Плоть молитвенных подушек - Роберт Ирвин

— Я знаю, куда иду, — сказал Орхан.

— Надеюсь, — сказал Эмеральд.

Возвратились обе женщины. У Перизады был огорченный вид, Анадиль, казалось, одолевали сомнения.

— Ничего не нашли? — спросил Эмеральд. — Мои мысли и взгляд, должно быть, где-то блуждали. Должно быть, это была тень листа. Это не могла быть пери, ибо пери в Гареме больше нет. Сейчас расскажу почему.

И он продолжил свой рассказ:

— Хотя пери больше не попадались мне на глаза, в Гареме оставались еще сотни этих маленьких фей. Что было с ними делать? Я пошел в библиотеку Гарема и справился в «Душистом поле брани», в главе «Сексуальные пристрастия домашних животных». После этого я отправил янычара Агу на Звериный базар, и он возвратился с тремя превосходными персидскими котами. Я приучил этих котов охотиться на пери. Ах, как полюбилась эта работа котам! Я спокойно сидел в своей комнате с котом на коленях, и мне казалось, что кругом не видно и не слышно ни единой пери, но потом я чувствовал и видел, как кот у меня на коленях сжимается, выгнув покрывшуюся рябью спину и навострив уши. Мгновение спустя он спрыгивал с меня и бросался в погоню за невидимой пери. Эти коты были великолепными охотниками, они и тараканов умели ловить. Едва появившись, коты устроили миниатюрную кровавую баню, развязав маленькую победоносную войну в ручейках сточных желобов и на шкафах. Положение пери было безнадежным. На первых порах они пытались очаровывать котов, забавляясь с их половыми органами, а коты лениво позволяли им это делать, после чего столь же лениво пережевывали их и проглатывали — так коты разжирели, питаясь волшебным мясом. По мере того как сокращалось количество пери, поправлялись и наложницы. Они стали лучше спать по ночам, и на щеках у них вновь появился румянец.

Полагаю, я был свидетелем гибели последней пери. Королева пери была сильнее и хитрее большинства своих подданных, и до поры ей удавалось ускользать от кровожадных котов. Мы с Азраилом случайно обнаружили ее в одном из цветников, которые тянутся вдоль стен бани. Азраил этот был редким голубым персом и дедом того кота, которого вы видели у меня в комнате, а также лучшим из охотников — настоящим Ангелом Смерти. Сначала я увидел в расширенных зрачках Азраила отражение пери, спрятавшейся под лепестком розы, после чего на самом деле увидел, как она бежит средь кустов, а потом пытается вскарабкаться на стену бани, цепляясь за шероховатую поверхность, как ящерица. На земле Азраил дважды прыгал и промахивался, ибо королева была проворна как ртуть, но лишь только она полезла наверх, ее движения несколько замедлились, что ее и сгубило. Кот сильно ударил ее лапой, схватил и, поиграв с ней немного, съел.

Когда пери не стало, я вновь успокоился. Наложницы поначалу немного тосковали по своим пропавшим маленьким подружкам и ненавидели котов, но со временем полюбили их — причем безмерно. Все в Гареме опять шло своим чередом, и казалось, будто миновала некая лихорадка. Но вы же знаете поговорку: «Есть три ненасытные вещи — пустыня, смерть и женская вульва». Вскоре до меня начали доходить странные слухи о молитвенных подушках.

Эмеральд остановился у какой-то двери.

— Давайте войдем. Я хочу вам кое-что показать.

— Эмеральд, мы торопимся в баню.

— Это займет не больше минуты, — успокаивающим голосом сказал он. — На это стоит взглянуть.

Вслед за евнухом они вошли в чулан, где оказалось множество отслуживших свой срок предметов для развлечения — пара лишенных струн цимбал, несколько колчанов, порвавшихся по швам, кожаный тюфяк, коробки с белыми кристаллами, соломенное чучело женщины. Сначала Орхан надеялся, что евнух привел их туда, дабы показать молитвенную подушку, но нет, Эмеральд подвел их к столу, на котором стоял макет здания — вернее сказать, ансамбля зданий.

— Это я конфисковал у наложниц, — сказал Эмеральд.

Приглядевшись, Орхан понял, что это миниатюрная точная копия Гарема. Первым делом он нашел Клетку и «Коридор, Где Джинны Держат Совет». Затем, сориентировавшись, обнаружил фарфоровый павильон, спальню с ямой для хранения льда и зоопарк.

— Они соорудили это из тысяч зубочисток, чтобы обеспечить жильем своих пери, — заявил Эмеральд.

На лице Анадиль отразилось сомнение.

