей утешение и уговаривающей себя: Радостно и ясно // Завтра будет утро. // Эта жизнь прекрасна, // Сердце, будь же мудро.
Вся эта сцепа полна психологического смысла. Кипят настоящие страсти. А мы видим полуоткрытую дверь, перчатку, хлыстик, круг от горящей лампы. Душевное состояние героев отразили окружающие их вещи.
И так у Анны Ахматовой очень часто: ожидание, томление, муки, покинутость, счастье узнаются по горячей подушке, по морозному узору на окне, по лыжному следу… И еще – по жесту, по взгляду, брошенному на собеседника, по наклону головы или соприкосновению рук.
И мне кажется, что это – найденный способ передать состояние. Окружающий мир хранит психологические приметы, если смотреть на него взволнованным, неравнодушным взглядом. Восхищаешься тем, что чуть ли не всякое сердечное движение Ахматова может выразить через предмет, жест, позу. Как она умеет соотнести их с внутренним самочувствием героев!
Но Анна Ахматова не ограничивается лишь этим кругом личных чувств, психологических жестов. Ее чувства, вырываясь из заколдованного круга личных отношений, обращаются к природе, к Родине.
Анна Ахматова может единым духом и взором, одной стихотворной фразой объять многое и разнообразное. «Малиновые костры, словно розы, в снегу цветут». Как далеки и мало соединимы в своей сути розы, снега и костры! Но Анна Ахматова с зоркостью необыкновенной уподобляет костер розе в снегу, соединяя беззащитную хрупкость цветка и убийственную силу холода. Можно сказать, что Анна Ахматова совмещает лед и пламень. Но при этом и лед не плавится, и пламень не гаснет.
В ее лирике найдется немало страниц трагических и печальных. И наверное, выстраивая ее драматические образы в один ряд, можно было б нарисовать портрет поэта мрачного и скорбного. Но это неверно. Анна Ахматова не была таким поэтом. У ее трагизма существует тайна перехода в жизнелюбие. Стихотворение «Тот город, мной любимый с детства…» трагично воспоминаниями о безвозвратных потерях, сожалением, что «все унеслось прозрачным дымом». Но оно подводит к удивительно сильным заключительным строчкам:
И дикой свежестью, и силойМне счастье веяло в лицо,Как будто друг, от века милыйВсходил со мною на крыльцо.
Не только в давних любовных стихах, принесших ей когда-то славу, сказалась Анна Ахматова. Она проявила незаурядную силу характера, стойкость и волю, осуществленную в искусстве поэзии.
Сами стихи ее как бы становятся судьбой поэта. В них мы находим внутреннюю его биографию.
Главные жизненные центры поэзии Анны Ахматовой – природа, Родина, Россия. Границы личного дневника сметены глубоким и жадным интересом к внешнему миру.
Простые чувства оказались не отдельно – любовью, отдельно – дружбой, отдельно – восприятием природы. Они связаны со всей жизнью человека, где одно немыслимо без другого, немыслимо без любви к этому миру. И сквозь нее мы видим картины милой природы, то шепотом, то громко беседуя с родной землей. Все, что произвела на свет Любовь – будь то ребенок или озарение мастера, – всегда прекрасна. И в этом бессмертная тайна Любви и Поэзии, которую нам, смертным, суждено разгадывать до конца своих дней. Именно так прекрасна и загадочна поэзия Анны Ахматовой.
«И если в этом мире не дано нам расковать последнее звено, пусть смерть приходит, я зову любую! (по лирике Н. Гумилева)
Никто не может сказать о поэте больше, чем он сам может сказать о себе. Ни близкие поэту люди, ни его друзья не могут рассказать о нем больше, чем он сам говорит о себе в своих стихах. Поэт – это целый мир переживаний, радостей, мечтаний, желаний…
Огромное влияние на Серебряный век оказал Золотой век, век великого Пушкина. Среди поэтических звезд конца XIX – начала XX веков известны такие поэты как Гумилев, Брюсов, Цветаева и многие другие истинные таланты.
Не многие поэты дожили до старости, видимо, судьба уготавливает для поэтов не только неординарную жизнь, но и необычный ее конец. Судьба щадит их, даруя им вечную молодость.
