Влечение - Инга Берристер

— Мы могли бы завтра съездить в Марсель, — умоляюще глядя на нее, предложил Ив. — У меня там есть знакомый, который специализируется на торговле старинными драгоценностями. Или же ты предпочитаешь что-нибудь более современное?

— Ты хочешь купить мне обручальное кольцо? — с трудом прошептала Софи, боясь, что еще немного, и сердце ее выскочит из груди.

— Ну да, — спокойно кивнул Ив. — Хочу купить тебе обручальное кольцо и — что гораздо важнее — хочу, чтобы ты вышла за меня замуж.

— Но это невозможно... Вот так, сразу... Все случилось так неожиданно...— запротестовала было Софи, однако одного взгляда на ее сияющее от счастья лицо было достаточно, чтобы Ив понял, как и ей этого хочется. — Мои родители... — снова заговорила она и запнулась.

— Понимаю, — сочувственно протянул Ив. — Боюсь, мое семейство тоже будет не в восторге. Но если мы формально не узаконим наши отношения, будет еще хуже. — Он мрачно ухмыльнулся.— Могу себе представить, какие начнутся пересуды, ехидные взгляды и перемигивания за спиной.

— Выйти за тебя замуж... — мечтательно проговорила Софи. Затем глаза ее потемнели от тревоги, и она хрипло произнесла: — Но ты уверен?.. Уверен в том, что я именно та, кто тебе нужен?

— Еще никогда в своей жизни я ни в чем не был уверен так, как в этом! — торжественно и совершенно искренне сказал Ив.

— Ой! — вскрикнула вдруг Софи, случайно взглянув на висевшие на стене часы.— Если я сейчас же не уйду, то опоздаю на встречу с Домиником Гренье. Но мы сможем продолжить этот разговор вечером,— с улыбкой пообещала она.

— Что ж, тогда до вечера,— согласился Ив. — Вечером мы сможем спокойно поговорить друг с другом обо всем, сможем обсудить наши планы. Боюсь, что это будет последняя возможность спокойно пообщаться наедине. Потом в дело вступят родственники и начнется вся эта кутерьма со свадебными нарядами, свидетелями и тортами...

Софи рассмеялась и, прильнув к нему последним поцелуем, пообещала себе, что запомнит эти мгновения навсегда. Запомнит его улыбающиеся счастливые глаза, его запах, тепло тела, запомнит почти физическое ощущение окутывающей их крепкой и надежной пеленой взаимной любви.

Да, она запомнит все это навсегда!

5

Софи заметила, что Доминик Гренье, встретивший ее поначалу довольно настороженно, постепенно изменил свое отношение.

Наконец он встал из-за письменного стола и, кивнув ей, чтобы она продолжала, медленно отошел к окну.

Муж Катрин оказался высоким шатеном с тонкими чертами лица. Ему было лет сорок пять или чуть больше. Глядя на его спокойное красивое, а сейчас и благожелательное лицо, Софи вдруг поймала себя на мысли, что лишь теперь окончательно поверила словам Ива о том, что брак Катрин и Доминика был счастливым.

— Мои родители, особенно мама, хотели бы иметь перечень долгов дяди Фернана. В первую очередь список тех людей, у которых он занимал деньги. — Она остановилась, увидев, как Доминик удивленно поднял брови.

— Согласно закону, ваша мать не несет ответственности за долги своего брата, — начал было он, но Софи еще не закончила.

— Мама никогда не была особо близка с дядей Фернаном, — перебила его она. — Я же с ним почти не встречалась, но давно знаю, что произошла какая-то ссора, что с ним не все в порядке. Тем не менее, мама считает: люди не должны нести финансовые убытки лишь потому, что имели неосторожность поверить ее брату. Мама всегда очень сильно ощущала ответственность за дела семьи... за ее репутацию,— горячо, хотя и несколько несвязно объясняла она Доминику. — Мама и все мы знаем, что ее брат не всегда действовал... порядочно, ведя дела с другими людьми.— Она снова сделала паузу и выжидательно посмотрела на собеседника.

— Совершенно верно, — спокойно подтвердил Доминик. — Не всегда. Но, боюсь, далеко не все его долги можно будет погасить деньгами, вырученными от продажи оставшегося после него имущества и дома. Долги очень велики. — Доминик замолчал, размышляя о том, какими разными людьми иногда оказываются члены одной и той же семьи. За примерами ему не надо было далеко ходить. Взять хотя бы его самого и его брата Жоржа!

Выражение лица Доминика Гренье заметно смягчилось, и, когда он снова заговорил, голос его стал совсем приветливым.

— Передайте, пожалуйста, вашей матери, что ей не стоит беспокоиться. К ней самой и к ее родителям все здесь относятся с самым искренним уважением. В особенности к вашей бабушке. — Голос Доминика потеплел еще больше. — Мы хорошо помним, какой доброй и отзывчивой женщиной она была, как старалась помочь многим людям и деньгами, и оказывая всяческую поддержку.

— О, мама пошла в нее! — оживилась Софи. Ей вдруг очень захотелось рассказать этому человеку о своих родителях, а также объяснить, почему ни мать, ни отец не смогли приехать в Арль.— По правде говоря, я даже рада, что мама не смогла приехать. Я уже говорила о дяде с некоторыми людьми, и у меня сложилось впечатление, что его здесь не особенно любили.

— Мм... да... Боюсь, вы правы, — подтвердил Доминик после короткой, но очень красноречивой заминки. — В последние годы он стал законченным алкоголиком и в период запоев становился совершенно неуправляемым. Ничего святого для него тогда не существовало.

— Я понимаю, что вы хотите сказать. — Голос Софи был спокоен. — Мама часто...— Она запнулась и сокрушенно покачала головой. Затем облегченно улыбнулась. Ей уже стало ясно, что Доминик Гренье был осведомлен лучше нее и нет никакой необходимости продолжать не очень-то приятные объяснения насчет того, каким человеком был её покойный дядюшка.

Доминик, казалось, угадал ее мысли.

— Еще раз прошу вас передать матери, что у нее нет никаких оснований опасаться, будто здесь ей будут не рады. Никому в голову не приходит считать, что она хоть в какой-то степени ответственна за поведение своего покойного брата,— сказал он с доброй улыбкой, за которую Софи была ему искренне благодарна.— В конце концов, ведь очень мало семей, в которых нельзя было бы отыскать, по крайней мере, одну черную овцу.

— Мне кажется, мама с удовольствием побывала бы здесь, а также в доме дедушки, На их ферме. Она так часто вспоминает о том доме.

Софи обнаружила, что Доминик Гренье правится ей все больше и больше. Он, безусловно, был порядочным и отзывчивым человеком, относился сочувственно к бедам и заботам клиентов, воспринимая их как свои собственные. На прощание он пообещал приложить все усилия к тому, чтобы как можно быстрее составить и передать ей список всех известных кредиторов дядюшки Фернана.

— Впрочем, — добавил он, пожимая ей руку,— настолько я понял со слов жены, вы не особенно торопитесь покинуть Арль?