— Они намеревались поселить в этих крошечных зданиях своих любимых пери и играть с ними в гарем. Но прежде чем он был достроен до конца, я привел котов. — Эмеральд вздохнул. — Пери некогда повадились ссать мне в глаза, когда я спал, и по утрам я насилу размыкал слипшиеся веки, — я ненавидел пери не меньше, чем они меня. И все-таки мне грустно видеть это прекрасное сооружение таким заброшенным. Я действительно верю, что девушки собирались запереть некоторых пери в этих кукольных домиках и держать их там, дабы они позабыли о существовании внешнего мира. Кажется, они даже хотели с помощью маленьких изящных иголочек превратить кое-кого из пери в евнухов. Я бы с удовольствием на это посмотрел…

Когда они вновь вышли в галерею, Орхан услышал, как Анадиль шепчет Перизаде:

— Рассказы Эмеральда просто смешны. Тем не менее он прекрасный любовник… правда, немного портит дело эта история с шоколадными конфетами.

Приподнятое настроение евнуха уже улетучилось. Весь остаток пути до бани он был их угрюмым, молчаливым провожатым.

Глава седьмая

Водные забавы

Еще несколько шагов, и они подошли к Императорской Прачечной. Перизада зашла туда, чтобы подыскать Орхану чистый халат. Орхан мельком увидел огромные чаны и катки для белья, а также здоровенных женщин, помешивавших в чанах большими деревянными мешалками. Оттуда пахнуло затхлым влажным бельем. Когда Перизада вышла с халатом, Анадиль сказала:

— Попрощайся с Перизадой. Ей пора возвращаться на работу.

Но Орхан обнял ее:

— Не бросай меня, Перизада. Ты мне нужна.

И, покраснев, она прошептала в ответ:

— Знаю, что я — дама твоего сердца, ибо так написано на складках моей пизденки.

Анадиль была в ярости:

— Ты должен идти со мной! Тебя ждут дамы Гарема. Возвращайся на работу, Перизада! — И, когда Перизада неохотно вернулась в прачечную, Анадиль продолжила: — Перизада слишком глупа, чтобы постигать наши тайны. Потому она и прачка, а не наложница. Ну что ж, пора привести тебя в порядок.

Прачечная и баня располагались по соседству, ибо горячая вода поступала в них из общей сети труб. Вдоль подступов к бане выстроился отряд евнухов с ятаганами.

— Пора тебя помыть и надушить. Нельзя допустить, чтобы ты показался на глаза матери в таком виде.

Эмеральд с глухонемыми присоединились к остальным караульным, стоявшим у двери бани так, словно зданию суждено было стать для Орхана тюрьмой. Анадиль взяла его за руку, и они вместе спустились в раздевалку. Сначала Анадиль раздела Орхана. Ему было противно смотреть, как встает его член, реагируя на прикосновения ее нежных пальцев, но он уже знал, что питает отвращение к Анадиль. А когда она посмотрела ему в глаза, стало ясно, что ей это тоже известно, но она облизнула губы, повернулась и прижалась боком к его паху, после чего попросила его расстегнуть ей платье.

Вошла маленькая чернокожая девочка и подала им вина. Анадиль потянула Орхана за собой на подушки и принялась навязчиво подносить ему чарку за чаркой, сказав, что ему будет легче выдержать предстоящее испытание, если он немного выпьет.

— Сначала представится возможность поупражнять Скорбный Взгляд на обыкновенных девушках, — сказала она. — Можешь смотреть, но не трогай, ибо так твое желание только усилится. Нам необходимо усилить твое желание. Выпей еще вина и смотри на меня.

Словно развернувшаяся змея, она поднялась с подушек и начала танцевать. Он услышал шлепки ее ног по каменному полу и позвякивание ножных браслетов, но танцевала она, казалось, под музыку, недоступную слуху простых смертных. Орхан с сожалением подумал о Перизаде. Он уже знал, что ненавидит Анадиль, но в то же время, глядя, как Анадиль танцует, сознавал, что она вновь обращает его в рабство. Покачивая бедрами, она приблизилась, прижалась к его лицу животом и заставила мышцы живота ходить ходуном. Отвернувшись, она принялась трясти задом так, что плоть, казалось, заблестела у Орхана перед глазами. Потом она отошла подальше, запрокинула голову, волнообразными движениями выгнула спину и поднялась на цыпочки так, словно стоя занималась любовью с неким существом, сотворенным из воздуха. Она слегка поблескивала от пота, а лицо ее было нежным и задумчивым. Потом, словно вспомнив об Орхане, она вновь плавно, по-змеиному извиваясь, приблизилась к нему и провела руками вверх по своим бедрам и бокам. Орхан подумал, что может сейчас задохнуться в тумане ее горьких духов.

— Хочу услышать, что ты боготворишь меня, — сказала она. — Хочу услышать, что ты сделаешь все, о чем я тебя попрошу.