Среди таких вечно молодых поэтов – и муза русского поэта Николая Гумилева. Поэта, чье имя более полувека было под запретом, но чьи стихи проникали из одного десятилетия в другое. Проникали, в очередной раз доказывая миру, что судьба больше поэта; что можно убить творца, но не память о нем, но не его стихи.
На примере Гумилева можно судить о трагической судьбе русской интеллигенции начала XX века. Интеллигенции, ярким и полноправным представителем которой был Гумилев.
Николай Гумилев – человек сильной, можно сказать, «стальной воли» – делал себя сам, и потому признавал над собою только собственный суд. Было в нем что-то властное, гордое, что-то, что заставляло людей, не менее гордых, прислушиваться к нему, подчиняться ему. Так, Гумилев смог создать «Цех поэтов», в который вошли такие знаменитости, как Мандельштам, Зенкевич, Ахматова, Городецкий.
Необычайной смелостью, своеволием, непокорностью, непримиримостью с обстоятельствами обладал этот человек.
Судьба словно предсказывала «бурную жизнь» Николаю Гумилеву, родившемуся в штормовую весеннюю ночь. У поэта действительно была особая жизнь – он всегда был вождем.
Большое внимание на творчество поэта оказал Валерий Брюсов, особенно в первые годы самостоятельного творчества.
Любовная лирика поэта непосредственно связана с Анной Горенко, известной под именем Анны Ахматовой, с которой поэт знакомится в 1903 году и посвящает ей ряд стихотворений. Необычайно красиво стихотворение «Она», посвященное, несомненно, Анне Ахматовой. Вообще, красота и певучесть характерна всем стихотворениям Гумилева.
Гумилев действительно любил, даже преклонялся перед Ахматовой:
Назвать нельзя ее красивой,Но в ней все счастие мое.
Мы узнаем, что у женщины, которую любит поэт, «четки сны ее, как тени».
Так можно сказать только о поэтессе.
Экзотика в поэзии Гумилева никогда не была самоцелью, но если сначала она присутствовала как выражение мечты («Озеро Дели»), то затем, в зрелом возрасте, стала отражением его, гумилевского мировидения и бытия.
Романтика прекрасно уживалась в нем с трезвым отношением к поэзии, ибо одно было формой существования, второе – делом жизни, и в личности этого человека они являли единый сплав.
Прекрасно по своим художественным качествам стихотворение «Отравленный». Оно просто наполнено романтикой:
И приду к ней, скажу: «Дорогая,Видел я удивительный сон.Ах, мне снилась долина без краяИ совсем золотой небосклон».
И вообще, слово «золотой» очень часто встречается в стихотворениях Гумилева: «звенели золотом копыт» («Царица»), «золотой небосклон», «стакан золотого вина», «и одно золотое с рубином кольцо» («Баллада»). Видимо, золото ассоциировалось у Гумилева с властью, гордостью, что было близко его душе.
Хотя сомнений в себе, в своем таланте немало, Гумилев не отступается от мысли, что человек может сделать себя сам – даже поэтом.
Вечно актуальная тема поэта и поэзии ярко отразилась в произведениях Гумилева. Подобно Лермонтову, Гумилев чувствовал, что поэт немеет:
Они запуганы и бледныВ громадах каменных домов.
Но он более оптимистичен, нежели Лермонтов, если тот определенно скорбит об утерянном призвании поэта, то Гумилев говорит: «И ныне есть еще пророки».
Гумилев так же, как и Лермонтов, скорбит о поэтах, к которым теряется интерес:
Но только духи темных башенТе речи слушают, смеясь.
Поэт и толпа – тема, ярко выраженная в творчестве Гумилева. И здесь он особое внимание уделяет пророческой речи поэта и тому, что эта пророческая речь никому не нужна.
Еще очень многое можно сказать о поэте Гумилеве, и еще многое можно сказать о человеке Гумилеве, но всего в одном сочинении не скажешь.
В заключение я хотела бы сказать, что Гумилев – один из самых полюбившихся мне поэтов Серебряного века. Особенно в его творчестве мне импонирует его открытость, красота стихотворений. Нет в его лирике резкости, скачков – просто текучая, «медная музыка стиха».
И если уж так красивы его стихи – не могут их не читать.
«Сегодняшняя поэзия – поэзия борьбы, каждое слово должно быть, как в войске солдат» (по лирике В. В. Маяковского)
